Небо на плечах (СИ) - Федорочев Алексей - Страница 34

Придя в себя, с головой окунулся в текучку, разруливая то, что не мог решить штаб во главе с Олегом.

Ругался с Москвой.

Окончательно перешел на "государь" в общении с его величеством. И то, только потому, что так было короче, чем Константин Александрович. Впрочем, я и это-то обращение часто забывал добавлять.

Скандалил с клановыми.

Наживал врагов и союзников.

В придачу к военному положению максимально ограничил перемещение людей, ввел комендантский час.

Мародеров приказал расстреливать на месте, добавляя их тела к общим кучам, приготовленным на вывоз.

Дал широчайшие полномочия старшим патрулей, что мне, вероятно, еще аукнется.

По телефону и лично заставил кланы принудительно-добровольно передать под мое подчинение своих людей и технику.

Промышленники и купцы ломались, торговались, но открывали мне свои склады.

Простые люди несли в пункты помощи последнее.

Умирающему городу шла помощь со всей страны. Один Ярцев-старший снарядил два эшелона с продуктами и медикаментами, которые распределял по районам Борис. Он же вместе со своими помощниками взвалил на себя обязанности по остальной логистике, освободив людей для других дел. Два наши с ним недостроенных торговых центра мы отдали под нужды эвакуированных жителей из северных районов.

Открыл пункты прививок от ветрянки. Знаю, что поздняк, что надежды почти нет, но я не мог не попробовать! Запасов вакцины было мало, спросом до этого она не пользовалась, поэтому прививали только самых маленьких детей и сразу же отправляли на южную границу города.

Вечером прибыл обещанный корпус добровольцев, мгновенно растворившийся на просторах Петербурга.

Но всего этого было недостаточно.

Крематорий не справлялся с нагрузкой, и я, скрепя сердце, приказал Олегу и немногим оставшимся темным гвардейцам уничтожать тела прямо на улицах. Перекрестки и площади украсились выжженными ямами, а над городом повис мерзкий запах горелой плоти. Шашлык я теперь долго не смогу есть, потому что Дворцовую площадь не миновала сия печальная участь, занося в мои окна дым и копоть.

Нанеся самый первый и страшный удар, выбив почти десятую часть населения за двое суток, эпидемия продолжала собирать свой урожай, вспыхивая очагами в самых разных районах, в основном по-прежнему на северо-западе.

Вся надежда была на ученых.

Не скажу, что на случайно обнаруженного в больнице Митьку у меня были обширные планы, но в мире, где сильный темный легко мог устроить локальный филиал огненной геенны, такие кадры были на особом счету. А с наследственностью названному брату тоже повезло. Человек, давший жизнь Дмитрию и подаривший отчество мне, был кем угодно, но не слабым магом: одно то, что его в свое время без проблем взяли в гвардию о чем-то, да говорит. И не знаю, где уж откопал Николай Васильев свою Диндилю, но породу она ему точно не испортила.

Я не много знал о Митькином обучении в академии Приказа - и виделись редко, и умалчивал брат многое, - но не сомневался, что на минимальном уровне обращаться с МБК его натаскали. А одаренный в доспехе, даже новичок, - это супермобильный танк и боевой вертолет в одном лице, которому я нашел бы применение. Да те же тела бы на улицах уничтожал - все вперед!

Но бледный и все еще пошатывающийся Дмитрий, появившийся на пороге моего кабинета, поломал планы одной фразой:

- Слово и дело!

- Э-э-э... Мы тут вроде бы не в кино снимаемся?..

Больше всего в этот момент мне хотелось дать брату в морду.

Пятиминутку с Олегом пришлось свернуть, благо, уже все обговорили. Оглянувшийся в дверях Земеля, правда, успел увидеть короткий хук в челюсть, который я все же отвесил парню.

- Рассказывай! - приказал я брату, когда он вновь утвердился на ногах.

- Слово и дело! - упрямо повторил он.

Вот не знай я Митьку, решил бы, что это подстава - только расследования заговора мне тут и не хватало для полного счастья! Но в этой жизни тех, кому я безоговорочно верил, можно было по пальцам одной руки посчитать, и брат входил в их число.

Снял печатку и продемонстрировал обратную сторону. Дмитрий завистливо покачал головой:

- "Аз"?!. У меня только "Буки", и то из-за дедова архива, наверное. Я, конечно, подозревал, что графа просто так не дают...

- Не отвлекайся.

Митька вздохнул и приступил к рассказу, как он дошел до жизни такой:

- Наверняка помнишь, как дед вдалбливал нам списки агентов? - я кивнул, - Кое-кого он передал только мне, - произнося это, брат испытующе уставился мне в лицо, пытаясь понять реакцию.

А мне было все равно. То, что Митьке досталось больше информации от нашего легендарного деда, меня не волновало ни тогда, ни теперь. Я и той, что не слил Милославскому, никогда не пользовался: вот нафига оно надо - лезть в это? Забывать - не забывал, мало ли как жизнь повернется, но активности не проявлял. Тем более что у меня и своих появившихся связей хватало, чтобы быть в курсе основных течений и подводных камней. Одна Полина Зиновьевна чего стоила! Эх, бабуля!..

Не дождавшись и тени возмущения, брат продолжил:

- Люди там самые разные, в основном так называемые "слепые", то есть они даже не догадываются, кому конкретно готовят свои анализы и справки, знают только, что в Приказ и всё. Ты не представляешь, как мне побегать пришлось, чтобы этот механизм не распался, когда дедов доверенный человек умер! Да еще провернуть все это под носом у опекуна! - ну, если я сумел два с лишним года скрываться, зная, как их машина работает, то уж Митьке-то сам бог велел! - И то одного потерял! - пожаловался он, - Это сейчас не важно! - оборвал он сам себя, хотя было заметно, что поделиться пережитыми трудностями ему хоть с кем-то хотелось, да и похвастаться тоже - все же он не был еще матерым разведчиком, а был обычным двадцатилетним парнем. - Один из агентов запросил экстренной связи, стандартный канал его не устроил - слишком горячая информация. Не спрашивай, чего мне стоило получить увольнительную - это была целая эпопея! Сюда я приехал двадцать седьмого, а двадцать восьмого меня ждали уже обратно на службе. Так что я теперь дезертир!

- Двадцать восьмого рано утром город закрыли. Порт, вокзалы и аэропорт - часов в шесть, а полностью перекрыли примерно к полудню. Я тебе хоть сейчас официальную справку со всеми печатями нарисую.

- Это имело бы значение, явись я в нашу управу.

- Только не говори мне, что это проблема! Ты не единственный, кто застрял здесь, а, учитывая, что я сейчас высшая власть в городе и разрулю это в момент... Не мнись, как девица, выкладывай!

- Информация действительно оказалась горячей, - вздохнув, ответил брат, - Лопухин-Задунайский с потрохами продался.

- Не новость, мы еще в июне это обсуждали.

- Тогда мы решили, что кому-то из своих. В том забеге женихов, как ты его обозвал, кто только не отметился! Не только Лопухин интриги крутил.

- Однако так далеко зашел только он. И то мне не поверили!

- В тот момент это было бездоказательно! Пойми! - видя мой скепсис, воззвал он, - Я тебе верю! Верил тогда и тем более - сейчас! Но кто я, и кто он! Да что я распинаюсь - если уж тебе не удалось заронить сомнения!

- Из нас двоих только ты имеешь постоянный доступ к Милославскому. И пользуешься его покровительством.

- Сказал мне человек, имеющий "Аз" на изнанке печатки! Чтоб ты знал: "Аз" - это уровень тайного советника!

- Мить, нас один человек воспитывал! И что такое "Аз", я знаю. Доверенное лицо императора, его глаза и уши, и в случае необходимости - голос. Иначе бы я сейчас в этом кресле не сидел! Кстати, садись уже тоже! - указал на стулья. По-хорошему, Митьке еще бы сутки лежать, а он скачет со своими тайнами.

- Спасибо. - Из всех возможных мест Митяй пристроился именно на Земелино, почему-то посчитал это знаком. - Лопухин не просто продался, он продался иностранцам, если быть точным - французам. Не знаю уж, на чем его поймали, но это факт. У меня есть неопровержимые доказательства. Хуже того, он об этом знает, просто пока считает меня мертвым. Так что, чем скорее я доберусь с ними до Тихона Сергеевича, тем меньше шансов, что он начнет действовать.