Жестокие Игры (СИ) - Гринберга Оксана - Страница 53

Тут я замерла с раскрытым ртом и вытаращенными глазами, пораженная новой догадкой. Демонам… Он продал душу демонам, и не об Орувелле речь! В Северной Провинции развелось слишком уж много абберов, знающих о патрулях и заставах… Если продажный архиепископ раздает свою душу направо и налево, то… Похоже, на этот раз он зашел слишком далеко! Молчаливая рабочая сила в обмен на…

Боги!

Я уставилась неверяще на Орувелла, которому, похоже, надоела моя проницательность.

- Раз ты так умна, Рисааль, – повторил он, – то сама догадаешься, что от твоей покорности зависит, как долго ты проживешь.

- Но…

- Свадьба уже состоялась, впереди нас ждут радости молодоженов, от которых, пожалуй, я не откажусь. Затем ты достанешься моему сыну, – произнес Орувелл безразлично. – Он давно тебя добивается, – сумрачный взгляд в сторону Шоуна. – Если бы ты не крутила носом, Рисааль, и приняла его ухаживания, все бы были живы. Ты стала бы леди Орувелл, и я бы любил тебя, как свою родную дочь.

Теперь, похоже, он собирался возлюбить меня как жену.

- Демоны вас побери! – пробормотала я.

- Если будешь покладиста, то, пожалуй, еще поживешь в монастыре, под надзором моего друга-архиепископа. И я даже стану изредка тебя навещать. Если же заупрямишься, то меня ждет участь дважды вдовца.

Провел рукой по моей щеке. Усмехнулся, когда я попыталась вцепиться в нее зубами. Пощечина не заставила себя ждать.

- До вечера, любовь моя! – сказал мне. – От тебя зависит, проведешь ли ты брачную ночь, прикованная к кровати, или же сумеешь доставить удовольствие своему требовательному мужу.

- Я убью тебя, – пообещала ему. – Сожгу собственноручно!

- Глупая, базарная девка! – встал. – Ты идешь, Шоун? – спросил у сына.

- Я останусь, отец. Ненадолго.

- С ней покончено, Шоун! – он взглянул на сына. Нехорошо так взглянул. – Она должна исчезнуть.

Посмотрел со значением на замершего в углу священника, после чего исчез за дверью. Шоун тем временем подошел к кровати.

- Ты что-то хотел добавить? – спросила у однокурсника, натягивая повыше одеяло под его пронзительным взглядом. – То, что забыл сказать твой отец? Или же собираешься поприветствовать свою новую мачеху?

- Все должно было пойти не так, – произнес он. – Будь ты посговорчивее, вышла бы за меня замуж, и мы с тобой были бы счастливы. И ты даже не узнала бы, что творится на твоих землях! А теперь…

- Ты винишь меня?! Меня?! Да ты ополоумел, Шоун Орувелл! Вы с отцом – опасные сумасшедшие! Вы предали Истинную Династию, а ведь когда-то твой отец воевал с Рэнделлами бок о бок! С пособничества архиепископа запустили на земли Кемира наших страшнейших врагов… И все это – одержимые лишь жаждой наживы!

- Сайари! – протестующе начал он, но меня уже было не остановить.

- Когда-нибудь об этом узнает королева, и я надеюсь, она вернет обычай рубить головы на рыночной площади!

Не ответил. Молчал. Сопел, и я видела, как сжимаются руки в кулаки, но мне уже было все равно. Пусть бьет, пусть душит!

- Ты – ничуть не лучше своего папочки, такой же извращенец. Шоун Орувелл, ты тоже продал душу демонам!

Ударил по лицу. Попыталась было защититься, но гадость, которой меня опоили, делала тело непослушным, медлительным. Когда Шоун потянулся к моему горлу, я не стала сопротивляться.

- Ты не представляешь, как это просто – лишить человека жизни, – проговорил он, глядя мне в глаза. – Очень, очень легко!

- Шоун… – прохрипела я после того, как мужские пальцы сомкнулись на моей шее.

Ну и пусть! Пусть задушит! Лучше так, чем стать игрушкой Гленна Орувелла! Скоро я встречусь с Богами, и где-то там, за Пределом, меня дожидается неугомонный Крис Рэнделл…

- Запасной ключ под периной, – неожиданно услышала шепот Шоуна. – В коридоре направо... Я сделаю так, чтобы охраны не было. Выйдешь через запасной ход за кухней, оттуда на конюшню. Оседланный жеребец в первых яслях. Дальше уже сама, Сайари! Если Боги будут на твоей стороне, ты сбежишь… Твой Рэнделл жив! Уезжайте с ним из Кемира навсегда. Это все, что я могу для тебя сделать…

Когда уже совсем задохнулась – то ли от счастья, то ли от нехватки воздуха, – услышала протестующее покашливание священнослужителя, видимо, испугавшегося, что новобрачная не доживет до брачных утех с его хозяином. Тут Шоун меня отпустил, и я задышала, захрипела.

- Ты поняла, что тебя ждет, если будешь перечить мне или отцу? – спросил у меня громко.

Я закивала, пытаясь прийти с себя.

- Пойдем со мной! – прошептала ему. – Прошу тебя, Шоун! Бежим вместе…

Покачал головой.

- Родителей не выбирают, Сайари! Мы с отцом – одно целое, и наши судьбы связаны. Я отвечу за все, что сделал он, и за все, что совершил я.

Ушел, не забыв закрыть за собой дверь. Я слышала, как повернулся ключ в замке, но уже нащупала еще один, спрятанный Шоуном под матрасом. Тронула резьбу подушечками пальцев, собираясь с мыслями. Вернее, с силами для побега.

Медлить нельзя – это был мой единственный шанс.

- Святой отец, прошу… Воды! – обратилась к черной фигуре. – Не могу... Не могу дотянуться!

Конечно же, не могла! Кружка стояла на столике возле кровати, по соседству с разлапистым серебряным подсвечником, с которого роняли слезы восковые свечи. Для того, чтобы напиться, сперва надо встать, а это – слабая сторона грядущего побега. Затем обезвредить священника, добраться незамеченной до конюшни и вскарабкаться на лошадь. А уж потом сбежать от погони, которая, уверена, не заставит себя ждать…

Совершенно сумасшедший план! Давай уже, Сайари Рисааль, поскорее приходи в себя!

Черная фигура зашевелилась. Я приподнялась на подушках, затем обессиленно откинулась на спину. Картинно застонала, надеясь, что не переигрываю. Хотя переиграть в моей ситуации было сложно. Опоенная, избитая, полузадушенная, почти без магии – лишь толика драконьей крови, которой не страшен менелит, – против продажного служителя Единоверы… Чья возьмет?

Наконец, подошел. Сунул глиняную кружку в протянутую руку, пробормотав что-то про милость Единобога ко всем земным тварям. Обхватил за плечи, приподнимая, давая возможность напиться. И я улыбнулась… Улыбнулась, вспомнив, как будущий король Этар Хаас во времена, когда еще сопровождала королеву, а вокруг бушевал пожар революции, показывал, куда бить, чтобы вырубить, но оставить в живых.

Этим-то я и воспользовалась.

Сил и ненависти хватило, чтобы замахнуться и ударить. Старик, крякнув от неожиданности, упал на меня, придавив неожиданно тяжелым телом. Его седая голова и черная ряса были усыпаны осколками, а в моей руке осталась лишь ручка кружки. Но я уже вставала… Вернее, выползла из-под священника. Покачнулась на нетвердых ногах. Уставилась на чужое одеяние и мужские огроменные сапоги, затем перевела взгляд на собственную сорочку и босые ноги. Нет же, все слишком большое! Буду путаться в подоле, теряя на бегу обувь. А вот кинжал мне не помешает…

Взглянула на длинное острое лезвие, затем принялась разрезать им тонкий балдахин. Кое-как связала священнику руки, ругая свои непослушные пальцы. Скорее, скорее… Да шевелитесь вы уже! Засунула кляп в беспомощный рот. Подвывая от нетерпения, затолкала старика под одеяло. Укрыла с головой. Не поверят, ну и пусть! Шаг к двери, еще шаг... Проклятая слабость! Но ничего, ничего, я выберусь! Если, конечно, Шоун Орувелл не разыграл ужасную шутку, поманив меня несбыточной надеждой, а вместо этого придумал очередную подлость...

Дошла до двери, чувствуя, как крепну с каждым шагом. Голова почти не кружилась, но ключ еще подрагивал в непослушных руках. Наконец, открыла дверь и выглянула в коридор. Никого! Свернула направо, следуя указаниям Шоуна. Побежала по каменному полу, чувствуя, как он холодит босые ноги. Сердце стучало заполошно, в голове – исступленные молитвы всем Богам-защитникам. Я просила об одном – лишь бы никого не встретить по дороге!

Поворот, еще поворот. По ступеням вниз, во влажный сумрак подвала. Дальше коридор разветвлялся. Первый ход вел, похоже, на кухню – оттуда доносились женские голоса, смех и стук ножей по разделочным доскам. А еще запах… Запах пряного мяса и специй! Желудок тут же свело судорогой. Похоже, последний раз я ела еще в прошлой жизни, на ужине у отца Кристофа. Побежала дальше. Свернула во второй, темный коридор. Проскользнула мимо дверей с навесными замками. Кажется, кладовые, и… Никого! Никого! Неужели Боги меня услышали? Или Шоун Орувелл прошел первым и расчистил дорогу на конюшню, как и обещал?