Тайны волхвов. В поисках предания веков - Джилберт Эдриан - Страница 57

Глубоко укоренившуюся ненависть Иродиады к Иоанну некоторые ясновидящие объясняли тем, что она была перевоплощением Иезавели, как Иоанн — перевоплощением Илии. Если верить этому утверждению, обезглавливание Иоанна было следствием как проклятия, призванного Иезавелью на голову Илии, так и воздействия «кармы» последнего, умертвившего пророков Ваала. Верно это или нет, но существует очевидная связь между двумя историями и определенным астрологическим символизмом, заключенным в смерти Иоанна. «Танец семи покрывал» Саломеи связан, похоже, семью планетарными сферами, идущими, так сказать, внутрь, от Сатурна к земле, ближайшей внутренней сферой к которой является орбита Луны. Внешние планеты представляют разумность, власть и зрелость, а Луна символизирует сон, опьянение и гипноз. Саломея возбуждает Ирода, уже пьяного, и в таком лунатическом состоянии он дает роковое обещание. Схожим образом Далила отрезает волосы Самсона, пока он спит, а страстное увлечение Ориона богиней Луны Артемидой привело его к гибели. В истории Иоанна Крестителя тарелка Саломеи вроде бы символизирует лунный диск, который еще раз отнимает жизнь у «дикаря» Ориона. Даже предтеча Иисуса и «перевоплощение» Илии Иоанн не сумел избежать уготованной ему участи и принял смерть от Луны. Как и другие из той же плеяды, он возрождается как небесный «бог» — созвездие Орион.

Это исследование помогло мне понять, что тайная связь между Иоанном и Орионом, должно быть, была известна ранней церкви. Проводившиеся им крещения в реке Иордан перекликаются с историей Илии, отправившегося, как мы видели, на небо с берега той же реки, расставшись с Елисеем. Из Нового Завета вытекает, что Иоанн Креститель был пророком «школы» Ориона. Но даже поняв это, я оказался неподготовленным к открытию, которое мне предстояло сделать, когда я вновь обращусь к программе Скайглоуб и проанализирую новые даты, связанные на этот раз с Иоанном.

Церковь отмечает два важных праздника, ассоциирующиеся со Св. Иоанном. Первый из них — Крещение Иисуса в Иордане. Его уже не празднуют, но он приходился изначально на день Богоявления — 6 января. Второй праздник, все еще фигурирующий в Церковном календаре, хотя о нем почти забыли сегодня, был когда-то, как и Рождество, поводом для широкого празднования. Речь идет о Дне рождения Св. Иоанна, или Иванове дне, — 24 июня.

Глядя на звездное небо в день рождения Св. Иоанна, я с удивлением обнаружил, что во времена Иисуса он выпадал на дату солнечного восхода Ориона. Из-за изменения процессии в ту эпоху последние звезды Ориона, даже находясь над горизонтом, не были, вероятно, видимы, пока свет зари не «гасил» созвездие. Однако восемью или девятью столетиями ранее, когда действовал Илия, можно было видеть все созвездие. Напрашивается вывод, что Св. Иоанн воспринимался как перевоплощение Илии, а его день рождения 24 июня совпадает с предрассветным возрождением Ориона после периода его невидимости.

Период Рождества также имеет символическое значение. В это время года солнце находится в самом южном своем положении на небе. Примерно в то же время Орион восходит перед заходом солнца, а после захода последнего за ним следует Сириус. Иными словами, связанное с Иоанном Крестителем созвездие Орион остается невидимым до появления над горизонтом звезды, которая в Египте символизировала Исиду, а в христианские времена — Деву Марию. Эти два созвездия путешествуют по небу вместе, видны всю ночь, а солнце скрыто за землей. Находясь вне поля зрения, оно символически погружается в «воды пропасти», попадая на наибольшую глубину в полночь. Таково было — в Александрийской поэзии — возрождение Логоса, а в христианских умах эта идея ассоциируется с Крещением Христа в Иордане. Определенно подходящий символизм. Иоанн (Орион) остается видимым на ночном небе сбоку от «Иордана» (Млечного пути), пока Логос или Христос, символизируемые солнцем, погружен в глубокие воды.

Такая — или весьма похожая — идея, как кажется, скрывается за празднованием Крещения в день Богоявления. Позже праздновалось рождение, а не «второе рождение» Иисуса, и явление волхвов. Однако, как мне предстояло обнаружить, здесь скрыта серьезная ошибка. У Иисуса уже был день рождения, который сам по себе был полон символического смысла. Это определенно было известно Наставникам Мудрости, а мне предстояло открыть истинное значение истории о волхвах и то, что я считаю истинным днем рождения Иисуса Христа.

ГЛАВА 11

ТРИ ЦАРЯ

Так кем были волхвы, откуда они явились и что могло стоять за их миссией в хлев? Наконец стала проявляться картина, и я возвращался к моим изначальным вопросам и к отправному пункту долгого исследования, начатого в Вифлееме в 1972 году. Ответы на указанные вопросы, начинал я понимать, следует Искать — во всяком случае, частично — в политике, проводившейся в ту эпоху. В то время Средний Восток, как и сегодня, был весьма бурным регионом. На протяжении почти всего I века до н. э. шла непрерывная борьба между Римом и Парфией за контроль над тем, что в конце концов являлось центром цивилизации. Между молотом Рима и наковальней Парфии оказались несколько малых царств и княжеств, среди них Коммаген, Осроэн, Понт и Армения. Весьма вероятно, следовательно, что «мудрецы» или цари из христианского предания явились из одной или нескольких из этих стран.

Какое-то непродолжительное время царь Понта Митридат выступал объединяющим звеном других государств против поползновений римлян. Он был отважным человеком и настолько умелым бойцом, что на какое-то время сумел изгнать римлян не только из Малой Азии, но и из Греции. Однако его грубые манеры завоевали ему немногих друзей на только что «освобожденных» им землях, и многие греки вздохнули с облегчением, когда он наконец был разгромлен. Помпей — ключевая фигура в политике того времени и во многих отношениях лучший полководец, чем Цезарь, — был достаточно благоразумен, чтобы прийти к соглашению с союзниками Митридата. Проводя свою «реорганизацию», он позволил им сохранить свои территории в качестве буферных государств между Римом и Парфией. Он подтвердил суверенность Антиоха в качестве царя Коммагена, династии Ариев в Эдесе и Тигранов в Армении. Поражение Красса при Каррах в 63 году до н. э. показало мудрость стратегии Помпея, поскольку Рим еще не был готов к войне с Парфией на ее собственной территории. Оглушительный разгром побудил римлян убраться на какое-то время на восток от Евфрата, что дало передышку малым княжествам Месопотамии.

Счастливый статус-кво мог сохраниться гораздо дольше, если бы не ряд гражданских войн между самими римлянами, во-первых, и не происки Ирода Великого, во-вторых. Будучи жуткой смесью Макбета и Отелло, он — в отличие от других монархов региона — не был законорожденным наследником. Не будучи иудеем (он был идумеанином, то есть потомком сына Исаака — Исава (Эдома), а не Иакова (Израиля), он узурпировал царскую власть в Иудее. Его отец Антипат сумел построить добрые отношения с Помпеем. Теперь же, оседлав тигра римской политики, Ирод по очереди вступал в союз с Юлием Цезарем, Кассием, Антонием, Августом и наконец Тиберием. Несмотря на свою крайнюю непопулярность среди евреев, с помощью римлян он ухитрился оставаться царем на протяжении тридцати трех лет^[94].

Однако дела Ирода не шли так уж гладко. В 40 году до н. э. парфяне попытались задавить его в зародыше, и вторглись в Палестину, чтобы восстановить на троне Антигона^[95]. Ирод бежал из страны, прихватив с собой Мариам — внучку предыдущего асмонийского царя Гиркана II. Он заточил ее в темницу под «охраной» членов своей семьи в крепости Масада. Крепость была практически неприступной, и парфяне, осадившие ее, так и не смогли ее захватить. Тем временем Ирод отправился в Рим через Египет и ухитрился уговорить сенат поставить его царем Иудеи. Больше того, из Сирии выступила римская армия, парфяне были изгнаны из Иерусалима, и Ирод получил возможность занять трон. По возвращении Ирод постарался узаконить свое положение, отослав свою первую жену Дорис и женившись на Мариам. Когда позже Ирод убил ее старшего брата, высшего жреца Аристобула, Мариам действительно осталась последней в своей династии.