Сладкая добыча. 15 лет спустя (СИ) - Другая Елена - Страница 45

Ночью он проснулся от того, что кто-то гладил его по голове теплой ладошкой. Мгновенно вспомнив, в каком кошмаре он оказался, омежка резко приподнялся и в полной темноте попытался оглядеться.

- Тихо! – совсем рядом раздался таинственный шепот. – Не бойся! Это я. Ну, да! Тот самый, из беседки. Мы виделись с тобой сегодня днем!

- Да? – спросонья встрепенулся омежка. – Где я?

- Тихо! Тут нельзя болтать. Там, на стуле, случайно задремал наш воспитатель. Он накажет, если услышит, что мы не спим. Хочешь пить?

- Конечно! А как тебя зовут?

Они представились друг другу. Соседа по койке, как оказалось, звали Милан. Он протянул Кристиану большую чашку с водой, и Кристи жадно выпил все до последней капли.

- Что здесь происходит? – сонно, опуская голову на подушку, пробормотал он. – Как отсюда выбраться?

- Никак... – тихо отозвался Милан. – Считай, что мы все мертвы! Спи, потом, когда будет момент, еще поговорим.

Последние силы оставили Кристиана, и он вновь погрузился в мутный и вязкий, полный кошмаров, сон.

Наступившее утро не принесло никакого облегчения. Кристиан проснулся от звуков побудки. Это из радио зазвучала бодрая музыка. Омежка хотел было проигнорировать ее и поглубже зарылся с головой в жидкое одеяло, но тут его бесцеремонно растормошил сосед.

- Кристи, вставай. Нельзя лежать. Быстро!

Со стоном, схватившись одной рукой за голову, а другой за живот, Кристиан уселся на своей жесткой постели. Вокруг него возникла суета. Все омеги давно покинули свои кровати, застилали их и меняли ночные сорочки на повседневные рубахи. За узкими и мутными окнами, укрытыми решеткой, медленно восходило солнце.

Вскоре Милан рванул его за руку, и они оказались в убогой умывальной комнате, с рядом умывальников, с допотопными кранами, из которых лилась только холодная вода. На крючках висели серые, от многочисленных стирок, пропахшие белизной полотенца, а в мыльницах лежало детское мыло. Сполоснув лицо, Кристи несколько пришел в себя, и растерянно взглянул на своего нового товарища.

- Низ живота тянет, – пожаловался ему Кристи.

- Может, оно и к лучшему, – холодно бросил ему Милан и поволок за собой дальше.

Они очутились в столовой, центр которой занимал длинный и узкий стол за которым с двух сторон сидели беременные омеги, одетые, как и Кристиан. Унылые голые стены, украшали несколько объявлений содержавших правила поведения для омег содержавшие одни запреты. Под потолком вяло крутился старый вентилятор, разгоняя удушливо-тошнотворный запах подгоревшей овсяной каши.

Сев за стол Кристи с глубоким отвращением посмотрел на свою тарелку с несъедобным варевом, ломоть белого хлеба, чрезмерно густо смазанный расплывшимся куском масла и половинкой несвежего яблока, уже потемневшего на срезе. Рядом стоял стакан с чем-то, отдаленно напоминающим кисель или сок.

- Надо поесть, – шепнул ему Милан, оказавшийся, как и прежде, рядом. – Иначе, мы никогда отсюда не сбежим. А ты сможешь это нам устроить, я знаю!

Кристи растерянно осмотрелся, соображая, что же из всего этого он сейчас в состоянии съесть. Потом он решительно отодвинул с ломтика хлеба в тарелку с кашей лишний жир и осторожно его надкусил. Оказалось вполне съедобно, да вот только в горло никакой кусок не лез!

Медленно пережевывая хлеб, он блуждал взглядом по помещению, в котором оказался. Высокие, тускло освещенные потолки, невзрачные, отделанные серым кафелем, стены, узкий стол и бледные лица омег, которые понуро сидели напротив него.

А потом он резко повернулся в сторону Милана, своего так внезапно обретенного друга, советчика и помощника.

- А откуда ты знаешь, что я смогу сбежать? – тихо, почти не разжимая губ спросил он, уткнувшись в свой стакан с питьем.

Он лишь одну долю секунды смотрел на Милана, но его душу пронзили огромные, полные безмерной тоски глаза юного омежки. Он оказался таким хорошеньким, худеньким, хрупким и исстрадавшимся, и чем-то даже напомнил ему Лейли.

- Тихо! – шикнул ему Милан, припадая губами к краешку своего стакана. – Нельзя говорить! А думаю я так потому, что ты помечен истинным альфой! И по глазам твоим сразу же понял, что ты – сильный. Давай сделаем так. Я помогу тебе здесь, а ты мне – потом, там!

- Так скажи мне сначала, где же мы? Что здесь делают с нами и нашими детьми? – настойчиво продолжал допрашивать Кристи, почти безмолвно, едва шевеля одними лишь губами.

- Ты попал в ад! – коротко ответил ему Милан и поспешно отвернулся в сторону.

====== 24. Кристиан. ======

Уже на следующий день пребывания в этом заведении, Кристиан понял, что он оказался, в самом деле, отнюдь не в райской обители, потому, как местные порядки слишком уж напоминали тюремные. Правда, столь жесткие меры, например, решетки на окнах или вооруженные до зубов, крепкие охранники-альфы, похожие между собой, будто клоны, изобилие видеокамер – все это объяснялось усиленным надзором ради защиты самих же омег, чтобы никто из них не попытался сбежать или же, что еще хуже, покончить с собой.

Даже использование здесь их рабского труда находило свое, с виду достойное оправдание. Ведь, как всем известно, именно беспечная праздность порождает дурные мысли и поступки, такое утверждение было принято тут за девиз.

При пансионате находились два полноценных цеха – швейный и вышивальный, в которых и работали все двадцать пребывавших здесь беременных омег.

Владелец этого заведения, он же директор, он же главный врач, господин Дристиан, проявил в этом деле немалую сообразительность. Где-то он закупал совсем недорого ткань пастельных тонов и совсем недурного качества. Вот именно из нее несчастные беременные омежки по шесть часов в день и строчили постельное белье, полотенца, носовые платки, скатерти, салфетки и комплекты для новорожденных.

В вышивальном цеху все эти вещи украшались ручной вышивкой, что делало их эксклюзивными и, соответственно, поднимало цену раз в сто выше первоначальной! Кристи даже не стал подсчитывать, какую бешеную прибыль, на самом деле, имел этот преступный по своей сути, бизнес.

Он несколько дней проработал и в том цеху, и в этом. Из вышивального цеха его с позором выгнали, ведь с папой Хелом они никогда не увлекались данным видом рукоделия, так как Мордаунт от них этого не требовал. Тот альфа любил чистоту, простоту и экономию во всем без всяких лишних изысков.

В швейной мастерской омежка проявил гораздо больше талантов. Строчил он идеально ровно, молниеносно быстро, и вышло так, что его в первый же день похвалил надзирающий за ними мастер. Оказывается, омежка сразу же выбился в передовики производства! Кристиану это совершенно не понравилось, и он дал себе слово поумерить свой яростный пыл в работе. Ведь было абсолютно ясно, что сидение за швейной машинкой не приблизит его ни на шаг к столь желанному побегу!

Чувствовал, надо сказать, он себя на редкость великолепно. Гормоны оборотня давно уже смешались с его собственной кровью, придавая ему сил, поэтому он никогда, даже по утрам, не чувствовал обычных для его состояния недомоганий, на которые жаловались, если не врали, другие беременные омеги.

Кристи же, словно на крыльях летал! Он ощущал в себе воистину демонические силы, такую бешеную энергию, которой не испытывал никогда в своей жизни.

Однако, увы, ходил при этом он постоянно голодный. Нет, кормили здесь досыта и огромными порциями. На завтрак – каша, белый хлеб с маслом, компот, сок или какао с молоком, половинка яблока. На обед – овощной суп, сметана, желе или пудинг, чай, печенье и долька апельсина. На ужин – рыбное или мясное блюдо с гарниром на выбор, и вторая половинка того же яблока. На полдник – кефир и, опять же, печенье или кусочек кекса.

Но, ирония состояла в том, что никто из них совершенно не хотел все это есть! Омеги, особенно те, кто находились здесь слишком долго, невероятно страдали по шоколадным конфетам, соленым огурцам, маринованным грибам, вареным яйцам, майонезу, даже обычному лимону, но ничего этого не давали, во избежание аллергии. Таким образом, традиционные и безопасные каша, суп и яблоки никого не интересовали, и почти все постояльцы усаживались за стол заведомо с глазами, полными слез.