От конца до начала (СИ) - "niki123" - Страница 38

Пандар положил руки на живот, несколько раз глубоко вздохнул. Надо было отдохнуть, силы стремительно утекали, а завтра они ему понадобятся, чтобы в который раз вести борьбу с собственным ужасом, который разбудит боль.

*

Утром Пандар уже не хотел шевелиться. У него болело буквально все: шея, спина, суставы пальцев рук и ног, ребра… Каждый вздох давался все труднее и труднее, альфа дышал все короче, стараясь почти не задействовать грудную клетку, хотя это было невозможно. Мужчина наблюдал, как солнце дошло до своей высочайшей точки на небосклоне, разогнав тени в комнате, и как затем оно стало опускаться, уступая вечеру. Тени удлинялись с каждой минутой, и Пандару казалось, что это демоны Бездны тянут к нему свои скрюченные лапы с длиннющими когтями. Сердце стучало часто-часто, мужчине казалось, будто оно с силой бьется о ребра, причиняя невыносимую боль. Кровь стучала в ушах, в висках, и альфа не слышал ничего кроме ее стука.

Даже думать было больно. Минимальное усилие тут же отзывалось вспышкой невыносимой боли в голове, а Пандар чувствовал, как страх накатывает на него все большими волнами, лишая рассудка, за который мужчина так отчаянно цеплялся последние несколько часов. Он знал, что как только он сдастся, то вернется туда. Пандару было страшно признаться в этом даже самому себе, но он совсем не был уверен, что сможет вернуться из этого безумия. Что может быть страшнее, чем до конца дней своих оказаться в плену ужаса, боли и отчаяния? Смерть тогда станет спасением. Да вот только кто сможет убить его? У кого хватит сил и мужества? Пожалуй, только у Чезаре. А он слишком далеко отсюда.

Когда боль стала невыносимой, Пандар начал соскальзывать куда-то за грань. В голове все путалось, реальность перестала казаться единственно возможной, и омерзительный голос нашептывал будто на ухо, что Дакар, Шало и королевский дворец - лишь несмешная шутка воспаленного сознания, а реальность - это катакомбы без выхода, высохший колодец с ржавой решеткой наверху и красноглазый маг, который приходит смотреть на тебя каждый день. И каждый день ты молишься, чтобы он не захотел тебя вытащить. Потому что иначе все пойдет по новой: раскаленное железо, сотни змей, который кусают тебя, шипят, и ты ничего не слышишь кроме их шипения, которое сливается в один звук, похожий на хрип умирающего… А потом оказывается, что это ты хрипишь.

- Здравствуй, мой дрогой, - говорит тихий, едва слышный голос во тьме.

Раздаются десять шагов. Пандар точно знал, что их десять, он как-то сосчитал, когда имел глупость предположить, что этому человеку больше нечего с ним делать. Альфа прижался всем телом к каменной стене, отвернул лицо, зажмурился. Он ненавидел того, кто приходил к нему каждый день. Он боялся его, хотя и никогда не видел. Он боялся его ледяных рук, красноватых глаз, шагов в темноте и тихого голоса.

Ледяные руки коснулись лица, Пандар дернулся, но человек заставил его посмотреть себе в глаза.

- Не бойся, - прошелестел человек. - Я принес тебе подарок.

И в ту же секунду мужчина увидел перед собой морду, покрытую тысячью белесых чешуек, и бесцветные глаза с вертикальными зрачками. Змея издала жуткий звук, похожий на свист, и молниеносным движением впилась пленнику в шею.

Пандар дернулся на кровати, открыв глаза. Он тут же почувствовал, как собственная горячая кровь стекает по предплечьям, животу, капает на матрас. Кровь была и на губах, и на щеках. Альфа почувствовал явный запах гнили. Смерти. Сердце будто остановилось от ужаса, а затем вспыхнуло в груди, гоняя жар по всему телу, заставляя воспламениться разум и, кажется, даже душу. Альфа понимал, что снова уплывает, он пытался сосредоточиться на чем-нибудь, вспомнить хоть что-то, что могло удержать его, но попытки были тщетны, и Пандар снова будто провалился в яму, полную змей с красными глазами.

Когда альфа очнулся второй раз, в крови было все его тело. Чешуя слезала с него лохмотьями вместе с кожей, раны болели так, будто их сначала посыпали солью, а затем приложили раскаленную до красна кочергу. Пандар рвано дышал, моля всех Богов, чтобы это кончилось как можно скорее. Пускай кто-нибудь войдет и убьет его. Боги, пускай это случиться. Ведь должна же быть в его жизни хоть капля справедливости!

- Пандар?

И в ту же секунду полог откинули.

Лицо Шало побелело, глаза расширились, и в них Пандар увидел отражение собственного ужаса. Бета шевелили губами, будто хотел что-то сказать, но забыл все слова. Шало поставил подсвечник с одной свечой на пол и уже открыл рот, чтобы закричать, но Пандар остановил его, едва слышно произнеся:

- Тихо.

Шало зарыл рот рукой, будто не доверял сам себе. Он не мог издать и звука, только смотрел на то, что осталось от Пандара. Только глаза все еще были его, а вот тело превратилось в какие-то лоскуты, зияющие раны и кровь, которая пропитала матрас насквозь. Бета резко развернулся и стал удаляться, Пандар захрипел, не в силах закричать.

Останься! Останься, прошу тебя!

Мужчина не смог даже разомкнуть губ. Но внезапно Шало вернулся, неся с собой еще два подсвечника. Свет отогнал уродливые тени от кровати, и Пандар смог лучше разглядеть перепуганного до смерти мальчишку. Альфа бы усмехнулся, будь он в другом положении.

- Тебе нельзя помочь? - прошептал Шало.

Пандар промолчал, только глаза закрыл. Ему было так больно, что хотелось умереть. Но еще больнее был от того, что Шало видит его таким. Беспомощным, истекающим кровью, напуганным до смерти. Захотелось, чтобы бета немедленно ушел, оставил его, бросил. Так было бы правильно. Так должно быть. Но Пандар не мог видеть своих глаз, того, как он смотрел на Шало. На бету никто и никогда так не смотрел. Будто он был единственной и последней надеждой, ниточкой, которая связывала мужчину с этой реальностью. Бета сел на пол, у кровати, и стал просто смотреть Пандару прямо в глаза, и альфа смотрел на него в ответ, почти не мигая, цепляясь за этот взгляд. Это позволило продержаться ему чуть дольше, прежде чем снова вернуться в бесконечную мглу катакомб.

Альфе казалось, что он снова там. Что Чезаре, его муж, Дакар, Шало ему пригрезились в бреду из-за яда какой-то змеи, что нет и ничего не будет, кроме красноглазого человека, нескончаемой агонии и пыток. А иногда мужчине казалось, что его душит огромная змея, которая обвила его десятком колец, а последнее, самое толстое, было на его шее и сжималось с каждым мгновением все сильнее. Пандар пытался закричать, но вырывался только змеиный свист, и мужчина чувствовал, как дрожит собственный раздвоенный язык. Но иногда альфа выныривал из этого кошмара и тогда старался найти поймать взгляд темных карих глаз, чтобы уцепиться за него и остаться на этой стороне разума как можно дольше.

А Шало… он никогда не видео подобного. Не думал, что это возможно. Пандар истекал кровью, проваливаясь в бессознательный бред, но не умирал. А когда же возвращался из тайн своего подсознания… бета ни в чьих глазах не видел такого ужаса. Он вообще не знал, что люди могут испытывать такой всепоглощающий страх, который отражался в глазах мужчины, которые стали почти… человеческими. Карими. Только зрачок был все еще вертикальным, но к рассвету на полчаса он стал круглым. Пандар провалился в забытье, и Шало смог рассмотреть альфу в серо-розовых лучах солнца.

Из-за их света мужчина казался почти трупом. Чешуя вся была на матрасе, под ней оказалась белая, тонкая кожа,под которой были видны все кровеносные сосуды. Раны стремительно затягивались, но стоило Пандару сделать малейшее движение, как кожа тут же рвалась как пергамент от лезвия топора.

А через час все началось сначала. Пандар вздрагивал, дергался и открывал рот в беззвучном крике. Шало видел, как из-под тончайшей кожи пробивается чешуя, и тошнота подкатывала к его горлу. Чешуя покрывала все тело мужчины, не оставляя и крошечного пятнышка человеческой кожи. Альфа хрипел, будто раненый зверь, бете казалось, что Пандар вот-вот задохнется. Испарина выступила на лбу альфы, он царапал матрас, и Шало отшатнулся, не желая стать жертвой острейших когтей. Только когда солнце ярко засияло на небе, Пандар затих. Его дыхание стало ровным, а Шало, не помня себя от усталости, уснул прямо на полу.