Синяя борода и солнечный зайчик - 2: До самой луны и обратно (СИ) - "DinaSaifi" - Страница 65

- А может я честно сдаюсь? - засмеялся Доминик.

- Ах, если так, то фигушки тебе, а не желание, ты жульничаешь! – Тео недовольно надулся.

В это время в комнату вошел Лоренцо. Под левым глазом у него красовался роскошный синяк, а глаз совершенно заплыл.

- Так, Теодор, ты, случайно, не об моего племянника споткнулся? – с ехидной улыбкой Стефано разглядывал альфу, - насколько я могу судить, он получил неплохой хук справа.

Екатерина, охнув, бросилась к сыну и внимательно осмотрела подбитый глаз, после чего ощупала его голову и, обнаружив шишку, развернулась всем корпусом к Тео и, сжав кулаки, зашипела:

- Это ты его избил? Да как ты посмел поднять руку на альфу? Это так подло нападать и избивать беспомощного человека, который не в состоянии дать сдачи!

- Ну, во-первых, он был не беспомощным, а в стельку пьяным. Во-вторых, я его не избивал, – омега сверкнул глазами и нахмурился, - только один раз ударил в глаз. А вот упал он уже сам и головой об пол стукнулся тоже сам.

- Лоренцо, что ты натворил? – Пьетро нахмурившись, смотрел на жену и сына.

- Не помню, – Лоренцо вырвался из материнских рук, которые его ощупывали на предмет повреждения.

- Теодор, - стараясь сохранить спокойствие, Доминик смотрел на омегу, он видел, что Тео неприятна ситуация, да и давить на него не хотелось, но прояснить ситуацию было необходимо, – я должен вмешаться?

- Нет! – Тео отодвинулся и решительно пошел к своему месту за столом, – я, вообще, считаю, что ситуация не стоит и выеденного яйца. Пьяный дурак сказал гадость и получил за это в глаз. Подумаешь, у нас в школе бывало и похуже.

- Что он сказал? – голос Доминика был обманчиво спокоен.

- Ты считаешь, я должен повторять за пьяным дураком? – Тео поднял бровь, повторяя мимику Доминика, – мой папенька считал, что порядочный омега при таких словах должен терять сознание и грациозно опадать на пол, – Тео нахмурился, – но я, как ты знаешь, не оправдал папины надежды. И, вообще, я в школе и не такое слышал, правда, не в собственный адрес.

В комнату вошел Чезаре и обвел глазами сыновей. Все под строгим взглядом разошлись по своим местам. Ужин начался в полной тишине. Тео старательно не обращал внимание на Екатерину, которая с ненавистью сверлила его взглядом. С точно такой же ненавистью Ванесса сверлила взглядом Лоренцо. Доминик выглядел, как олицетворение Власти Кантарини – надменный, холодный, как айсберг и такой же беспощадный. Пьетро, не стесняясь, испепелял взглядами жену и сына. Луиджи с Джованни переглядывались, пытаясь придумать, как разрядить обстановку, Александр отложив приборы, молился, сложив руки в замок и положив локти на стол. Стефано, подняв брови, возил ложкой по тарелке и просчитывал варианты.

Все одновременно вздрогнули, когда услышали густой и громкий смех за столом. Ванесса уронила вилку и замерла с открытым ртом. Лицо у нее вытянулось, а брови взлетели вверх, она глазам своим не верила! Подобная метаморфоза произошла не только с ней. Все, буквально все за столом сидели с оторопевшим видом. Чезаре смеялся, вернее правильнее будет так - ЧЕЗАРЕ КАНТАРИНИ СМЕЯЛСЯ!!! Никто и никогда не видел подобного зрелища. Все были твердо уверены в том, что функция «смех» у альфы была сломана. Он мог кривиться в «улыбке» или скалиться для редких фотографов, но смеяться? Это было просто непостижимо! А тут он хохотал! Увидев потрясенные лица сыновей, он засмеялся еще громче, достал из кармана платок и махнув им в сторону сидящих за столом людей, вытер слезы, выступившие на глазах. Просмеявшись, он глотнул воды и выдавил из себя:

- Доминик, я даю тебе свое благословление на брак с этим омегой. Он - это что-то невероятное! – Чезаре обвел довольным взглядом всех сыновей и добавил, - он вогнал в ступор шестерых альф, которые всегда могли с легкостью решить любую проблему. Он, как свежий ветер перемен, расшевелил это стылое болото, в которое постепенно превращалась наша семья. Наплевать на общество с его догмами и запретами! Бери его в мужья и будь счастлив. Ты, однако, отчаянный альфа, если считаешь, что сможешь удержать этот ветер в руках!

Вот теперь пришло время Теодору открыть рот, недоуменно хлопая глазами, а Доминик, наоборот, расслабился и улыбнулся своим мыслям.

- Пьетро, Екатерина, - Чезаре пригвоздил к стулу сына с невесткой, - даю вам полгода на то, чтобы зачать еще одного сына. Это недопустимо! У меня единственный внук-альфа, и того в состоянии побить омега! Если от этого брака больше не будет толка, то зачем его сохранять?

Пьетро бросил на жену взгляд кота, перед которым, наконец, открыли дверь в мясную лавку.

- Это касается всех невесток! – Чезаре посмотрел на замерших женщин, - если в течение полугода вы не подтвердите свою фертильность, то я разрешу сыновьям поискать себе других спутниц, - он бросил взгляд на Тео, - или спутников жизни. В конце концов, необходимо обновить кровь венецианских Золотых родов.

- За отца! – Доминик, подняв бокал, объявил тост.

Сыновья подняли бокалы, невестки, кроме Екатерины, переглянулись, и, сделав вид, что все нормально, тоже присоединились к тосту. Ванесса кусала губы и думала о чем-то своем. Екатерина даже не попыталась взять бокал в руки и поддержать тост. Лоренцо, не дожидаясь остальных, быстро выпил свой бокал.

Ужин продолжался все так же в тишине. Но спустя какое-то время, стало слышно, как на улице кто-то запел «О, соле мио», его подхватил нестройный хор голосов.

- Что это за кошачий концерт? – Ванесса растерянно моргала.

За окном послышалось: «Теодор, Соловей, Дитя луны, яви свой взор перед толпой страждущих сладкой отравы!» И следом опять понеслось: «ООООО, Соооллеее, о солее мио…» В этот раз, похоже, толпа «котов» объединилась в сводный хор и пыталась петь более слажено.

Тео только фыркал и, опустив глазки, старательно делал вид, что ничего не происходит. Время от времени он закусывал губу, чтобы не рассмеяться в голос.

- Это невыносимо! – Ванесса начала закипать.

- Это нормально! – Лоренцо уже успел прилично набраться, - под окнами куртизанов всегда пели возбужденные самцы!

- Вон с глаз моих, – Чезаре посмотрел на внука, как на таракана.

Лоренцо дернул головой и с такой силой поставил бокал на стол, что у того отломилась ножка, и вино пролилось на скатерть. Альфа резко встал из-за стола и, отбросив в сторону стул, выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью где-то в переходе. Чезаре, сверкнув глазами на Екатерину, продолжил свой ужин.

Под окном опять раздалось завывание фанатов. Только в этот раз Тео не улыбался, он опустил глаза и прикусил губу.

- Прости меня, Теодор, – в голосе Доминика была мука, – прости меня, любовь моя, что я не могу оградить тебя от человеческой ненависти даже в собственной семье.

- Тс, - Тео, вытянув вперед тонкую руку, призвал альфу к молчанию, - ты ни в чем не виноват! Знаешь, как говорит мой дедушка герцог Аберкорн? «На каждый роток не накинешь платок». Я не золотой луидор, чтобы нравится всем! Ну, что поделаешь, - Тео пожал плечами, - я ему не нравлюсь, это не важно! Главное, чтобы я нравился тебе! Жалко просто, что люди…

- Теодор, - Чезаре посмотрел на расстроенного омегу, - малыш, поверь, никто о тебе в этом доме плохо не думает. Ты правильно сказал, неважно, что думают другие, главное чтобы вот здесь, - он постучал себя по сердцу, - все было хорошо. Ты прекрасен именно тем, что не пытаешься понравиться всем. Ты настоящий и живой, как огонь, именно поэтому к тебе все и тянутся.

Тео поднял доверчивые глаза и так счастливо улыбнулся, что Чезаре невольно улыбнулся ему в ответ, чем в очередной раз вызывал у родственников состояние близкое к шоку.

- Ужин окончен, – Чезаре встал и поманил Теодора к себе, – подойди-ка сюда.

Тео подошел ближе, не зная чего ожидать. Старый альфа притянул его к себе и коснулся виска отеческим поцелуем, утешая и подбадривая одновременно:

- Иди уже к этим сумасшедшим, пока они всю площадь не разнесли. Это все-таки национальное достояние. Иди, резвись и ни о чем плохом не думай. Жизнь слишком коротка, чтобы мучиться, переживая из-за слов сказанных злобными людишками. Как говорила одна моя знакомая, чрезвычайно достойная дама (но была такой грубиянкой, упокой господь ее душу!): «Хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает долгую и счастливую жизнь».*