Вернуться в сказку (СИ) - "Hioshidzuka" - Страница 49

В таком случае первым делом девушка после того, как вернётся обратно к Паулу, узнает, где у них техническая поддержка. А то уже надоело: то не так идёт, это не так…

— Я сам не понял, как сюда попал… — произнёс, наконец, Альфонс.

Девушка взяла его за руку. Она надеялась, что, если Паул произнесёт заклинание, отсылающее её обратно, перенесёт её вместе с другом. Не хотелось бы снова потерять его… Ей и так не следовало оставлять его одного с Розой тогда…

— Знаешь, я тут уже почти полгода… Тут темно… И я могу ориентироваться только по календарю на мобильнике… Представляешь, он до сих пор не разрядился! Наверное, специфика этого мира…

Мария задумалась. Сколько они были в этом мирке? Неделю, может, полторы… Но никак не полгода… Почему же тогда Альфонс так сказал? Не мог же он один провести здесь так долго!

— Ты уверен, что провёл здесь именно столько времени? Я была в сказочном мире максимум полторы недели…

Парень удивлённо посмотрел на неё. Потом попросил дать ему в руки её телефон. Принцесса сразу же сделала это. Увидев дату на экране мобильника Марии, Альфонс сильно побледнел. Он сказал что-то вроде “не может быть”, а потом схватился руками за голову.

Девушка подошла к нему и выхватила свой телефон, а также взяла и его.

— Странно… По твоему календарю уже январь…

***

Паул бегал по комнате, где расположилась вся эта компания, и “метал гром и молнии”. Подумать только, какая магическая безграмотность! Этот мальчишка, Седрик, вздумал применять светлую магию в тот момент, когда колдует чернокнижник… Чему их только в этой Академии учат?! Разве неясно, что светлый и чёрный маг не должны колдовать одновременно? Это же вызывает магический диссонанс*! Вот теперь, когда что-то пошло не так, искать Марию придётся именно Паулу, “потому что он старше и умнее”, а на то, что виноват во всём Седрик, всем плевать!

— Да как можно так безответственно относиться к тому, что говорил ваш учитель?! — заорал чернокнижник, узнав от Седрика, Хельги и Леонарда, что им когда-то говорили об этом на уроке. — А если что-то случится?! Я использовал всегда магию для… убийств… исследований… опытов… Седрик, или как там тебя зовут, если что случится, ты станешь очередной подопытной крысой…

Этих слов оказалось вполне достаточно, чтобы заставить волноваться как Седрика, так и Хельгу с Леонардом. Юным чародеям что-то подсказывало, что леди Джулия Траонт, хоть и является сильной ведьмой, тут мгновенно очутиться не сможет.

А жаль… Она бы точно могла помочь…

Пожалуй, Седрику и самому было стыдно за то, что он допустил такую ошибку. Мария действительно может пострадать из-за этого всего. Хельга, казалось, тоже прекрасно понимала это. Рик — так она его называла — даже завидовал Леонарду. Всё-таки, как хорошо иметь такую сестру, как она! Впрочем, и такую сестрёнку, как Розу, он был бы рад иметь. Но у мамы не было больше детей, кроме него, а когда мальчик, ещё будучи совсем крохой, начинал просить у неё младших братика или сестрёнку, она отвечала:

— Седрик, выкинь это из головы! Тебе вполне хорошо и без них. Ты только представь, они будут играть твоими игрушками!

Обычно на этих словах леди Джулия замолкала и уходила, чтобы оставить Седрика переваривать эти мысли одного. А тому всё равно всегда хотелось, чтобы в поместье герцогини были ещё дети. Хотя бы один его ровесник… Хоть кто-нибудь… Так неприятно быть одному…

Паренёк всегда удивлялся тому, какие отношения были у Леонарда и Хельги. Они постоянно ругались, дрались, обзывались, цапались… Вот как они сейчас делят стакан с водой только из-за того, что им просто не из-за чего подраться, хотя совсем рядом стоит ещё один стакан. И нередко их драки приводили к печальным последствиям.

Маг помнил, как Хельга попала в лазарет почти на два месяца из-за той их драки на крыше общежития Академии. А ведь колдунья могла и умереть: ей тогда было чуть больше десяти лет, она сорвалась с крыши и упала на землю. Лекари боролись за её жизнь, а преподаватели дружно ругали Леонарда за произошедшее.

Когда-то Седрик винил во всём именно Леонарда. Он завидовал ему. Завидовал во всём: начиная с того, что у парня была сестрой Хельга, заканчивая успехами в Академии. Именно Хель в какой-то момент сказала ему, что всё совсем не так, как кажется. И только тогда Рик начал осознавать это.

Всё не так, как кажется, Рик!

Тоненький девичий голосок, произносящий эти слова, всё ещё звучал в его голове. Седрик стал присматриваться, наблюдать, слушать, он начал узнавать то, о чём не знал раньше. Всё-таки Хельга была права тогда, резко ответив ему на пожелание исключить Леонарда. Начав общаться с ним, маг узнал, что тот, в общем-то, неплохой парень.

— О чём вы задумались, лорд Траонт? О том, как будете получать наследство после смерти вашей дражайшей матушки?! — прошипел над ухом Паул. — Я вам уже в третий раз говорю, чтобы вы брались за работу. Вы тут единственный светлый маг!

Мальчик от неожиданности вздрогнул, что-то пробормотал и исчез сам. Чернокнижник тяжело вздохнул, трижды проклял ту Академию, в которой учились эти трое, сказал, как ненавидит всех детей и подростков в мире, произнёс другое заклинание, и будущий герцог Траонт перенёсся обратно.

Реми захлопала в ладоши и попросила продолжения представления. На что получила лишь презрительное фырканье со всех сторон. Она, пожалуй, уже хотела на всех обидеться, но не успела: в комнате неожиданно оказались Мария и Альфонс.

— Что же… Заклинание, разработанное мной, работает! — сказал Паул.

Седрик с удивлением посмотрел на него, Хельга усмехнулась, Леонард просто рассмеялся, а Кая лишь недовольно покачала головой, как бы укоряя всех четырёх чародеев.

— Вы что, о магии разума ничего не слышали? — удивлённо сказал он. — Куда катится мир? О самой важной магии никому и не рассказали!

Кая, увидев бледность и худобу Альфонса, тихонько поинтересовалась у чернокнижника, где у него в доме — оказалось, что у него, помимо пещеры, есть ещё и весьма приличный домик, куда он и привёл всю эту компанию на время обучения Марии — находятся кухня, ванная и спальня. Про кухню и ванную волшебник тотчас сказал, на вопрос про спальню лишь многозначительно промолчал.

— Вы же всё равно про это расскажете, правда? — хитро улыбнулась Реми.

Чёрный маг обречённо кивнул.

========== I. Глава двадцать шестая. Девочка из трущоб. ==========

Ничего тебе, девочка, не осталось,

Кроме жгучего холода и скитаний.

Лишь Игла из горящей на солнце стали —

Отголосок далеких воспоминаний.

Ты бежишь, примеряя чужие лица,

Как волчонок, затравленный злыми псами.

Ты хотела быть сильной, большой волчицей,

Так учись понемногу владеть клыками.

Быстрая, как олень,

Тихая, словно тень,

Гибкая, как змея, —

Страх ранит глубже меча.

Тихая, как вода,

Быстрая, как стрела,

Гибкая, как змея, —

Мертвая девочка.

Если страх заползает змеёй под кожу,

Будь храбрей, не давай ему ранить больно.

Ты когда-нибудь когти наточишь тоже,

Ты когда-нибудь станешь, как птица, вольной.

Между жизнью и смертью покров так тонок,

Ты лишь тень, но о прошлом ты не забыла.

Повторяй же молитву свою, волчонок,

Ты судья, ибо ты их приговорила.

Быстрая, как олень,

Тихая, словно тень,

Гибкая, как змея, —

Страх ранит глубже меча.

Тихая, как вода,

Быстрая, как стрела,

Гибкая, как змея, —

Мертвая девочка. *

Юта осторожно постучала в дверь комнаты, в которой сейчас сидел Георг Хоффман. Тот лишь сухо бросил: “Входи”. Девочка вошла в комнату, испуганно оглядевшись по сторонам. За те две недели, что ей пришлось жить у этого человека, освоиться было весьма трудно. Она боялась что-либо задеть в этом доме, боялась сказать что-либо. Всё из этой обстановки было ей чужим. Каждая ваза, каждый диван, каждый стул, каждый цветок на коврах напоминал девочке, что она здесь никто. Человека, что привёл её сюда, она тоже боялась. Георга Хоффмана она впервые увидела в тот миг, когда он привёл её к себе. Он был так решителен в своих действиях, так холоден, что Юте хотелось где-нибудь спрятаться. Но спрятаться было негде. Она находилась в доме этого человека. Тут всем владел он и только он. Он видел всё в своём доме и знал каждый уголок, каждого слугу, каждого раба, которых у него было неимоверное количество. И девочка с ужасом представляла, что же будет с ней. У этого мужчины по слухам было денег столько, что он мог бы скупить все миры сразу. Почему он этого ещё не сделал, было известно только богам. Юта страшно боялась его. Она всё напоминала себе, что страх режет больнее самого острого кинжала, но ничего не могла с собой поделать. Этот мужчина пугал её. Пугал до того состояния, в котором сердце готово выпрыгнуть из груди от наполняющего его ужаса, в котором человек словно столбенеет, не может сказать ни слова, не может сделать шаг назад или в сторону, не может пошевелиться…