Воздух, которым мы дышим - Мар Евгений Петрович - Страница 9

Мне тоже захотелось сделать что-нибудь из стекла. И я, внимательно выслушав наставления мастера, попробовал сделать маленького, лукавого чертика из сказки, которую недавно читал.

Старый мастер-стеклодув не раз браковал мою работу: то чертик получался слишком добрым, то, наоборот, таким злым, что смотреть на него не хотелось. Я уже отчаялся, думал, что не сумею сделать ничего путного…

Но вот мастер, осмотрев последнее мое изделие, повертел его неодобрительно и все же вставил в пустые глазницы стеклянного чертика две черные капельки. И чертик сразу ожил. Мне он теперь самому даже нравился, мой добродушный черт.

Так и стоит по сей день рядом с книгами, написанными мною для детей, первое и единственное мое изделие из стекла — чертик. Точнее, даже не стоит, а сидит на отлитом из стекла пенечке и будто наигрывает что-то на гитаре.

Не стану скрывать, что гитару со стеклянными струнами вручил мне в качестве подарка новорожденному чертику сам мастер. Он прочно припаял ее своей волшебной трубкой к лапам рогатого гитариста. Все-таки чертик получился веселый, как я и хотел. Может быть, потому, что настроение у меня было в этот день веселое. Не зря стеклодувов называют «музыкантами стекла». Подобно музыкантам, они могут создать и веселое, и печальное.

Много чудесных изделий показали мне в одном заводском музее. В шкафах стояла посуда, покрытая тонким рисунком из серебра. Мастер породнил здесь два материала — хрупкое стекло и прочное, живущее столетия серебро.

Но особенно понравился мне букет стеклянных роз. Они казались живыми и словно источали аромат. Многое могут создать руки мастера-стеклодува, но мастеров давно не хватает. В нашей стране на красивые стеклянные изделия большой спрос. И здесь наш добрый знакомый — сжатый воздух — часто заменяет в стеклодувном деле человеческое дыхание.

Недавно я видел штампы, они изготовляют с помощью сжатого воздуха сразу сотни стаканов.

Другие машины, работающие на сжатом воздухе, выпускают сосуды для научных лабораторий. Конечно, в них ставят опыты с воздухом, сжатым или разреженным или даже превращенным в жидкость.

На других заводах я встречал машины, которые прокатывают оконное стекло. Именно стекло делает наши дома светлыми, открывает путь солнечным лучам.

Я не расставался с мыслями о воздухе.

Сколько работ он выполняет для нас!

Воздух, расположенный между оконными стеклами, сторожит тепло нашего дома: от нас тепло не выпускает, а вот солнечные лучи пропускает этот удивительный сторож.

Поселившись между шерстинками овчинного полушубка воздух не дает нам мерзнуть, не пропускает ни холод, ни ветер.

Вот почему в полушубки и тулупы одеты часовые на наших дальних границах, матросы, что несут студеными ночами вахту на кораблях, и «солдаты урагана», которые наблюдают за погодой у океана, на дрейфующих льдинах или в горах Памира и Кавказа, где никогда не тает снег.

Я часто смотрю на своего веселого стеклянного гитариста, созданного однажды из стекла моим неумелым дыханием. И мне кажется, что он поглядывает на меня задорно и весело, словно благодарит за то, что я подарил ему жизнь. И будто напевает или наигрывает на своей прозрачной гитаре песенку о воздухе.

Это было в те времена, когда книг еще не писали, а только сказки рассказывали. Переходили эти сказки от дедов к внукам и дошли до наших дней.

Я хорошо запомнил сказку про мужика Емелю, который пришел на базар, чтобы продавать… пустоту, и заломил за нее цену немалую.

— Дешево не отдам, — заявил он удивленным мужикам. — Не уступлю и гроша.

А те прямо помирали со смеху, поглядывая на Емелю.

— Где ж твоя пустота? Что ты ее прячешь? — спрашивали мужики и хватались за животы от смеха.

— Да вот она. — отвечал тот спокойно, показывая рукой на дырявый старый мешок.

Мужики раскрывали мешок, рыскали в нем своими огромными ручищами, думали, не спрятал ли там хитрый старик какой-нибудь камень-самоцвет или кусок золота. Не станет же он в самом деле за дыры требовать такую цену!

— Не ищите, — отвечал им хозяин мешка. — Пустота— она умного боится. 11 только мудрец сумеет определить ей настоящую цену. А тут среди вас мудрецов что-то не видно!

— Почему же пустота не сделала тебя богатым? — насмехались мужики, поглядывая на рваный зипун старика, наброшенный на его худые плечи. И кидали рваный мешок прямо на землю. И он плюхался плашмя, поднимая пыль. С той поры, наверное, и пошла поговорка: «Пустой мешок и на земле не стоит».

Так и не продал свой странный товар тот Емеля из сказки. Едва стемнело, положил он мешок на плечо и ушел восвояси. А вслед ему летели одни смешки: «Ты бы нас еще заставил переливать из пустого в порожнее, торговец пустотой!» Но старик только улыбнулся беззлобно и исчез с глаз.

Много столетий прошло с той поры, когда на чужой, далекой от России земле — Италии, в прекрасном солнечном городе Флоренции жил и трудился ученый Торичелли. Он первый догадался откачать с помощью насоса почти весь воздух из сосуда и получить… пустоту, которую в его честь с той поры и называют «торичеллиевой». Это был знаменитый ученый, любимый ученик великого Галилея. Он носил титул Главного математика герцога флорентийского, хотя и был еще очень молод. Торичелли первому удалось создать барометр, измеряющий давление воздуха.

Сотни ученых и после Торичелли старались придумать такой насос, чтобы после его работы почти не осталось в сосуде воздуха, получить «торичеллиеву пустоту». Не сразу и не всем это удавалось. Полной пустоты вообще не бывает.

Но в ту пору люди еще и не знали, для чего им нужна пустота. Однако насос, выкачивающий воздух, расценивался на вес золота. Вы уже знаете, как работали с таким насосом Роберт Бойль и Роберт Гук, когда ставили свои опыты над созданием «искусственного воздуха».

А пустота оказалась обладательницей немалой силы. Гук убедился в этом. Как-то он приложил палец к отверстию сосуда, из которого только что выкачал едва ли не весь воздух, и… тут же закричал от невыносимой боли. После этого случая он долго ходил с перевязанным пальцем. Воздух не терпит пустоты и старается немедленно отнять отвоеванное у него пространство. Вот он и стал наступать на пустоту, образовавшуюся в сосуде, и придавил палец ученого, да так, что тот, освободив его наконец, поплатился кусочком кожи.

Постепенно были созданы воздушные насосы разной конструкции. Их теперь называют вакуумными. Они и создают сильно разреженный воздух. «Пустота» наконец получила работу. Нет, тысячи разных работ. Могучие вакуумные насосы работают на заводах сухого молока. А оно нужно в походе солдату, матросу, путешественнику. Ложка такого молочного порошка, опущенная в стакан с водой, отлично подкрепляет силы. Вакуумные насосы вытянули вместе с воздухом влагу из молока, оставив там все полезное. Таким способом высушивают и превращают в питательные порошки соки лимонов и апельсинов, даже сок обыкновенной капусты. Их удобно брать с собой, если отправляешься в дальний путь.

«Машины пустоты», умеющие удалять лишнюю влагу и прежде всего высасывать воздух, без которого не могут существовать многие вредные микробы, позволяют долго сохранять всякие пищевые продукты.

В Москве в научно-исследовательском институте консервной промышленности меня угощали гусем, изжаренным месяц назад. Это блюдо прошло обработку «машинами пустоты». Мясо оказалось таким вкусным и свежим, будто его только что вынули из духовки.

«Машины пустоты» нашли свое применение не только на пищевых предприятиях, но, к примеру, и на заводах строительных материалов. Бетон, прошедший обработку «машинами пустоты», которые удалили из него и ненужный воздух и влагу, прочнее обычного. Я видел вакуумные насосы и там, где изготовляют электрические лампы. Они не светили бы так ярко и не служили бы долго, если бы вначале их не превратили в стеклянные «островки пустоты». Так появились лампы дневного света, которые переделывали ночь в день. Или рентгеновские лампы, они позволяют врачам наблюдать за работой человеческого организма, увидеть малейшее изменение в легких или желудке.