Сделай одолжение – сдохни! - Чейз Джеймс Хедли - Страница 22
- Предыдущая
- 22/41
- Следующая
Бет на кухне не было. Я решил, что она где-то в саду. По коридору я прошел в гостиную.
Маршалл отыскал еще одну бутылку виски. Он сидел за овальным столиком у окна, разложив перед собой бумаги; когда я вошел, он щедрой рукой наливал себе виски в стакан.
– Садись, Кейт. – Маршалл указал на стул поблизости. – Знаешь, миллион долларов только звучит внушительно, а когда заплатишь все эти проклятые налоги, миллион съеживается.
– Это уж точно, Фрэнк. – Я сел. – Но все-таки деньги большие. После того как тебя остригут парни из налоговой службы, у тебя должно остаться на руках не меньше шестисот тысяч. Если вложить такую сумму, получишь доход, и капитал значительно округлится.
– Мне об этом рассказывать не надо. – Он уселся и тускло посмотрел на меня. – Сейчас я хочу провернуть по-настоящему выгодное дело с «Чаррингтон стил». В данный момент акции идут по пятнадцать долларов. Мне известно, что «Питтсбург стил» собирается проглотить «Чаррингтон стил». Они пытались это сделать лет шесть назад, но тогда им помешала правительственная комиссия. Однако у меня есть секретная информация, что на этот раз объединение наверняка произойдет. Цена акций «Чаррингтон стил» в одночасье утроится.
Я похолодел.
Из – за аферы с «Чаррингтон стил» я и попал в тюрьму. За проведенные в камере годы я много размышлял об этой ситуации и сообразил, что некоторые члены совета директоров распространяли слухи о слиянии так хитро и умело, что сосунки вроде меня попались на их удочку. Похоже, теперь они решили провернуть это снова. Они выждали шесть лет и теперь, по словам этого жирного пьяницы, повторяют операцию: ударят в барабан, пустят слух о слиянии и тем самым слегка поднимут цены на акции.
– Погоди-ка минутку, Фрэнк, – сказал я. – Я в курсе всех дел «Чаррингтон стил»: в эту компанию вкладывать деньги нельзя. Они мошенники. Это объединение с «Питтсбург стил» никогда не произойдет.
Маршалл косо на меня посмотрел:
– Я знаю, о чем говорю. Мне сделали достаточно прозрачный намек. Что тебе обо всем этом известно?
– Шесть лет назад они пытались объединиться с «Питтсбург стил». Они распространили слух, и множество биржевых игроков в него поверили. Правительственная комиссия перекрыла им кислород, и тысячи людей потеряли свои деньги, я сам был одним из них. Безумием было бы пытаться спекулировать на этих акциях и попасться на их удочку…, это было бы глупо, Фрэнк.
– Ты думаешь? Ну так вот, мне лучше знать. – Он допил виски. – Я все знаю о сосунках, которые тогда попались, но в этот раз все будет по-другому. Я куплю акций на пятьсот тысяч долларов, как только завещание будет утверждено. Эта информация для внутреннего пользования. Джэк Сонсэн, вице-президент компании, – мой старый приятель. Я получил информацию прямо от него, и он не будет дурачить меня!
Я прекрасно знал Джэка Сонсэна. Бартон Шарман считал его одним из самых выдающихся мошенников нашего века.
– Послушай, Фрэнк, – настойчиво сказал я. – Я знаю, о чем говорю.
– Иди лучше помоги Бет в саду, – рявкнул Маршалл с внезапным раздражением. – Нечего тебе здесь сидеть. Мне надо работать.
Маршалл поставил меня на место; в конце концов, я просто шофер, и он не нуждается в моих советах.
– Как скажешь, Фрэнк. – Я встал, а он налил себе еще виски. – Но ты можешь потерять свои деньги.
– Это ты так считаешь. – Он ткнул в меня пальцем. – Послушай, сынок, мне известно о деньгах больше, чем ты сможешь узнать за всю жизнь. Когда мне понадобится твой совет, я тебя позову…, если он понадобится.
От одной мысли, что Маршалл выкинет пятьсот тысяч долларов на эту аферу с «Чаррингтон стил», меня начинало тошнить. Он сказал, что после уплаты налогов миллион заметно съежится. Если он потеряет эти пятьсот тысяч долларов, у него не останется практически ничего.
– Фрэнк, я…
– Давай-ка, сынок, я занят. – Он взялся за бумаги. Когда я подошел к дверям, он добавил:
– Я о тебе высокого мнения, Кейт. Эта машина – просто игрушка. Ты будешь следить за домом и водить машину. А я займусь финансами.
– Как скажешь, Фрэнк.
Маршалл откинулся назад, покраснел, и на его лице появилось прежнее раздраженное выражение.
– А что, если мы откажемся от этого «Фрэнк», а? – Он взял стакан и сделал большой глоток. – А что, если мы станем говорить «мистер Маршалл»? Без обид, просто как символ статуса, а?
– Конечно, мистер Маршалл. Мы смотрели друг на друга. Он засмеялся неестественным, смущенным смехом.
– Держись за меня, сынок. Я чувствую себя миллионером.
Ах ты, жирный, пьяный сукин сын, подумал я, я держусь за тебя только потому, что хочу отобрать у тебя жену.
– Конечно, мистер Маршалл.
Он кивнул и стал читать бумаги.
Я вышел и направился в сад.
Это был огромный, местами сильно заросший сад с множеством клумб, кустов и деревьев. В конце концов я нашел Бет в его дальнем углу. Она собирала малину в белую миску. Я подошел к ней.
– Мне было сказано: иди и помоги Бет в саду, сынок, – сообщил я.
Она резко взглянула на меня:
– Он так назвал тебя?
– Вот именно, а я должен звать его «мистер Маршалл», потому что он теперь миллионер, а я его служащий. Символ статуса – так он это называет.
Бет молча собирала малину. Я присел на корточки, глядя на нее и ощущая на своей спине жаркое солнце.
– Бет, он хочет пуститься в аферу. Он собирается вложить свои деньги в акции, на которых он потеряет большую часть своего состояния.
Ее красные от сока перезревших ягод пальцы замерли, она испытующе поглядела на меня.
– Кейт, он хоть и пьяница, но умный. Я тебе уже говорила.
– Может быть, но он купился на аферу со стальными компаниями. Он собирается приобрести акции, как только получит кредит…, в конце следующей недели.
Бет все так же глядела на меня.
– Фрэнк умный, – повторила она.
– Но я знаю, что это будет крах! Я один раз сам попался в ту же самую ловушку! Все выглядит прекрасно, но самом деле ничего не выйдет. Маршалл потеряет все до единого цента, все деньги, которые получит. И ты тоже потеряешь их.
Она стала снова собирать малину. Я ждал. В ее лице жизни было не больше, чем в маске.
Через несколько минут я спросил:
– Ты о чем-то думаешь. Бет?
– Да. – Она повернулась ко мне, прижимая миску с ягодами к груди. – Ты абсолютно уверен, что его планы приведут его к разорению?
– Абсолютно.
– И ты не сможешь переубедить его?
– У меня нет ни малейшего шанса. Она кивнула и стала опять собирать малину. Я снова подождал несколько минут и спросил:
– О чем ты сейчас думала, Бет? Не глядя на меня и продолжая собирать ягоды, Бет сказала:
– Я думала – какая жалость, что он жив.
По спине моей скользнул холодный палец мертвеца. Вот оно, подумал я, и на этот раз она сама сказала: «Сделай одолжение…, сдохни».
Она сказала это.
Когда он умрет, она получит его деньги, а я получу ее, но время убегает стремительно. Едва Фрэнк получит деньги, он потеряет их в этой афере.
– Бет, никаких денег не будет, если только он не умрет.
С одеревеневшим лицом она перешла к следующему ряду кустов малины.
– Бет!
– Не сейчас…, ночью.
Мы глядели друг на друга. В ее черных глазах сквозило отчуждение.
– Ладно. Ты придешь ко мне?
Бет кивнула.
Я встал и пошел по саду в сторону дома. Через открытое окно отчетливо был слышен голос Маршалла. Он говорил по телефону.
– …проверьте контракт, – донеслось до меня. – Я смогу купить акции через пару недель. Я хочу приобрести большой пакет. Да…, выполните свою часть работы. Я буду готов дней через пятнадцать.
Не уверен, что будете, мистер Маршалл, думал я, тихо поднимаясь по лестнице. За эти пятнадцать дней вы окажетесь в гробу.
Остаток дня я провел, лежа на кровати и напряженно размышляя. От моих мыслей меня не мог отвлечь даже грохочущий голос Маршалла, непрерывно говорившего по телефону.
- Предыдущая
- 22/41
- Следующая
