Внеклассное чтение про Черного лорда - Люче Лина - Страница 12

– А так – другое дело, дорогая гостья.

Повернув голову, темная несколько секунд что-то напряженно высматривала, а потом вытянула шею и завопила, что было мочи:

– Мило-о-орд! Постойте, мило-о-орд!

Вздрогнув всем телом, Интента проследила за ее взглядом, чтобы понять, к кому обращен призыв, и ее сердце ушло в пятки. На приличном удалении от них стоял темный колдун, одетый так, что было понятно: аристократ, причем высшей пробы. Ошеломляюще роскошная мантия из шелка, сияющего волшебством так, что глаза слепило. Подле – два слуги, несущие кучу вещей, а глаза… от одного взгляда у нее на время прекратилось сердцебиение. Интуиция созерцающей подсказала: опасный, очень сильный маг. И лет ему, судя по тяжести этого взгляда, немало. И такое странно-безжалостное сухое лицо.

Черные глаза изучающим взглядом пронзили ее – через весь зал, на миг даже показалось, что все люди вокруг исчезли. Но уже через мгновение темная схватила ее за руку и потащила за собой:

– Идемте. Идемте же. Он долго ждать не будет.

Впоследствии она с трудом могла вспомнить, как именно оказалась в карете – так напугал ее темный маг. С той секунды, как он взглянул на нее впервые, все ее существо охватило оцепенение – и не только тело, но и мозг. Прежде ей не доводилось встречаться с такими страшными людьми, и, возможно, она оказалась даже более впечатлительной, чем предполагала. Поэтому сам момент договоренности о путешествии на попутке Интента пропустила – похоже за нее все сделала станционная девушка из справочной.

Очнулась она лишь тогда, когда карета слегка дрогнула, и колеса невесомо покатили по дороге, явно оснащенные мягкими волшебными рессорами.

Обнаружив себя в роскошном бархатном салоне с темным наедине, Интента испытала столь мучительную неловкость, что готова была снова впасть в полубессознательное состояние. Она чувствовала себя так, словно совершила нечто ужасно неприличное – как будто на ходу запрыгнула в королевскую карету. Ясно же, что этот высокородный маг не привык брать попутчиков ни за какие деньги. Почему он вообще согласился подвезти ее?

– Солнышко, вы готовы упасть в обморок, и мне тогда придется вас откачивать. Мы с вами можем попасть в неловкое положение, – вдруг вымолвил ее спутник с мягкой улыбкой.

Бросив на него взгляд, полный смущения, девушка поразилась переменам в лице темного. Сейчас он уже не выглядел пугающим. Его глаза словно слегка потухли, огонь в них не то, чтобы угас, но как будто стал потише, взгляд наполнился дружелюбием и мягкостью. Невольно улыбнувшись в ответ, она испытала поразительное по силе облегчение и пробормотала:

– Боюсь, милорд, что я уже попала в неловкое положение. Должна принести вам извинения и… и я бесконечно признательна за…

– Не нужно, миледи, – мягко, но уверенно прервал ее мягкий мужской голос. – Ваша компания для меня удовольствие.

– Я вовсе не леди, – машинально запротестовала Интента.

– Ваше лицо и осанка говорят мне иное, – обозначив удивление легким движением бровей, снова возразил темный.

Ее губ коснулась улыбка. Какой невесомый и приятный комплимент, пронеслось в голове.

– Что ж, вы угадали, – призналась она, – мой отец в юности носил титул. Однако затем он женился на моей матери и отказался от него в знак уважения к ней.

– В знак уважения? – еще одно легкое движение бровей.

– Да. Боюсь, это долгая история, милорд… я снова вынуждена извиниться, но, кажется, я упустила момент, когда вы представились.

– Извиняться не за что, сударыня, я не представлялся, – бесстыдно признался ее собеседник, игнорируя попытку прикрыть неловкую ситуацию вежливостью, – Темный лорд Кетим, к вашим услугам. Вы можете называть меня Ульрис.

– Боюсь, что как раз этого я никак не смогу сделать, при всем уважении, ваша темность, – вырвалось у Интенты.

Она ответила так быстро и так категорично в том числе потому, что чувствовала опасность. Разговор, едва начавшись, шел как-то странно, и ей все время казалось, что она не может собраться с мыслями, то и дело срываясь на какой-то беззащитный лепет.

Но теперь, дав ему отпор, девушка ощутила прилив сил и подняла подбородок. Ее прохладный взгляд, впрочем, не произвел на темного видимого впечатления – он ответил обезоруживающе мягкой улыбкой:

– Вам нечего бояться, милая. Не тратьте понапрасну столько сил.

– Я вовсе вас не боюсь, – пунцовея, возмущенно выпалила она. – Не понимаю, почему вам пришло в голову…

– Вы трижды произнесли «боюсь» за последние пять минут, моя дорогая.

Улыбка на загорелом мужском лице стала шире, но он по-прежнему не выглядел ни злым, ни нервным. И она внезапно осознала, что, в самом деле, зря распаляется.

– Вы должно быть, смеетесь надо мной, милорд. Это всего лишь фигура речи… – бросила она, отворачиваясь и краснея еще больше. Ради духа, зачем она несет эту чушь? Он просто дразнит ее – к чему оправдываться?

– Фигуры речи мы выбираем не случайно, они говорят о нас порой красноречивее, чем самые искренние признания, случись им вырваться. Полагаю, вы это знаете, коль скоро преподаете литературу.

– Откуда вам известно, что я преподаю, лорд Кетим? – изумилась она.

– Вы созерцающая, к тому же леди. Стало быть, увлекаетесь всем возвышенным и бесполезным. А что на свете может быть бесполезнее литературы? – пошутил маг, грубовато уходя от ответа.

– Много чего, – отрезала Интента, – К тому же, я не говорила, что я – учитель. Откуда вы…

– Не стоит отрицать очевидное, миледи. Как и прыгать из кареты на ходу. Вы – учитель, вы приехали преподавать литературу. И вы боитесь меня до смерти, что, в общем, делает честь вашему разуму.

Мягкий мужской голос звучал успокаивающе, почти умиротворяюще – также тепло, как его пальцы на ее руке… крепко сжимающей ручку дверцы.

Тяжело дыша, Интента очнулась – второй раз за последние несколько минут. Или… ее спина вдруг похолодела, когда она поняла, что только что подверглась какому-то воздействию, и обнаружила провал в памяти – между ее последней фразой и его ответом прошло много времени.

Леденящий душу ужас пронзил ее насквозь.

– Вы… – прохрипела она и осеклась. Их глаза встретились.

– Я темный маг. Что с меня возьмешь? – с той же легкой улыбкой спросил он. – А вы очень талантливая юная леди.

Сухие длинные пальцы громко щелкнули перед ее носом, и Интента перестала испытывать ужас. В ее сознании наступила полная ясность, и она все вспомнила – длинную беседу, в которой она рассказала магу и о своей жизни, и о цели приезда в Академию, и то, как он заколдовал ее на станции, а потом добавил гипноза в карете, как только она начала приходить в себя, и расспросил ее. Точнее сказать, допросил.

Тяжело дыша, находясь во власти приступа бессильной злости, девушка отвернулась к окошку, в котором на некотором отдалении уже проступали очертания замка на фоне догорающего заката – и впрямь немало времени прошло. Интересно, сколько заняло путешествие? В голове гудело. Неимоверным усилием успокоив свои разбушевавшиеся эмоции, Интента повернула голову и, не глядя на него, спросила:

– Вы – ректор Академии Затемнения?

– Проректор, если быть точным. Ректор у нас Черный Лорд, – любезно напомнил Кетим.

– Принц Маркал. Припоминаю, читала о нем какой-то абсурд, – пробормотала Интента, кивая. У нее начинался приступ головной боли. – Раз уж у нас зашел разговор – а кто у вас проводит собеседования?

– Вы его уже прошли, миледи – разумеется, вы приняты.

– Разумеется?

Ее тонкие аккуратно выщипанные брови взмыли вверх.

– Разумеется, – повторил темный маг с улыбкой. – Должен заметить, по благословению самого Просветленного к нам учителя еще не приезжали. За такое представление я, пожалуй, отошлю его Безупречности личное благодарственное письмо и три ящика нашего лучшего местного эля.

Интента выпрямилась так, что даже спина заболела. Ее ноздри раздулись, но почувствовав, как темный с наслаждением вдыхает, питаясь негативными эмоциями, она спохватилась и усилием воли взяла себя в руки. Для этого пришлось в сотый раз напомнить себе, что злиться на темного еще глупее, чем ненавидеть стену, о которую треснулся лбом.