Иномирец (СИ) - Макарова Людмила - Страница 21

За последние шесть лет Илья повидал и другие страны, и людей, которые в них жили. Кого он только не встречал и с кем только не общался...Как-то Лапин столкнулся с профессором геофизики Берлинского университета, который с симпатией отнесся к уфологии, но наотрез отказался говорить на английском. Во время беседы он обращался к Илье, глядя в коробочку электронного переводчика, демонстративно выложенную на стол. Чем чудаковатому старику не угодил общепринятый язык международного общения, давно ставший вторым родным для всего мира, Илья так и не смог понять. На своем веку Илья видел много странных людей, выслушал немалое количество историй еще более странных, чем их экстравагантные рассказчики, но никогда еще словосочетание «за границей - другой мир» не наполнялось смыслом до краев. Через край.

Перед высадкой на чужой Форпост Илья очень надеялся получить какой-нибудь универсальный рецепт поведения от Палеха как от специалиста по контактам. Но Дмитрий Петрович провел, наверное, самый короткий в своей жизни инструктаж.

-  Вы все ознакомились с материалами сто сорок пятой экспедиции, - сказал он. - Я надеюсь на вашу выдержку и трезвую оценку ситуации, коллеги.

*  *  *

Гранитный шпиль обелиска - четырехугольный в основании, двадцатиметровой каменной иглой вонзился в небо Эланда. Темно-серый, обветренный, иссеченный мелкими трещинами гранит монумента слабо поблескивал на солнце и вновь погружался в тень. Других рукотворных сооружений исследователи во время снижения не заметили. В этом мире остров Эланд был необитаем. «Тахион» опустился на известковое плато, расположенное в его южной части.

«На грунте», - доложил пилот.

На севере острова простирались девственно чистые леса, но здесь, в заранее оговоренном месте встречи, ветер свободно носился от моря до моря, тщетно пытаясь взлохматить низкорослую растительность, цеплявшуюся корнями за известняк. Стоило солнцу выглянуть из-за туч, каменистые проплешины становились почти белыми, а обшивка «Тахиона» вспыхивала полированным блеском.

   Для встречи гостей Палех решил ограничиться традиционной группой из трех человек. И на земную твердь Форпоста отрицательной параллели шагнули сам Дмитрий Петрович, Владимир Логинов и Илья. Ветер шумел в ушах, принося с собой едва уловимый запах моря.

- Повезло с погодой, - улыбнулся Палех своим спутникам. - В июле здесь должно быть жарища на открытом месте... А в самом конце августа, вроде бы ничего. Только ветрено.

- Как он не падает, - задумчиво произнес Илья. - К чему здесь памятник? Кому?

Логинов смерил взглядом четырехгранный обелиск, истончавшийся к верхушке до диаметра иглы.

- Пограничный столб, - предположил он.

- Скорее всего, - согласился Дмитрий Петрович.

- Тогда где погранцы? - спросил Логинов.

- Я думаю, наблюдают за нами, - уверенно сказал Палех. - Мы прибыли немного раньше. И пока они не появились, предлагаю осмотреть достопримечательность. Мы же пришли сюда как исследователи! Вот и давайте исследовать. Продемонстрируем наши мирные намерения.

   Он неторопливо зашагал к обелиску. Илья последовал за ним, Логинов замыкал шествие. Дмитрий Петрович казался безмятежно спокойным.

- Смотрите, - сказал Илья. - Какая-то эмблема или герб... А над ним - корона.

Палех тоже поднял голову.

Каждая из сторон обелиска в основании достигала в длину около полутора метров. Сколько Илья ни силился, он не смог рассмотреть швы или места стыков каменных блоков. Казалось, цельная гранитная колонна выросла из земли и теперь падала на чужеземцев, дерзнувших приблизиться к ней и разглядывать как музейный экспонат. Над шпилем неслись облака. Высеченный в камне рисунок располагался на высоте всего метров двух-трех. Исследователи сделали несколько шагов назад и сосредоточили на нем внимание, стараясь не скользить взглядом выше и не доводить себя до головокружения.

Барельеф представлял собой эллипс, который во всю ширину грани был разделен горизонтальной чертой на две части и напоминал человеческий глаз, прикрытый верхним веком. Это тяжелое каменное веко беспорядочно пересекали трещины и борозды, и чем больше Илья вглядывался в их причудливое переплетение, тем больше рисунок напоминал...

- Карта! - воскликнул он, разглядев знакомый рельеф северного полушария при очередном проблеске солнца.

- Занятно, - пробормотал Палех и несколько раз обошел стеллу.

- Илья, ты какое полушарие видишь?

- Северное, - уверенно сказал Лапин.

- Теперь иди сюда и встань на мое место, - позвал Дмитрий Петрович. - Ну как?

Стоило Илье сделать шаг в сторону от удачно выбранной точки наблюдения, как каменный узор рассыпался, словно был нанесен не на гранит, а выполнен на песке. И недовольный работой мастер смахнул его ладонью, сметая свое творение, только что выполненное с удивительной точностью. Илья дошел до места, где стоял Палех, руководитель подвинулся.

- А на этой грани южное! И тоже корона сверху, - удивленно прошептал Лапин, вглядываясь в гранит. Ему казалось, что каменный зрачок, полуприкрытый веком-картой то сверху, то снизу, неотрывно следил за его перемещением.

- Если монумент так точно ориентирован по сторонам света, логично предположить, что на двух оставшихся гранях нанесены восточное и западное. Тогда эллипс должен располагаться вертикально, чтобы сохранить форму глаза...

- Нас встречают, - сказал Логинов.

   Илья вздрогнул и обернулся, начисто забыв предупреждение майора Логинова не делать резких движений.

Посол Соединенного королевства миров господин Эллис-Ан-Тер собственной персоной шагал к ним по причесанной ветром траве. Развевался его длинный, богато расшитый золотом плащ, темно-русые с проседью волосы, казалось, сам посол развевался на ветру. Как будто был нарисован на переднем плане древнего штандарта - ровесника гранитного монумента, что возвышался у Ильи за спиной. На заднем плане полотнища художник изобразил свиту: шесть человек, закутанных в черное, почтительно сопровождали повелителя. За ними как за живой изгородью шагал еще кто-то. И как только Илья охватил взглядом всю неведомо откуда взявшуюся делегацию, картина дрогнула и перестала величественно развеваться. Словно местный инженер климат-контроля покрутил настройки атмосферы и свел на нет воздушные помехи, оставив лишь ветер Эланда.

- Я приветствую тебя на нашей территории, Дмитрий Палех, - сказал посол глубоким хорошо поставленным голосом, - и приветствую твоих спутников.

   Сначала Илье показалось, что он не понял ни слова. Голос обтекал ушные раковины и отдалялся, постепенно затихая. Потом Илья судорожно искал на слух какой-нибудь непривычный акцент и не находил его. Лапин понимал чужую речь целиком: без деления на отдельные слова и звуки. А через две-три фразы, он уже был уверен, что посол свободно говорит по-русски.

- Здравствуйте, господин Эллис-Ан-Тер, - поклонился Палех, - мы прибыли с соблюдением всех требований. Как вы видите, наш корабль безоружен, безоружны и члены экипажа, за исключением моего помощника. На борту еще четверо моих товарищей ожидают встречи с вами. Мы рады этой встрече. И согласно всем достигнутым договоренностям готовы продемонстрировать наши мирные намерения и возможности нашего корабля.

   Илья последовал примеру специалиста по контактам и тоже изобразил короткий поклон. Майор Логинов, стоявший справа от Палеха, не шелохнулся. Створки лифта «Тахиона» гостеприимно разъехались в стороны. Господин посол удовлетворенно кивнул.

- Мне надо переговорить с тобой с глазу на глаз, господин Дмитрий Палех, - вдруг сказал Эллис-Ан-Тер.

Илья знал заранее оговоренную программу пребывания. Он удивленно посмотрел на руководителя. Дмитрий Петрович едва заметно пожал плечами. Илья не ошибся. Доверительных бесед между иномирцами не планировалось. Сейчас Эллис-Ан-Тер должен был представить им человека из своего окружения, который вместе с чужеземцами поднимется на борт «Тахиона», совершит путешествие, углубляясь в отрицательную параллель, и вернется обратно. Если все пройдет благополучно, сам посол королевского дома осмотрит звездолет. А дальше - дело дипломатов и политиков. Что полезного они извлекут из этой поездки, как будут выстраивать отношения между мирами, откроют ли какие-то перспективы сотрудничества и торговли - все это в равной степени не зависело ни от Ильи, ни от руководителя рейда.