Невеста на удачу, или Попаданка против! - Арьяр Ирмата - Страница 27

Я застонала про себя: никакой пощады моим бедным ножкам! После такого обильного обеда куда-то влачить разомлевшее и потяжелевшее тело — преступление против единственной на весь этот мир, включая Нижний, жительницы Земли.

Малиновый, фиолетовый, бирюзовый. Запах ягод, аромат фиалок, свежесть воды.

Золотистый, оранжевый, терракотовый. Солнышки одуванчиков, знойные апельсины, жаркая корица.

Цветная музыка, застывшая в камне. Поющие краски. Калейдоскоп оживающих, дышащих тихим ветром, дождем или даже грозой ландшафтов, иногда совсем не привычных глазу вроде раскаленной пустыни, словно мы шли не по коридорам и лестницам, а пересекали мир по подвесному стеклянному мосту.

В какой-то момент пейзажи сменились изысканной резьбой по разноцветному мерцающему камню и позолотой, и это означало, что мы вышли из служебных в парадные помещения.

— Сверху Лаори-Эрль выглядит как неровный пятиугольник с внутренним двором и башнями-лестницами по четырем углам, — сказал мой провожатый. — Рисунок напоминает пику, нацеленную на север, или очень схематичное изображение сердца. К вытянутому пятому углу пристроен портальный зал, вы его видели здесь первым.

— Это где огромные живые картины?

— Картины? Хм, это совсем не картины… Долго объяснять. — Старик смутился и махнул рукой. — Ну да, именно там. Постороннего защитная система уничтожит через несколько секунд, если проникший через портал к тому времени не получит приглашения хозяев. Я распорядился, чтобы вам сделали копию плана замка. Как только лорд утвердит вас в должности, вы получите свиток вместе с ключами.

— Спасибо, мэйстр Чесс.

А вот настоящий парадный холл, куда мы попали по прямому подземному ходу, выглядел уже более привычно, почти как земные дворцы. Разве что обилие и мастерство скульптур поражало. Самым впечатляющим был огромный атакующий дракон с разинутой пастью и полураспахнутыми крыльями, он царил над помещением, заполняя его чуть ли не на треть. Одно крыло было сломано и раскрошено. Или порвано по замыслу скульптора.

У его мощных лап, вспоровших плиты пола, как консервный нож, застыли фигуры антропоидов с прекрасными тонкими чертами. Трое мужчин с мечами и какими-то странными трубками в руках и одна женщина. На Земле их назвали бы эльфами, если бы уши были поострее. Их позы и мимика были настолько реалистичными, а детали проработаны столь подробно, что у меня закралось нехорошее подозрение.

— Мэйстр Чесс, эти скульптуры…

— Это один из источников слухов о трупах на службе некромантов, мэйс Вирт. — Дворецкий остановился напротив фигуры воина с особенно яростным выражением каменного лица. — Все они айэ, если вы заметили. Тысячу лет назад они совершили преступление против Ворона, не подлежащее прощению и забвению. Хозяева оставили их тут в назидание наследникам и завещали хранить нетленными. Айэ десять веков пытаются вернуть своих мертвецов, но Орияры непреклонны. Теперь вы понимаете, почему у Воронов и айэ весьма сложные отношения?

Честно говоря, меня продрал озноб: с таким накалом ненависти и тысячелетней мстительности мне никогда не доводилось сталкиваться. Да и откуда? У нас разве что на уровне государств или кланов, к примеру, Ротшильдов да Рокфеллеров веками может тлеть враждебность, но у простых людей память короче, они всегда придут к взаимопониманию, потому что дети за отцов не отвечают.

— Понимаю. Каково же было преступление, если такое наказание? — прошептала я.

Дворецкий проигнорировал вопрос.

— А есть другие источники слухов?

— Есть и другие, — нехотя ответил старик и снова замолчал. Тянуть из него ответы клещами мне показалось неразумным в первый день знакомства. Вытяну еще, успеется.

Энхейм Чесс провел меня по парадной лестнице в залы второго этажа, показал тронный, он же бальный зал в черно-серебряных тонах, примыкавшую к нему огромную трапезную с длинным столом и еще с десяток помпезных разноцветных залов и маленьких уютных зальчиков непонятного назначения со столиками и диванчиками.

Все интерьеры были более роскошны и менее волшебны, хотя и тут изредка оживали картины, но куда более вяло, чем в подсобках, да и выглядели они тускло, как больные. Еще не смертельно, но хронически.

Лишь потом я поняла, что если бы мое знакомство с Лаори-Эрлем началось отсюда, я бы пришла в восторг. Воистину, все познается в сравнении.

В крыле по другую сторону тронного зала помещения приобретали более деловой характер. Там располагалась малая гостиная, кабинет самого графа, его секретаря (место вакантно), управляющего (он же дворецкий) и библиотека.

Впрочем, в кабинеты меня не допустили, а в библиотеку разрешили заглянуть одним глазом, через приоткрытую дверь, рядом с которой красовался изящный, но совершенно неуместный тут столик. Над ним свисал позолоченный шнур.

— Вам нужно получить специальное разрешение на посещение библиотеки, мэйс, — просветил дворецкий. — Тут не основное хранилище, но им тоже распоряжается хранитель реликвий, мэйстр Арвин. Горничных он и на порог не пускает, ему хватает заклинаний чистоты. А обед прислуга ставит вон на тот столик и звонит в колокольчик.

— Он, наверное, очень умный ученый? — с сарказмом заметила я, обидевшись за всех горничных, лишенных источника знаний каким-то книжным червем.

В глубине библиотеки послышался подозрительный грохот, словно тот пресловутый и весьма увесистый червь от моего комплимента свалился со стула. Или с лестницы, судя по витиеватому громогласному проклятию. Дворецкий поспешил захлопнуть дверь и, ухватив меня за локоть, потащил прочь, на ходу сложив из пальцев отвращающий знак.

— Некроманты, ребро им в печень! — бурчал мой визави. — Сначала делают, потом думают, если остается чем думать. Швыряются проклятиями, безобразники, словно это безобидный букет незабудок! Не беспокойтесь, мэйс, я не дам и паутинке вас коснуться. В кои-то веки в Лаори-Эрле появилась домоправительница, да еще и молодая, полная сил!

На третий этаж мы буквально взлетели, и старик даже не запыхался, в отличие от меня, обремененной тремя порциями десерта и измученной бессонной ночью и сумасшедшим днем.

— Справа — хозяйское крыло, — махнул дворецкий рукой. — Покои графа и его будущей супруги, а также детские. От него идет крытый переход — оранжерея в гостевой флигель. Во флигель можно попасть также по подземному переходу через кухни. А здесь, — повернул он налево, — здесь покои старшей прислуги: ваши, мои, секретаря и еще несколько апартаментов, сейчас пустующих. Хозяева любят, чтобы мы всегда были под рукой. Так-то для прислуги выделен отдельный флигель, и за порядком там следит старшая горничная. Наше крыло и флигель соединяет подземный переход. Ваши комнаты…

Старик остановился у светлой двери с резным виноградом на створке, толкнул ее, и перед глазами предстала небольшая, скромно обставленная комната в золотисто-бежевых тонах и с бежево-коричневым, изрядно вытертым ковром на полу. Напротив виднелась еще одна дверь, приоткрытая.

Скорее всего, комната совмещала функции гостиной и кабинета. Справа у арочного окна, задрапированного легкими шторами, стоял стол-бюро, закрытый на ключ стеллаж с толстенными фолиантами, переплетенными в темную кожу, и два мягких стула. Напротив окна расположился уютный диванчик с парой кресел и чайным столиком.

— Там ваша спальня. — Дворецкий показал на приоткрытую дверь.

И словно по его указке из глубины апартаментов донесся энергичный женский голос:

— Что ты делаешь, тварь безмозглая? Руки оторву!

И хлесткий звук пощечины.

Я решительно пересекла гостиную, рывком распахнула дверь в спальню и застыла на пороге, онемев при виде открывшейся картины.

Если я еще не декларировала, что ненавижу розовый цвет, то теперь самое время сказать. Ненавижу розовый. Особенно поросячьего оттенка. И да, мой давний школьный конфликт с парнем по фамилии Розов тут тоже сыграл свою гнусную роль. Каждый раз, когда я вижу розовую тряпку, то невольно вспоминаю подлого негодяя и злюсь. И никакие психологи, никакие тренинги не помогли разорвать эту устойчивую связь в моем сознании.