Дом в Африке (СИ) - Баковец Михаил - Страница 25

Меньше чем за сутки самовольно возникший негритянский городок на десять с лишним тысяч жителей перестал существовать. Сейчас по руинам среди пожарищ бродили группы людей, которые собирали полезные вещи.

Уцелело довольно много, в основном техника, которая стояла на огороженных площадках: огонь не смог добраться до машин через высокий железный забор. Все джипы, все статусные машины расхватали ещё ночью, парочку расстрелянных до состояния дуршлага и три сгоревших из таких мы успели увидеть, пока пробирались до нужной стоянки. Видать, кто-то попробовал отжать у более везучих, и в итоге обе группы желающих умастить свой зад в «додж» или «нисан» последних сезонов остались ни с чем.

Увезли куда-то и бронированные джипы, на которые у меня имелись планы. Увы, мы опоздали, слишком много раненых, над которыми мне пришлось всю ночь и половину дня сидеть. Зато остались грузовики, причём один из них – бронированный трёхосный со специальной капсулой для личного состава, где могли разместиться пятнадцать человек со всем снаряжением. Ещё одна тяжёлая машина, что нас интересовала – тягач с платформой для перевозки многотонной техники – стояла скромно в уголке, превратившись в невидимку, так как местные брезговали ею. Им подавай другое – статусную пузотёрку или бронированное многотонное чудовище, с кучей пушек.

Когда мы зашли на стоянку, тут уже хозяйничала банда из восьми негритянок разного возраста и степени потасканности. Просто так отдать две машины, на которые я положил глаз, они не захотели, потребовали денег, хотя было ясно, что никто из них управлять такими тяжёлыми машинами не умеет. Заплатить им? Я посчитал, что после того, как чуть не погибли мои жёны по вине вот таких тварей или их близких, им повезёт, если просто живыми останутся.

В общем, кое-кто оказался везунчиком среди них, вовремя смазав пятки салом. Прочие вон валяются, над ними уже крупные мухи собираются, а самые первые прилетевшие насекомые уже пробуют свежую кровь на вкус.

Когда стоянка оказалась под нашим контролем, Агбейла наклонила голову к левому плечу, где была пристёгнута небольшая рация, нажала на тангенту и произнесла:

- Это «Верба». Грузовик и тягач у нас, проблем почти не было. Сейчас проверяем их исправность. Приём.

Через несколько секунд, как она ушла с волны, пришёл ответ голосом Русты:

- «Верба» – «Ясеню». Поняли «Верба», у нас тоже уже почти всё готово.

Следом отметилась команда наёмницы, которые ответили что-то на африкаансе, хотя понимали нормальный английский и разговаривали на нём отлично.

Агбейла поочерёдно проверила обе машины, убедилась, что те на ходу, колёса не спущены и в баках имеется горючее, хоть и не так много, как хотелось. Пока все наши мелкие отряды слились в одну группу, наёмница успела развернуться на площадке и прицепить прицеп к тягачу.

Первыми приехали две женщины из её отряда на крохотном бронеавтомобиле, украшенном сверху турелью для пулемёта, но самого оружия не наблюдалось. Цвет – песочный камуфляж, «цифровой», видно, что его обновляли пару лет назад. Окошки маленькие, очень крупная «морда», верх и низ автомобиля сделан V-образным, словно собрали его из двух корыт донышками вверх, только верхнее корыто имеет плоское дно, а у нижнего нечто похоже на крошечный киль (особый рассекатель взрывной волны). Четыре больших колеса с крупными «пятаками» протекторов, при этом они кажутся узкими. Обрубленная корма с прикреплёнными двумя большими канистрами. С каждого борта по одной достаточно широкой двери. Передние фары круглые, маленькие. Пожалуй, на простой трёхдверной «ниве» и то крупнее. Клиренс высокий, возможно, такое ощущение складывается из-за короткого кузова.

- «Вебель», неплохая французская машина, только маленькая, – сказала Агбейла, когда броневик закатился на стоянку. – От автоматов хорошо защищает, от пулемётов чуть-чуть похуже, но, если сразу не попадут в уязвимую точку, то можно легко проскочить на скорости сквозь пулемётный обстрел.

- Быстрый? – я вопросительно посмотрел на негритянку.

- Достаточно резвый, сто километров по ровной дороге может легко развить, пятьдесят, ну, шестьдесят по бушу.

- Нормально. Будет разведчиком, – обрадовался я такой резвой машинке.

Через пятнадцать минут приехала Руста с Инессой, и их мы услышали задолго до того, как увидели, благодаря лязгу и шуму, который создавал их трофей.

- Российская «Тунгуска-ИэМ-один», – с удовольствием в голосе произнесла наёмница, когда на стоянку вкатилась очень большая гусеничная боевая машина с крупной башней, снабженной по бокам ракетно-пушечными комплексами, вогнутым радаром, возвышавшимся над кормой и круглым в передней части башни. – Наверное, самое лучшее, что здесь можно найти для нас.

Самое тяжёлое было – завести бронетехнику на платформу. Руста кое-как водила примерно половину всех распространенных армейских машин, точнее, сносно владела (управление и стрельба) этой частью, от бронеавтомобиля до танка и даже вертолёт. Но завести тяжёлую машину по стальным сходням… в общем, после третьей неудачной попытки она вылезла из люка механика злющая, как сто чертей, и взмахом руки закинула «тунгуску» на скрипнувшую платформу, где её потом я и наёмницы закрепили намертво.

И чего нужно было выпендриваться, показывать, что и жнец, и швец и так далее? Это я про таланты ластавки как водителя боевой техники.

Возвращались к своему временному биваку с великой опаской и осторожностью, не жалея патронов, чтобы отпугнуть шайки мародёров. Иногда Руста щедро била по скоплению лачуг, если появлялось подозрение, что там сидят в засаде по наши души.

С момента нашего отъезда за трофеями в лагере ничего не изменилось. Чужих поблизости не было замечено, хотя несколько раз слышалась перестрелка в нескольких километрах, но точно не со стороны городка.

Оставив тягач с ЗРК с ранеными на месте бивака, я, Руста, Агбейла с двумя своими бойцами на грузовике и пикапе, который ещё вчера забрали, когда бежали прочь от намечающегося ракетного удара, решили вернуться опять в город. Нас интересовало на этот раз снаряжение – от продуктов до одежды.

Чтобы заехать в город, мы решили сделать крюк и воспользоваться широкой дорогой, которая проходила через большую часть торговых улочек.

- Скорее всего, там уже всё разворовали, – предупредила Агбейла, которой, как никому другому, были известны повадки своих соплеменников. – Придётся собирать по домам.

- А дома не разворовали? – удивился я.

- Всё вынести никак не могли, да и будут сейчас брать только дорогое и статусное. Тот же хлеб с крупами, сахар с солью, недорогие консервы мало кого интересуют. Хватают алкоголь, мясо, деликатесы. Будут брать одежду, которая яркая и выглядит дорого, камуфляж или неприглядную джинсу, если на ней нет лейба от известного модельера, никто даже в руки не возьмёт.

Несколько раз мы видели группы негритянок с автоматами, в двух из них были мужчины. Обоеполые команды выглядели внушительно и вели себя достаточно нагло, а наличие в каждой несколько пулемётов ПК и противотанковых гранатомётов с уже вставленными зелёными болванками снарядов заставляло относиться к ним серьёзно. Перед каждой такой группой Русте приходилось демонстрировать свою силу – то остов сгоревшего автомобильного фургончика, ранее торговавшего хот-догами, сомнёт в лепёшку, то поднимет гору мусора после пожара и взрывов и вывалит её перед ошарашенными чёрными лицами. Намёк все понимали сразу же, и ни одного глупого выстрела не прозвучало в нашу сторону. Думаю, тупицы не пережили эту ночь или их с этих мест прогнали более умные.

Один раз стали свидетелями короткой перестрелки между пятью негритянками – две и три воительницы с каждой стороны – которые в несколько секунд расстреляли магазины в пистолетах и дробовике, после чего между ними началась обычная словесная базарная свара с поливанием друг друга грязными ругательствами и угрозами из-за укрытий. Эта картина была достойна занесения в истории Задорнова из моего мира, настолько смотрелась нелепо и смешно со стороны.