Доля дьявола (ЛП) - Уорд Дж. Р. - Страница 24

— Простите. Мне показалась, что она сказала…

— Где она? И вы меня прости за грубость.

— О, я понимаю, сэр. — Медсестра сделала шаг назад, пропуская его вперед, но краем глаза он заметил по ее выражению лица, что она совсем не понимает, о чем он ей говорит. — В такое трудное время.

«Ты даже понятия не имеешь насколько оно трудное», — мелькнуло у него в голове.

Лейн прошел мимо поста персонала и различных зон интенсивной терапии, заключенных в стеклянные колпаки. Шанталь находилась левее, он вошел, она выбросила вперед руку и посмотрела на него дикими, испуганными глазами.

— Дорогой, ребенок…

Две медсестры, подключавшие капельницы и контрольное оборудование, замерзли, переведя на него взгляд. Они продолжали пялиться на него, с трудом возвращаясь к своим обязанностям, ему захотелось накричать на Шантала и поставить точку на всем ее дерьме… но он не собирался еще раз делать это публично, уже было достаточно.

Опустившись в свободное кресло, он смотрел в тщательно подведенные глаза Шанталь. Тушь не размазалась, несмотря на слезы, и он подумал, может она запланировала всю эту сцену… или она пользуется водостойкой тушью на случай, если собирается устроить очередной трюк своим плачем.

Тем не менее, она выглядела не очень хорошо. Ее лишили причудливой повседневной одежды, переодев в бледно-синюю больничную сорочку, слишком свободную для нее, ее выпирающий живот был теперь более заметен, даже через тонкое одеяло, которое ее прикрывало.

И она была очень бледной, несмотря на свой загар.

— Здесь могут находится ваш…, мистер и… ах, миссис Болдвейн. — Медсестра, которая привела его, сосредоточила свое внимание на Шанталь. — Мы можем еще что-нибудь для вас сделать, чтобы вы чувствовали себя более комфортно?

— Что будет дальше? — прошептала Шанталь. — Как же мой ребенок…

— Анализ крови будет готов через полчаса, и вы сможете обсудить с врачом ваши дальнейшие шаги, но думаю, мы сделаем УЗИ.

— Я потеряю ребенка?

— Мы сделаем все от нас зависящее, чтобы помочь вам, миссис Болдвейн.

И они остались одни, стеклянная дверь закрылась, шторы были задернуты.

— Ты такой жестокий, — выпалила Шанталь. — Ты так много значишь для меня.

Лейн молча провел ладонями по своему лицу. Желание напомнить ей о всем, что она сделала не только лично ему, но и в поместье Истерли, всему обслуживающему персоналу, официантам и официанткам, горничным, которые находились в пределах досягаемости ее Космополитического высшего ранга, было почти непреодолимым. Но если она его прогонит, он так и не узнает, что происходит на самом деле.

Один раз она уже соврала о своей беременности.

— Давай, просто это переживем, — сказал он, стиснув зубы.

— А потом… — Она с трудом сглотнула. — Возможно, у нас будет совместное будущее… настоящее будущее без вмешательства третьих лиц.

«Третьим лицом ты называешь моего гребаного отца? — подумал он. — Вмешательством?»

Что касается лично Лейна, единственное будущее, которое он видел с Шанталь — подписание документов о разводе, прекращающих ошибку, которую он совершил, женившись на ней.

— Лэйн, мы не должны заканчивать наш брак.

«Ничего не говори, парень, — твердил он себе. — Просто молчи, черт возьми».

Шанталь еще о чем-то продолжала говорить, но потом вдруг у нее вырвался стон. И она вдруг дернула ногой.

— Позови доктора! Врача быстрее!

Самюэль Ти. последовал за Джин в лифт своего пентхауса высотки, зная все об этой женщине, и он точно знал, что ее волосы будут блестеть от точечных светильников в потолке. Он знал запах ее духов и лосьона для рук, которыми она всегда пользовалась, когда умывалась. Он знал, как может смотреться на ней персиковое шелковое платье и мерцающие золотые сережки в ушах и колье на шеи.

Сегодня на ней не было шарфа, и он внимательно осматривал ее шею.

Синяки прошли, или по крайней мере, казалось, что они уже прошли. Однако на запястье появились новые.

Послышался едва уловимый бип, объявляющий, что они достигли верхнего этажа, отчего его внимание передвинулось на панель с кнопками над дверью. Двери открылись, он вынул ключ из слота, позволив ей войти в свои собственные апартаменты.

— Не знаю, как ты это делаешь, — сказала Джин, шагая вперед по густому ковровому покрытию.

— Что делаю?

Двери лифта закрылись, он же наблюдал, как она идет по его помещению с окнами от пола до потолка, выходившими на реку Огайо со стороны сельскохозяйственных угодий Индианы. Джин казалась ему такой потрясающей, со своими длинными и гладкими ногами и настолько узкими лодыжками, что они казались крошечными, в изящных туфлях на высоком каблуке. Ее бедра обладали эротической округлостью, талия, которую он настолько чертовски хорошо знал, обхватывая ее руками, была тонкой, ее плечи идеальными, особенного с волосами, спадающими на них.

В его современном черно-белом декоре она казалась настолько живой и чувственной.

Она оглянулась на него.

— Как эта штуковина открывается точно в твоих апартаментах.

Что…? О, лифт.

Самюэль Ти. пожал плечами и направился к бару.

— Я думаю об этом месте, как о гостиничном номере, который снимаю. Это не мое.

— А сюда может кто-нибудь войти?

— Без этого нет. — Он кивнул на пластиковую карточку-ключ и засунул его во внутренний карман пиджака. — Что ты предпочитаешь выпить в полдень?

— Ты забыл? — Она села на один из бледно-серых кожаных диванов. — Мне грустно от этого.

— Не уверен, что у тебя не появились новые предпочтения.

— Нет, не появились.

В отличие от его поместья на ферме, заполненным личными вещами, семейным антиквариатом и разными безделушками, которые ему были дороги, это ничем не примечательные апартаменты площадью две тысячи квадратных футов были всего лишь местом проведения вечеринок или же местом, где он мог упасть в постель в центре города, задержавшись на всю ночь. Однако, здесь в баре, в этих апартаментах, присутствовали в избытке любые спиртные напитки, которое имелись на сегодняшний день на рынке.

Достав ведерко со льдом из специального холодильника для вина, он потянулся за бутылкой Krug Private Cuvée, а потом подцепил LB Crème de Cassis комнатной температуры из ряда бутылок, стоявших на полках. Первым в бокал он налил Cassis, после чего снял фольгу с горлышка Krug, эффектно открыл пробку с хлопком! Послышалось шипение, и наполнил остальную часть бокала для шампанского жидкостью с пузырьками.

Для себя он выбрал Bradford Family Reserve.

Он и его друзья не пили ничего, кроме бурбона Брэдфордов.

Преодолев расстояние между ними, он передал ей бокал и подождал, пока она внимательно посмотрела его на просвет, любуясь цветом.

— Идеально.

— Ты как избалованный ребенок, знаешь ли?

— Ну, скажи мне еще что-нибудь в этом духе. У меня как раз такое настроение, что я готова разоблачить все твои доводы, я знаю, что вы, юристы, любите порассуждать обо всем вслух.

Самюэль Ти. сел на другой конец дивана и перебросил одну ногу на другую. Он не мог оторвать от нее глаз, хотя и знал… догадывался… что с ней стал настоящим наркоманом, который в очередной раз решил «завязать», но опять сдался. Ее вид в одежде высокой моды, едкие подколки были для него своего родом крэком и иглой, свернутой стодолларовой купюрой, чтобы нюхнуть.

А она обнаженная и он сверху над ней?

Это был его неразбавленный, чистый наркотик.

Боже, когда он узнал, что она собиралась выйти замуж за Ричарда Пфорда, и потом, когда она, действительно, вышла, каково ему было? Он был так на нее зол, он поклялся оттрахать множество женщин во всех тех местах, где они когда-то были вместе с Джин.

Это было и будет продолжаться, как реальный путеводитель оргазмов, по крайней мере, таким образом, он найдет себе занятие на ближайшие шесть месяцев или год.

И он по-прежнему намеревался завершить этот маршрут, если учесть, что добровольцев было хоть отбавляй. Но увидев ее на кладбище, она пробила брешь в его фасаде силы и намерений держаться от нее на расстоянии.