Пепельный ангел (СИ) - "полевка" - Страница 48

- Так соскучился? – Роберт улыбается в приоткрытый рот омеги, который тянется к нему жадно и нетерпеливо как птенчик, - я тоже по тебе скучал.

Альфа прихватывает резинку на волосах омеги и стягивает вниз, пропуская волосы между пальцами, лаская основание шеи.

– Так скучал, – Роберт, тянет за волосы вниз, заставляя открыться нежную шею. Губы скользят по скуле до ушка, и ниже по беззащитной шее до свежей ранки на ключице. Язык осторожно касается запекшейся корочки, осторожно обводя контур.

– Больно? – любимые глаза смотрят с грустью и волнением в затуманенные глаза омеги. Ему нравится смотреть, как в его руках плавится от желания этот сильный и гордый омега. Его омега. Как от его прикосновений, его ласки омега выгибается и прижимается, как котенок, прося еще. Еще немного погладить вот здесь, за ушком, и можно услышать, как он мурлычет от наслаждения.

Роберт осторожно разворачивает Анджея спиной. Руки быстро расстегивают и снимают рубашку с омеги, кисти рук застревают в манжетах и она свисает впереди, как наручники. Пока Анджей, тихо ругаясь, воюет с манжетами, Роберт быстро стягивает через голову майку, добавляя хаоса в одежду. Услышав треск отрываемой пуговицы, альфа тихо смеется, не только его рубашкам страдать. Руки скользят по обнаженной коже, ощущая, как поджимается от холода маленький сосок и напрягаются мышцы пресса. Пальцы находят ямку пупка и тихо ложатся на еще плоский живот. Ангел замирает. Он закрывает глаза и откидывает голову на плечо своего альфы, прислушиваясь к его тяжелому дыханию, обжигающему кожу желанием. Он чувствует его желание и посылает ему в ответ свое чувство покоя и умиротворения. Такое странное для него чувство, такое горькое и сладкое, что хочется плакать.

- Ты мне так и не ответил, - Роберт выравнивает дыхание, когда омега выныривает из его рук и начинает раздеваться. Роб хватается за собственный ремень, чтоб успеть раздеться первым, – так ты скучал по мне? – не унимается альфа.

- Хочется поговорить? – Анджей толкает Роберта на кровать и садится сверху на его живот, игнорируя стоящий колом член альфы, – давай поговорим, – Омега уселся поудобнее, так чтобы член касался ложбинки между ягодицами, – меня сегодня вызывали в штаб, – Ангел перехватил руки Роберта, удерживая их на одном месте, и призывая ко вниманию.

– То, задание с которого нас отозвали, в связи с моей беременностью… Там уже погибло две группы, штабные посылают третью, – увидев, как нахмурился Роберт, омега торопливо продолжил, – мы ничего не будем делать, мы будем на орбите. Штаб просит простой консультации на месте. Там неоднозначная ситуация и штабные переругались между собой, а ребята в группе неопытные, они не смогут трезво оценить обстановку. Мы нужны там только как наблюдатели. Составим для новичков подробный план, а работать они будут сами.

Роберт нахмурился и поджал губы, не соглашаясь. Анджей склонился над ним, кротко целуя, вымаливая разрешение.

- Ну, Роберт, пожалуйста, уступи мне. Пойми, если не вмешаться, то погибнет много народу. И ребят жалко, их честнее будет просто расстрелять возле казармы, чем отдавать на растерзание обезумевшей толпе. От нас требуется только объективно оценить ситуацию и составить план действия. Работать будут новички, ну же подумай… Ты уступишь мне, а я выполню любое твое желание. ЛЮБОЕ! – Ангел призывно потерся попкой о член альфы.

- Пусть согласится на настоящую свадьбу, – Мадлен, резко распахнув дверь, влетел в комнату, – обмен должен быть равнозначным!

Глаза Мадлена сверкали праведным гневом, Роберт резко сел и, зашипев, попытался прикрыть углом покрывала попу любимого и свой стояк.

– Ой, можно подумать, я что-то новое увижу, - отмахнулся от сына Мадлен.

Анджей тоже спокойно прореагировал на появление свекра. Он спокойно рассматривал его, наклонив голову набок. Мадлен подошел ближе и, направив палец в лицо омеги, продолжил:

– Ты хочешь, чтобы тебя отпустили на настоящую войну? Тогда и свадьба будет настоящей!

Анджей перевел глаза на Роберта, ожидая его решения. Тот, удостоверившись, что тылы прикрыты, перевел взгляд на обоих омег. Один был похож на маленькую собачку, которая собирается отстаивать свое право на крупную косточку до победы, а второй, на ласкового котенка с умоляющим взглядом. Ну, вот как, спрашивается, с ними воевать?

- Делайте, что хотите, - согласился альфа, - только, папа, обещай, что свадьба будет без фанатизма! Скромная церемония только для родных и САМЫХ БЛИЗКИХ друзей. А ты, – он посмотрел на Ангела, – в свою очередь, пообещай, что будешь на орбите, и если что-то пойдет не так, то не полезешь в пекло, а будешь спасать себя и нашего ребенка. Ну, же обещайте оба. Я жду.

- Ой, я тебя умоляю, - Мадлен счастливо рассмеялся, - ОБЕЩАЮ. Только члены семьи и только самые близкие друзья. Помолвку объявим завтра, а потом лети, наш ангелочек, куда хочешь. Ладно, вы здесь пока порезвитесь, - свёкр поиграл бровками, сделал невинную мордочку и, развернувшись у двери, добавил, - а я, так и быть, задержу ужин на полчаса, чтоб вы успели… - и, хихикая, выскочил в коридор.

– ОБЕЩАЮ! – Ангел с любовью смотрел на альфу, – я в первую очередь буду думать о нашем ребенке. А ты оказывается папочкин сынок…

– Вот сам станешь папочкой, я посмотрю, как твой сын попробует ослушаться тебя, – улыбнулся Роберт.

========== Утро помолвки ==========

Во всех выпусках утренних новостей главной темой была помолвка Роберта Динлоха. Ангел злился, стискивал зубы и сжимал кулаки, а толку-то? После просмотра новостных лент в голове всплывала коронная фраза одного известного ведущего: «А новостей на сегодня больше нет!» Хоть и переключаешь каналы, а появляется ощущение дежавю, словно, смотришь один и тот же бесконечный сериал. Везде крутили их фото, и одиночные и парные, в основном, фотографии и видео были с Бала Дебютантов. Особенно телевизионщикам полюбился их вальс на открытии бала. Как они скользят в танце по залу, а фалды серебристого фрака Анджея кружатся вокруг них, сверкая и переливаясь, как крылья у стрекозы. Вот, камера наезжает на них, показывая крупным планом счастливые, влюбленные лица, и глаза, с восторгом глядящие друг на друга.

Все семейство собралось за завтраком. Генрих и Роберт, как обычно, обсуждали работу. Робби поливал, точнее, заливал шоколадным топпингом овсяную кашу. Мадлен шушукался с Берти, делая пометки в блокноте.

- Нет в этом мире ничего интереснее, чем чужая жизнь, – Мадлен довольно улыбался, – ну, кого, будут интересовать экономические или политические проблемы? Или социальные, скажем, та же детская преступность, когда можно посплетничать о других людях, об их удачах, а особенно о неудачах, м? Сегодня на завтрак у всех такая интересная тема! Конечно, позже будет и политический кризис, и демонстрации, а сейчас все говорят только об одном.

- Мадлен, мне кажется, вы поторопились! Я все еще замужем, а вы дали в прессу неверную информацию, - Анджей кипел от гнева.

Услышав в голосе столько негодования, Мадлен поднял брови, а альфы вдруг замолчали.

- Ах, это! - Мадлен небрежно взмахнул рукой, - не переживай понапрасну, душа моя, твой брак будет расторгнут сегодня после трех часов дня, как только судья вернется с обеда. У них так заведено - до обеда расписывают, после обеда разводят. Адвокаты уже подали все документы.

- То есть, сегодня до трех часов я замужем, а после трех часов помолвлен? Это же абсурд, неужели нельзя было сделать все по порядку и не так стремительно?

- Анджей, не о том ты переживаешь. Вернее, о том, о чем не следовало переживать, это все такие мелочи! В чем ты сегодня появишься на вечеринке в честь помолвки – вот это проблема! Мы с Берти уже голову сломали. За полдня найти что-либо стоящее… Нет, без чуда здесь не обойтись.

Расстроенный Мадлен, тяжело вздыхая, опять уткнулся в блокнот. Альфы понимающе переглянулись и заулыбались. Робби, подумав немного, налил немного топпинга еще и в молоко.

- О какой вечеринке идет речь? У меня работа, я после завтрака улетаю.