Вернуться в сказку (СИ) - "Hioshidzuka" - Страница 45

— Хель… — пробормотал парень.

И девушка будто очнулась. Она мгновенно вытерла слёзы, вскочила на ноги, оттолкнув при этом и брата, и принцессу, за которой, собственно, они и пришли сюда, и отошла в сторону.

— Вспомнишь об этом, убью! — угрожающе посмотрела она на Леонарда, уходя куда-то.

Мария и Леонард остались сидеть на траве. Правда, принцесса пришла в себя довольно быстро и теперь пыталась как-то растормошить шокированного парня. А Хельга отошла уже достаточно далеко.

— Ты не имел права видеть мои слёзы… — прошептала она едва слышно, лишь убедившись, что находится на достаточно большом расстоянии от брата.

_________________________________________________________

* Да, я знаю, что близнецы могут быть только одного пола, а если уж разных полов, то это двойняшки. Не нужно это исправлять. Тут так и должно быть написано.

========== Бонусная глава. Заколдованная леди Траонт. ==========

Любить дано от Бога,

Любовь — не ремесло,

Нас Бог карает строго

За нелюбовь и зло.

Любовь — не позолота,

Кто любит, тот любим,

Богоугоден кто-то,

Пусть даже нелюдим.

Любил, был небезгрешен —

До самых — до краев,

Одно меня утешит —

Всевышнего любовь.

Я встану на колени,

И руки — к образам,

Я попрошу прощенья,

Поверь, мой Бог, слезам.

Порой бывает страшно,

Что не снискал любви,

Что не испил той чаши

Я в Храме на Крови,

Бродягой был, паяцем

Пока был молодой,

Пил, пел в дыму кабацком,

Скитался, как изгой.

Не знал я силы слова,

Как замолить грехи,

Но в Рождество Христово

Явились вдруг стихи.

Пойду я в храм, где не был,

Там мир и благодать,

Там купола до неба,

Со мной отец и мать.

И призову я ближних

С молитвой в светлый час,

Любить так, как Всевышний

Нас любит, он воздаст.

Любовь к нему умножим,

Восславим мы его!

Прости меня, о Боже,

Что каюсь в Рождество.

(Автор стихотворения — Павел Малов, сам стих найден здесь: http://megaslovo.ru/biblio/23972.html)*

В тот день герцогиня проснулась в самом ужасном расположении духа, что могло бы быть. Первым делом, естественно, швырнула подушкой в парня, с которым рядом она, собственно, и лежала. Тот недовольно засопел и попытался перевернуться на другой бок, а ввиду того, что леди Траонт распласталась практически на всей кровати, грохнулся на пол.

Затем последовал вопль, полный недовольства и даже гнева. Как ни странно, кричали сразу оба. Он — из-за того, что очутился на холодном каменном полу, она — просто так, от настроения, которое, как уже было сказано, можно было назвать только так: “Хуже вряд ли может быть”. Почему “вряд ли”? Потому что женское настроение — шутка тонкая. Даже тогда, когда кажется, что оно не может стать ещё хуже просто потому, что хуже уже некуда, обязательно подумайте “а не может ли?”, иначе вас ждёт разочарование и, возможно, даже увечья.

Джулия с гордым видом поднялась с кровати, поправила коротенькую ночную рубашку, практически ничего и не прикрывавшую, прошла мимо своего кавалера, а точнее — для хоть какого-то удовлетворения — прошлась по нему и приоткрыла дверь в спальню.

За дверью прятались две молоденькие служанки, которым ну очень хотелось посмотреть, чем именно занимаются по ночам герцогиня и её очередной кавалер, оставаясь одни ночью в спальне… Не было ничего удивительного в том, что, когда леди отворила дверь — а делала она это весьма резко, — служанкам попало по лбу. Но, решив, что хныкать в данной ситуации вряд ли уместно (а в основном, из-за того, что не совсем вовремя — в другое время леди могла даже пожалеть их, бедненьких), быстро ретировались, понимая, что хныкать и плакать от несправедливости жизни лучше подальше от вспыльчивой сестры короля, то бишь их хозяйки.

Парень же успел подняться на ноги. Джулия недовольно хмыкнула и отвернулась от него. Уже почти две недели она чувствовала себя не слишком хорошо. То тошнило, то есть очень хотелось, то оба дела сразу… А ещё хотелось спать. Но леди, как добросовестная хозяйка поместья, конечно же, не торопилась отдыхать. У неё было ещё столько дел — нужно было поиздеваться над братом, отправив ему парочку писем, поиздеваться над вторым, прислав посылку с заключённым там каким-нибудь магическим заклинанием, наказать некоторых нерадивых слуг за то, что не слушают её, наорать на оставшихся за то, что они слишком много пытаются её слушать и в итоге не успевают ничего делать, взять интересную книгу, начать её читать, орать на каждого, кто проходит мимо, пытаясь доказать ему, что он всё делает совсем не так, да и вообще, он отвлекает её от занятия гораздо более важного, чем общение с каким-то там… Жаном… и неважно, что тебя зовут совсем не так, разве герцогиня Траонт сможет уследить за всем?!

— Может, хочешь соку? — осторожно поинтересовался молодой человек.

Герцогиня фыркнула и отвернулась. Фи! Теперь ей предлагают какой-то там сок! Как будто он не видит, что она, Джулия Траонт, так устала, что ей уже не до сока?! Женщина даже хотела послать этого навязчивого юношу куда подальше, но почему-то, вопреки собственному желанию, сказала совсем другое.

— Сок какой? И огурчиков принеси. Только солёных. Хочу солёных огурцов. И рыбки… И арбуза… Тоже солёного!

Парень пожал плечами и поспешил на кухню. Да уж… Конечно, Джулию можно было назвать привередливой и вредной, но чтобы настолько — солёный арбуз, всё-таки, — это что-то новенькое… Даже эта особа в своём уме вряд ли стала бы это просить. Значит, её могли заколдовать! Какая чудовищная подлость, ещё и в канун Нового года!

А ещё это возможность доказать дорогой, что он тоже способен совершать героические поступки. Если он найдёт виновника, а также заставит того расколдовать леди, то та на всю оставшуюся жизнь будет благодарна своему спасителю. Что же… Раз так — вперёд!

Для начала Жан, уже нарисовавший себе картину того, как Джулия бросается ему на шею, решил опросить слуг. Мало ли, вдруг они кого-нибудь видели недавно рядом со своей хозяйкой?

Первым, кого решился допросить юный сыщик, был дворецкий. А что? В детективах, которые парень прочёл, дворецких всегда первыми допрашивают! Они либо виноваты, либо всё знают…

Дворецкий леди Траонт же решил промолчать. Нет, он, конечно, высказал предположение, что герцогиня просто устала и ей стоит хорошенько отдохнуть и, главное, выспаться, а то кто-то в последнее время не даёт ей отоспаться (что Жан, мгновенно вспыхнувший от ярости, воспринял чуть ли не как личное оскорбление).

“Подумаешь… выспаться! И вообще, это она ко мне полезла… Я, вообще-то, обычный певчий из капеллы, а она — самая уважаемая герцогиня! Что я мог против неё предпринять?! Да и красивая она…” — с этими мыслями молодой певец ещё больше загорелся желанием найти виновника странного поведения его леди.

Следующей паренёк решил допросить экономку. В конце концов, не всех же горничных ему допрашивать! Тем более, их в поместье больше сотни. Как ему умудриться поговорить с каждой?

Экономка же тяжело вздохнула, тихо прошептала что-то вроде: “Шел бы ты к леди, а не дурака валял…”, — подумала, пробормотала, что леди “лучше бы с нормальными мужиками спала, а не с такими хлюпиками”, отвернулась и громко произнесла, что не имеет времени разговаривать со всякими проходимцами. Жан, разумеется, обиделся на неё и, недолго думая, записал экономку с дворецким в главные подозреваемые.

Кузнец, третий опрошенный, тяжело вздохнул и произнёс: “Фиг их, баб, разберёшь!”, пожав плечами. Певчий лишь тихонько кивнул и решил, что вот кузнец Ал его понимает…

Горничных опросить не удалось: они с таким энтузиазмом обсуждали новые платья, шубки и сапожки, что ни до каких расследований дела им не было. Певец нахмурился, надулся на весь мир и, видимо, от отчаяния, решил допросить ещё одного человека — Теодора Траонта, брата леди Джулии.

— Заколдовал кто-то?! — с нескрываемой радостью воскликнул Тео. — Правда?! То есть по причине невменяемости сестрёнки всё наследство — моё?!