"Тонкая линия. Осколки судеб". - Архипова Анна Александровна - Страница 47

Судьба Хины – стать идолом, как и ее отец.

_____________

16

Покинув Угаки, Акутагава направился не в резиденцию премьер-министра - его путь лежал в город Тиба, что находился на берегу Токийского залива, в 40 километрах от столицы Японии. Вертолет доставил туда Коеси в кратчайшие сроки, приземлившись на территории элитной частной клиники. Там, возле взлетно-посадочной площадки, важного гостя ожидал главный врач клиники.

- Доброе утро, господин Коеси! – согнулся перед Коеси в почтительном поклоне он.

Акутагава ответил ему едва заметным кивком и направился к зданию клиники, главврач семенил рядом с ним.

- Как она? – спросил Коеси требовательно.

- На рассвете состояние ухудшилось. Боюсь, что госпоже Пановой осталось совсем недолго.

- Она в сознании?

- Пока да.

- Я хочу увидеть ее.

Акутагаву проводили до дверей комфортабельной палаты.

Вошел он туда в одиночестве.

Наста лежала медицинской кровати-трансформере, окруженная медицинскими приборами. Рядом с ней мерно попискивал кардиомонитор, по другую сторону кровати находился электронный дозатор, который непрерывно подавал наркотическое обезболивающее в ее истерзанный раком организм. От ее былой цветущей красоты ныне не осталось ничего – ее некогда густые волосы поредели и утратили блеск, кожа приобрела неприятный пергаментный оттенок, под глазами набрякли темные мешки, а тело так сильно усохло от болезни, что казалось, будто в постели лежал подросток, а не взрослая женщина.

Услышав, как кто-то вошел, Наста открыла глаза. Только они, ее изумрудные глаза, продолжали сверкать так же, как прежде! Только из них пока еще не ушла жизнь. Завидев Акутагаву, женщина собрала последние силы на веселую улыбку:

- Ты приехал… Не думала, что дотяну до твоего приезда!

Мужчина приблизился к кровати и присел на край.

- К чему этот пессимизм? Не рановато ли прощаться? – поинтересовался он с ответной улыбкой.

Впрочем, они оба понимали: это просто слова утешения и скоро Наста умрет.

- Думаю, я готова уйти, - сказала женщина серьезно.

Да, она действительно готова была уйти, у нее не осталось ни малейшего желания терпеть боль, терзающую ее тело. Наста страстно желала умереть, ибо дальнейшее существование казалось ей лишенным какого-либо смысла. Она приняла решение этой ночью – решила, что больше не хочет бороться - и к утру ее состояние стало стремительно ухудшаться, приближая роковую минуту смерти. Странно, что она еще дышала… Может, потому что Наста хотела дождаться Акутагаву? Хотела попрощаться с ним?..

Она смотрела на красивого мужчину, находившегося рядом с ней, и подумала о том, что, наверное, ему паршиво наблюдать за тем, как она угасает от неизлечимой болезни. Несколько месяцев назад скоропостижно скончалась Фынцзу, столько лет ухаживавшая за Акутагавой, и теперь вот он снова увидит смерть – на сей раз смерть своего друга. Да, Наста не сомневалась, что Акутагава считает ее своим другом, вот почему он заботился о ней все это время. Он мог бы убить ее после всего, что произошло по вине насты, но сохранил ей жизнь! В Акутагаве удивительным образом сочетались крайняя жестокость и милосердие…

«Наверное, поэтому я его полюбила», - вздохнула Наста тихо.

Наста осознала свои чувства после того, как им с Акутагавой удалось выжить во время обрушения заброшенного дома. На их удачу, взрывчатка, заложенная у свай дома, привела к тому, что бетонные перекрытия целиком рухнули друг на друга, а не раскололись на куски и не рассыпались на мелкие обломки. Плиты сложились над их головами пирамидой, оставив пространство в центре, это и спасло им жизни. Десять часов они – раненные и обессиленные - пролежали в бетонном могильнике, прежде чем спасателям удалось разобрать завалы над ними.

Наста помнила, как солнечный свет ослепил ее, когда ее на носилках выносили из-под обломков; она силилась увидеть хоть что-нибудь вокруг, но тщетно. Их с Акутагавой на вертолетах доставили в элитную частную клинику в Нагасаки, где отдали в руки отряда высококлассных врачей. Отделались Акутагава и Наста сравнительно легко, учитывая, откуда их вытащили: у Акутагавы, помимо полученного пулевого ранения, сотрясение мозга и перелом ключицы, у Насты - ушиб позвоночника и вывих плеча.

Первое, что сделал Акутагава, выбравшись из железобетонной ловушки, это отдал приказ:

- Найдите Ива! Его или его труп!

- Все не так просто, господин Коеси. Весь остров дестабилизирован из-за взрывов, – сообщили ему подчиненные. – Спасателям приходится крайне осторожно работать на завалах.

Акутагаве продемонстрировали видеозапись, сделанную с воздуха. Хасима выглядел так, словно пережил военную бомбежку: большая часть многоэтажных зданий на острове оказались разрушены подрывом. По словам экспертов, взрывчатка находилась так же в шахтах – и тоже сдетонировала – спровоцировав обвал тоннелей и появление карстовых воронок на северо-западной стороне острова. Образовавшиеся провалы сразу же стала наполнять морская вода, проникая даже в те шахты, которые не были повреждены взрывами. Буквально за час все шахты были залиты водой! Акутагаве и Насте повезло – благодаря «жучкам» спасатели точно знали, где их надо искать. Если бы они подчинились Иву и, оставив жучки в указанном месте, ушли оттуда, то, весьма вероятно, даже если б они выжили после подрыва, спасатели не успели бы вовремя прийти им на помощь.

Акутагава не находил себе покоя, он без конца задавал один и тот же вопрос:

- Вы нашли его?

- Пока нет, господин Коеси! – отвечали ему. - Возле того здания образовалась карстовая воронка, в которую провалилась почва и часть обломков. Мы ведем поисковые работы, но почва Хасимы крайне нестабильна, а площадь воронок постоянно расширяется из-за того, что морская вода подмывает шахты и тоннели.

Наста понимала: Акутагава не успокоится, пока не увидит труп Иврама. После всех фокусов, которые выкидывал ее брат, Акутагаву можно было понять. Но Наста сама видела, как пуля, выпущенная из ее пистолета, попала Ивраму в голову! Она видела брызнувшую кровь, видела, как дернулось его тело… И Акутагава тоже это видел! И все же Наста понимала Коеси: тот надеялся, что Ив выжил, ведь это давало какую-то надежду вновь попробовать выяснить правду о судьбе Юки.

Однако вскоре поиск тела Ива пришлось прекратить – карстовые воронки на острове, разрастаясь, вскоре слились в один большой провал. В одну ночь половина Хасимы ушла на морское одно, только чудом не погубив ни одну живую душу. Дальнейшая поисковая операция оказались бессмысленна и опасна. Бессмысленна – потому что воронка могла утянуть обломки и тело Ива на глубину или же труп могло водоворотом выбросить в море и унести подводным течением. Опасна – потому что провал продолжал оставаться нестабильным и в глубине его бурлили водовороты, образовывая смертельные омуты.

После того как Акутагаве доложили об этом, он попросил оставить его одного – и все беспрекословно подчинились и вышли из больничной палаты. Все, кроме Насты. Она осталась с ним, чувствуя за собой ответственность за него. Акутагава закрыл лицо руками и долго так сидел, пытаясь, видимо, совладать со своими эмоциями. Наста тоже хранила молчание, выжидая, когда ему станет легче.

Когда он отнял руки от своего бледного лица и увидел Насту, то резко спросил:

- Какого черта ты тут делаешь?

Та ответила предельно честно:

- Подумала, что тебя нельзя сейчас оставлять одного.

- Почему это? – он угрожающе прищурился на нее.

Наста попыталась перевести разговор на другую тему:

- Даже если поисковую операцию на Хасиме придется свернуть, можно сосредоточиться на прочесывании Японии. Да, Иврам сказал, что, якобы, убил Юки, но верить ему нельзя. Надо продолжать искать Юки. Возможно, он его спрятал где-нибудь…

- Хватит, Наста. Я не хочу этого слышать! Не надо пытаться меня утешить, - перебил ее Акутагава. – Мы с тобой прекрасно понимаем, что Иву действительно проще всего было убить Юки и Никиту сразу после похищения. Он обещал тебе, что убьет их – и, полагаю, он сделал это из принципа. Ив заминировал остров и заманил нас туда с одной целью - убить… Он желал НАМ ВСЕМ смерти, это очевидно.