Сердце бури (СИ) - "Раэлана" - Страница 52

Напоследок она прикладывает к губам кончики пальцев и посылает в объектив проектора воздушный поцелуй.

Финн опускает глаза, подавляя слезы, удерживая в груди нечеловеческий крик.

Эта исполненная восторга хвалебная песнь предназначена кому-то другому. Иллюзорному Финну, с самого начала существовавшему только в ее фантазиях. Она хотела видеть его героем, не подозревая, что на самом деле он — трус и предатель. Ее влюбленность была слепой с самого начала. Пола Антиллес верила лишь тому, во что хотела верить и видела то, что хотела видеть. В этом смысле Финн даже не обманывал ее, он лишь потакал ее собственному самообману.

Ночами, наполненными теплом божественных объятий этого светлого, изящного существа, Финн чувствовал себя святотатцем, посмевшим осквернить храм ее тела и мир ее мечты. Дочь королей Альдераана и раб Первого Ордена. Сколько раз он говорил себе, что Пола должна узнать правду, даже если после этого он потеряет ее! Но отказаться от ее близости было ему не под силу.

Дело вовсе не в шантаже Чалы Орнулы. Ее угрозы только подтачивали его напряжение, не позволяя позабыть в сладостном вихре их внезапного романа о своей «маленькой тайне». Когда По неожиданно сообщил, что ему довелось повстречать Рей во время своей поездки в Кореллианский сектор, внутри у Финна проснулись дремавшие дотоле тайные силы. Упоминание имени дорогой подруги вызвало в нем необыкновенно сильный прилив чувств, затмивших на какие-то мгновения даже его любовь к Поле. Юноша как бы прозрел и воочию увидал всю глубину ямы, в которую он падал — ямы бесконечного обмана, ярмо которого с каждым днем все больше сдавливало его шею.

И он доверился бессознательному порыву, оставив Корусант, словно преступник, убегающий с места преступления.

Все время, что минуло с тех пор, он спасался лишь убежденностью в том, что теперь Пола должна возненавидеть его за столь неожиданное и грубое предательство их любви. Ведь ему даже не хватило силы духа, чтобы уйти по-мужски, объяснившись. А коль скоро между ними все кончено, то какая разница, кем он был прежде, и кем она его считала?

Но теперь ясно, что ее восторженная влюбленность преодолела даже такую преграду, успешно отыскав новый повод для самообмана. Розовая пелена упрямо не желала оставлять прекрасных глаз леди Антиллес, глядевших на беглого штурмовика, словно на благородного и отважного рыцаря, героя девичьих мечтаний…

… С тяжелым сердцем Финн покидает систему Приндаар, увозя с собой скорбный багаж, состоящий из несбывшихся мечтаний и мертвой любви — цветка, срезанного его собственной рукой. Аромат которого, однако, все так же упоителен.

***

Как-то раз в разговоре Лу заметил: «Терекс и его шайка отлично знать, что их со всех сторон окружать враги. В столице оставаться несколько сотен штурмовиков, они охранять подступы ко дворцу. Они как пленники на захваченная ими же территория, а мы ходить, где хотеть…»

Лучшего описания сложившейся обстановки трудно измыслить.

Возможность перемещаться под водой раскрыла бойцам партизанских отрядов многие перспективы. Они получили возможность подбираться к врагам незамеченными, заставая их врасплох, отчего мало-помалу штурмовики все же начали побаиваться уходить с охраняемой территории. Их основная часть теперь и вправду наподобие пленников — страх удерживает их, как будто за невидимым решеткам. Кроме того, со слов местной разведки стало известно, что Терекс в конце концов запретил своим солдатам покидать Тид. Хотя, судя по тому, что среди штурмовиков до сих пор находятся горячие головы, которые отваживались уходить на вольные хлеба, капитан не особо ратует за исполнение своего приказа. Возможно, он не предает серьезного значения угрозе партизан (в чем Финн, наслышанный о недюжинном уме Терекса, честно говоря, сомневается); или, что вероятнее, попросту не желает прикладывать руку к массовому геноциду, который устроили его парни. Поэтому отдал приказ, который является чистой формальностью — штурмовики, скорее всего, это понимают.

… Союзники действуют слаженно: пока флот Сопротивления атакует из космоса, несколько десантных отрядов высаживаются в разных концах столицы, постепенно окружая дворцовый комплекс.

Финн руководит одним из таких отрядов.

Расправившись с дозорными, они продвигаются дальше. Юноша хмурит брови и смотрит строго вперед, стараясь не оглядываться на убитых.

Главная дворцовая магистраль заполнена штурмовиками. Похоже, дозорные, какими бы нерасторопными они ни были, все-таки успели поднять тревогу.

Командир делает своим бойцам знак остановиться. Отряд спешно прячется за ротондой в тени деревьев. Парни бросают на Финна выжидающие взгляды.

Финн раздраженно стучит открытой ладонью по комлинку в тщетных попытках заставить эту проклятую штуковину работать. Бесполезно. Прибор связи был поврежден, судя по всему, в недавней стычке.

«Проклятье!» — беззвучно выдыхает лейтенант. Бесполезный кусок пластмассы, нафаршированный проводами, падает на землю у его ног.

Что же делать? Ему известно, что, по крайней мере, два отряда ополчения находятся где-то поблизости: один приближается со стороны университетского здания, а другой сейчас должен быть где-то в районе Башни Гуидо. Однако связь с ними, похоже, потеряна…

Финн откидывает голову, прижимаясь макушкой в толстому древесному стволу, и на миг закрывает глаза. Главное — успокоиться. Похожую ситуацию они отрабатывали на учениях. Если видишь врага, но твоих сил недостаточно для нападения, попробуй обойти опасный участок по периметру…

Наскоро составив примерный план дальнейших действий, лейтенант пытается жестами объяснить остальным, что делать: «Идем вдоль площади. Надо постараться, чтобы враг не обратил на нас внимания. Рассредоточимся, так мы станем более трудной мишенью…»

Парни кивают с пониманием, хотя Финн и не уверен, что сумел растолковать им все, как надо.

Они бегут, пригнув головы. То выныривают, то вновь скрываются среди раскидистой листвы.

Вскоре от тишины не остается и следа.

Что-то громыхает вдали, и в следующий момент над ними молнией проносится «X-винг». Бойцы обмениваются радостными взглядами. Похоже, пилотам Сопротивления удалось прорваться сквозь блокаду вражеских кораблей.

Выстрелы летят им в спины. Где-то рядом раздаются приглушенные крики раненых. Финн едва успевает увернуться от плазменного заряда, который врезается в стену рядом на уровне его головы. Юноша смотрит кругом, стараясь понять, что происходит с его людьми и где находится противник. Гадать, что случилось, некогда. Не время подсчитывать потери и горевать о тех, кому уже не помочь. Их заметили.

С губ лейтенанта невольно срываются какие-то заковыристые ругательства. Кажется, за несколько коротких мгновений тот успевает перебрать все известные ему крепкие словечки.

Прикинув позиции, Финн срывает с пояса небольшую самодельную гранату, выдергивает зубами чеку и широко замахивается. Он целится туда, где, вероятнее всего, притаились штурмовики.

В следующую секунду раздается глухой хлопок. Взрыв срывает листья с деревьев и выбивает окна ближайших зданий. Крошево из стекла и щебня стелется по земле. Несколько фигур в белой броне отбрасывает взрывной волной.

Это обеспечит отряду Финна небольшую фору.

Стараясь не терять времени, лейтенант выпрыгивает из укрытия и манит за собой остальных. Один за других они ныряют в узкий проход между домами.

Краем глаза Финн замечает, что дворцовая площадь охвачена боем. Союзные отряды, заходя с двух сторон, теснят штурмовиков все дальше, прижимая к главному входу в королевские апартаменты. За ними тянется след из мертвых тел.

Чуть в стороне, у ряда статуй каких-то причудливых крылатых существ мелькает неказистый AT-ST, тяжело, со скрипом ковыляющий на своих «птичьих» ногах.

Еще один истребитель Сопротивления выныривает из-за облаков и лихо проходит вдоль магистрали, едва не задевая брюхом шпили зданий. Его пушки поочередно выпускают залпы, заставляющие обрушиться тяжелую дворцовую колонну.