Три года счастья (СИ) - "Kath1864" - Страница 47

— Ты еще хочешь найти лекарство?

— Больше всего на свете. Я хочу влить его Клаусу в глотку и увидеть в его глазах осознание того, что он снова смертен. Но Шейн мертв, а ты бесполезен, так что, я в тупике.

— Шейн не мертв.

— Но я видела, как Кол проткнул его.

— Не надо было оставлять его одного. Бонни прочла заклинание. Он жив и здоров.

— Ты мог и не говорить? Зачем ты меня позвал?

— Ты была права. Я буду жить целую вечность и сойду с ума, если не узнаю, что Елена чувствует к моему брату.

— Если хочешь найти лекарства, то должен знать, что у Шейсна есть цель, и она темная. Он сказал, что принес в жертву двенадцать человек. Признался, что взорвал совет из двенадцати человек и от руки моего брата погибли двенадцать гибридов, и вряд ли это совпадение.

— Двенадцать. Направление энергии массовых убийств используется для темных заклинаний. Это называется – Выражение. Шейн признался тебе во всем этом?

— С гордостью.

— Тогда нам нужно понять, как с этим справиться. Пока мы ищем лекарства.

— Мы? Нет никаких мы, Стефан.

— Я ненавижу своего брата, а ты своего, но у Деймона есть Джереми, у Клауса есть меч, а у Шейна есть Бонни, только мы остались не с чем. Ты сама сказала, что кто найдет лекарства первым, то решает, что делать. Что скажешь? Будем партнерами.

Партнеры. Он протягивает ей руку, а Ребекка замерла, думает, можно доверять тому,кто еще несколько недель назад предал ее? Стоит ли доверять предателю? Не стоит, но Ребекка Майклсон рискнет, потому что сейчас есть кое что, что объединяет ее и Стефана Сальваторе. Их объединяет ненависть и только поэтому она примет его предложение.

========== Глава 22. Пасть правды. ==========

*** Италия. Рим. 2013 год.***

Вернулась к фонтану Треви. Бросила монету.

Кетрин Пирс всегда возвращалась сюда и бросала монету свято веря в то, что эта традиция поможет ей вернуться туда, куда она всегда желала возвращаться.

Взглянув на площадь Треви современный человек наверняка воспримет дворец Поли и фонтан как единый архитектурный ансамбль. Никола Сильви справился на отлично со всеми заданиями. Ну, а кроме того, под руководством архитектора были созданы поразительной красоты скульптуры, наполненные множеством образов.

Кетрин Пирс смотрит на это, как на часть прошлого. Она всегда возвращалась в вечный город, возвращалась к фонтану и бросала на дно источника монеты. Стояла и смотрела, как железные монеты уходи на дно : все глубже и глубже. Она могла вечно наблюдать за этими всплесками воды. Ей казалось, что вода излечит все ее раны, а сейчас ее раны лечат крепкие руки, которые обнимают ее за талию.

Кетрин Пирс и Элайджа Майклсон уж точно не похожи на обычных туристов, которые бросают монеты и желают сделать красивые фото, чтобы показать их друзьям или близким, поделиться в социальной сети или же просто смотреть на эти фотографии, которые сохранят теплые воспоминания о проведенном времени в Риме.

Кетрин сегодня одета в черный сарафан украшенный выбивкой из ярких цветов. Этот наряд скрывал зону декольте, рукав-тюльпан, кожаные босоножки на высокой танкетке. Несмотря на холодный, но солнечный день она не одела кожанку, ведь знала, что Элайджа предложит ей свой пиджак. Подстать мужчине, который сейчас

Она стерва и лгунья,а он благородный, какая она могла была с ним? Она подстать мужчине, который сейчас находится с ней. Подстать благородному Элайдже Майклсону, который не изменяет своему привычному аристократичному стилю, правда сегодня он отказался от пиджака, в пользу Кетрин, ведь он пообещал, что ей не будет холодно. До блеска выращенные туфли темно-синяя жилетка и брюки в тон, запястье украшают подаренные ею часы.

Если бы они были людьми, то как будто встретились в глубокой старости, когда уже другие семьи и внуки, когда уже врали возможно что-то изменить и жизнь прожита. Встретились и осознали, что могли бы быть счастливы не разлучив их : случай, ложь, запрет, гордость.

Они могли бы быть счастливыми наплевав на все.

Кетрин умела быть благородной, трепетной и старомодной, как это любит Элайджа. Любит ее настоящую. Он все еще любит ее, пусть и осознал это спустя столько столетий и неудачных романов. Именно ее он искал заглядывая в глаза других женщин. Искал и нашел. Нашел только сейчас.

Она все еще любит его, и именно поэтому не сможет поступить с ним, так же, как поступала с другими мужчинами. Да, в ее сердце есть место для Стефана Сальваторе, но ведь он никогда не посмотрит на нее так, как смотрит Элайджа. Не посмотрит, потому что не любит ее, и она ему не нужна. Кетрин ведь желала знать, что она может быть любимой и нужно. Она нужна ему и Элайджа ведь предложил ей быть его навечно. Она согласилась, хотя знала, что все может разрушиться. Кетрин Пирс всегда все рушит, но только не в этот раз. Она не готова потерять его. Не готова, потому что просто желает быть с ним рядом.Она подстать ему, а только такой мужчина сможет сдержать ее огонь.

Они смотрелись гармонично и утонченно.

Они были на одной волне, одной масти и имели много общего из мировоззрения. У них много общего и их сердца тянуться друг к другу, им есть о чем поговорить, они одиноки и пытаются найти себя в этом мире. Любовь помогла им найди не только путь друг к другу, помогла найти путь и осознать, что ради любви стоит жить и умереть.

Они близки друг к другу.

Они любят друг друга.

Но не судьба.

Не судьба им быть вместе, и это словно навязчивая мелодия засела в голове Пирс.

Не судьба. Она ведь знала, что этот фонтан строился тридцать лет. Долгих тридцать лет потребовалось, чтобы возвести это архитектурное сооружение, которое будет завораживать своей красотой еще не одно столетие.

Долгих тридцать лет.

Долгие пять веков разлуки.

Кетрин ведь остановилась и думает сейчас только о том, сколько бы лет им удавалось бы скрываться от гнева Клауса. Им бы все равно не удавалось бы вечно скрываться от гнева Никлауса Майклсона. Его гнев рано или поздно настиг их. Гнев бы разрушил все. Гнев и ложь всегда все рушат.

Строительство фонтана заняло целых 30 лет: с 1732 по 1762 года. За это время на фоне барочного палаццо итальянского вельможи возникла сценка из жизни повелителя глубин. Воплощенный океан, мощный и строгий, вырывается из-под водной пелены на колеснице, запряженной морскими конями и тритонами.

Кетрин Пирс ведь помнит, как строился этот фонтан, она приходила сюда, наблюдала за рабочими, сидела в одиночестве, словно ждала кого-то.

Она была бесконечно одинокой и ненавидела это.

Сейчас она не одинока, стоит у этого отреставрированного фонтана, целует его в губы, что те даже не замечают, как кто-то из толпы туристов фотографирует их. Фотографирует гармоничную и счастливую пару.

Еще вчера она и не могла подумать, что сегодня она будет счастлива.

Сегодня одна счастлива, а брошенная ею монета ушла на дно.

— Нужно бросать три монеты, Катерина, - шепчет ей на ухо Майклсон. — Такова традиция.

— Ты же знаешь, что я все посылаю к черту, - ухмыляется Пирс оборачиваясь к нему и касаясь своей рукой его холодной кожи лица. — Одну монету бросают на счастье, но счастлива я просто не могу быть. Вторую в надежде встретить свою любовь, но я уже ее встретила и тот мужчина знает это, и сейчас он рядом со мной. Ах, третья, конечно же, чтобы вновь побывать в Италии и Риме. Так, что бросила монету, чтобы мы вновь вернулись сюда.Кстати, наиболее распространено мнение, что у площади Треви сходятся три крупных улицы Рима. Специалисты по латыни утверждают, что итальянское «trevi» на самом деле произошло от искажения латинского «trivium», то есть – «трехпутье». Я в это не верю, Элайджа. Мне кажется, что Треви просто красивое название, а ты знаешь какие-нибудь легенды?

— Я знаю много легенд, моя Катерина, одна из них гласит, что юная дева по имени Тривия сумела подсказать строителям античного акведука место, где пролегает ключ с питьевой водой. Идем со мной и я поведаю тебе еще одну легенду.