Дети небес - - Страница 3

– Но это не имеет никакого смысла, – наконец ответил Магнат. – Кое-что из сообщенного тобой совпадает с моими собственными разведданными. Но ведь богомолы – превосходные изобретатели! Я испытывал черный порох, приготовленный по их рецептам. Я слышал о катапультах, работающих на нем. А другие их изобретения мне вообще не удалось воспроизвести. Они умеют летать! «Внеполосный-II», может, и прикован к поверхности, но у них остался летательный аппарат меньших размеров, примерно с лодку. В прошлом году стаи, заслуживающие доверия, видели его к северу от Города Древорезчицы.

Читиратифор и Проныра обменялись взглядами. Дурные вести. Вслух Проныра произнес:

– Ваше замечание справедливо, мой повелитель, но никакого противоречия с моими словами не содержит. Богомолы попросту украли все эти вещи у подлинных изобретателей. У меня есть… источники, из которых следует, что они этим занимаются уже очень давно. Кончилось дело тем, что их жертвы устали от паразитов и сбросили их с небес. Большую часть того, чем владеют, они неспособны воссоздать. Они не понимают, как эти устройства работают. В конце концов их машины износятся, и антигравитационный флайер, который вы упомянули, послужит лучшей иллюстрацией моего утверждения. Что еще хуже, эти существа украли – и продолжают воровать – наши собственные разработки. Взять, к примеру, черный порох, о котором изволил упомянуть повелитель. Несоменно, его уже изобрела прежде какая-то сообразительная стая, и, наверное, ей же принадлежит и честь создания пушек.

Магнат не ответил. Он казался ошеломленным. С тех пор как Проныра впервые услышал об этом предпринимателе, он заподозрил в Магнате обладателя какого-то особого секрета и предположил, что тот же секрет заставит его склониться к увещеваниям Проныры. До сих пор все эти предположения ни на чем не зиждились, но…

Магнат нашел нужные слова:

– Я… задумался… этот взрывопорошок… пушки… я вспоминаю… – На миг стая разделилась на старшую и младшую четверки. Малыши жалобно заскулили, как потерявшийся фрагмент. Потом Магнат собрал себя вместе.

– Это был я, – сказал он. – Я был изобретателем.

Проныра жестом обвел заставленную диковинными устройствами залу:

– Вы и есть изобретатель, о мой господин.

Магнат не слушал его.

– Я разделился… – бормотал он. – Мой родич ушел на Западное побережье. Он просто фонтанировал идеями. И ты думаешь, что они…

– Да!

Проныра старался не выдать своего торжества.

– У меня еще есть осведомители, господин. Вероятно, я смогу вам помочь и в этом вопросе.

Слишком много невозможного. Равна поняла, что спит. Она это знала, но проснуться не могла. Она способна была только наблюдать, впитывать информацию, проникаться леденящим ужасом. Ее окружил Флот Погибели, корабли мельтешили там и сям, как жуки, снующие в топкой слизи. Изначально Флот состоял из ста пятидесяти кораблей и роя автономников. Автономников больше не осталось. Некоторые корабли утрачены, некоторые вслед за автономниками переработаны. Команда – там, где это нужно было Погибели, – тоже переработана или просто выброшена. Сноглазами она видела сотни трупов. Люди. Дирокимы. Даже наездники без тележек.

Погибель гналась за вожделенной добычей. Та была от нее в тридцати световых годах, в самой обычной звездной системе… той, где укрывалась Равна с Детьми. Собственно, потому-то Равна и поняла, что спит и видит жуткий сон. Тридцать световых лет – немыслимо большое расстояние в этой части Вселенной, где ничто не способно передвигаться быстрее света. Не было способа узнать о перемещениях Врага. Просто не было.

Флот летел в объятиях смерти, но сам не был мертв. Внимательно вглядись в скученные корабли. Там что-то движется. Идет сооружение каких-то устройств. Флот некогда был десницей живого бога, теперь же перед ним стояла задача воскресить погибшего властелина. Даже уловленный здесь, в средоточии немыслимой боли, бог строит планы и механизмы – секунда за секундой, год за годом – и нещадно подгоняет уцелевшие экипажи на пределе возможности живой плоти. Если понадобится, он может затратить на это столетия, восполняя потери естественным скрещиванием. Цель программы – корабли с ионными прямоточными двигателями. Лучшие, какие только можно построить здесь, Внизу. Они будут развивать почти световую скорость.

Но теперь, наверное, дальнейших усилий не понадобится. Ведь Погибель видит Равну так же отчетливо, как та видит Врага. Закованный в кокон бог говорит с ней.

Правила меняются. Я иду за тобой. Я иду. И прибуду гораздо раньше, чем ты думаешь.

Равна проснулась, задыхаясь, хватая ртом воздух, лежа на полу. Ее правая рука сильно ныла.

«Я, наверное, упала. Какой жуткий сон! Она зашарила вокруг, пытаясь найти кресло. Это не каюта на борту «Внеполосного-II». Автоматика корабля смягчила бы пол прежде, чем Равна его коснулась. Она оглядывалась, пытаясь сориентироваться, но сон все еще заполнял ее сознание.

Она нащупала кресло. Деревянное, местного производства, да и стол тоже изготовлен Когтями, но стены с зеленым отливом мягко закруглялись, переходя в такой же зеленоватый пол. Она в новом замке Древорезчицы, в Детской. Долгонько же она соображала! Равна стиснула голову руками, и комната перестала кружиться. Когда слабость миновала, Равна села и постаралась собраться с мыслями. За исключением пары последних минут, все было обычно и понятно: она спустилась в донжоны под замком, чтобы проинспектировать гибернаторы Детей. Эта часть замка кишела техническими устройствами самых разных эпох – некоторые были созданы еще до изобретения пороха, другие же пришли еще из Трансценденции. Стены обрабатывались зубилами и молотками, а свет исходил от снятых с корабля ламп. Два года назад криогенные контейнеры перенесли из страумлианского модуля и поместили в пространстве достаточно просторном, чтобы эффективно отводить паразитную теплоту.

Половина гибернаторов опустела, потому что их пассажиры уже проснулись. Почти все Дети старшего возраста были среди них. Теперь ребята жили в Новом Замке или рядом с ним, где были устроены начальные и средние классы. Внимательно прислушавшись, она могла бы различить заливистый смех, смешанный с кулдыканьем стаеречи.

«Так зачем я решила навестить модуль?» Ах да. Она простояла снаружи несколько минут, глядя через окна криогенных колыбелей в лица самых маленьких Детей, которые пока спали – и обречены были проспать еще невесть сколько, пока не подрастет смена воспитателей и нянек. Большинство наверняка выйдут из анабиоза без особых проблем, но некоторые колыбели оказались серьезно повреждены. Как можно спасти их драгоценный груз? Этот невысказанный вопрос и побудил Равну навестить сегодня лабораторию и проследить, как дела у Тимора Ристлинга, ставшего ее первым опытом в деле оживления Детей из гибернаторов с недостатком хладоагента.

В действительности Детская была продуктом технологии Вершины Запределья. Большая часть оборудования в Медленной Зоне работать не могла, и даже перебросить на корабль отчеты самодиагностики оказалось невозможным. Приходилось являться сюда лично и отслеживать сводки автоматики. Взгляд Равны блуждал по бывшему грузовому ангару – как много всего тут случилось, в этой комнате с зелеными стенами. В конце концов, модуль не просто происходил с Вершины, он побывал в Высокой Лаборатории, в Нижней Трансценденции. Он… изменился. Если внимательно приглядеться, можно заметить свисающие с потолка грибовидные наросты. Волшебная Контрмера. Сейчас она казалась такой же высохшей и мертвой, как старая паутина. Но эта Контрмера отключила солнце, убила любовь всей ее жизни и, надо полагать, спасла Галактику. Даже страумерских Детей интересовали остатки грибка.

Неудивительно, что в таком месте являются кошмары.

Но Равна вдруг припомнила, чем занималась перед тем, как увидеть странный сон. Последние два дня ее одолевало такое острое чувство вины, что она даже спать не могла. Стало ясно, что шансов у Тимора не так много и их уменьшение было следствием ее некомпетентности. «Но ведь я вытащила его из колыбели, поврежденной больше остальных». Проблема не сводилась к хромоте мальчика и задержке в его развитии по сравнению со сверстниками.