Проклятие морфид (СИ) - Цветков Вильям - Страница 7

- Убери нахрен это отсюда, - взвизгнул фальцетом толстяк.

На сегодня кое у кого порнушка отменятся, - подумал Савельев и по лицу его пробежала злорадная ухмылка.

Но откуда в свежих трупах личинки? - подумал он тут же. Никогда такого не видел за все двадцать два года работы. И он аккуратно ступая по кафельному полу, покатил жирный, похожий на жабу труп в холодильник.

13

Генерал Гордеев открыл дверцу шкафа в своем аскетическом кабинете с обязательной ковровой дорожкой вдоль стола для совещаний, за которым находилась небольшая комната отдыха, а в ней - личный сейф, не такой дорогой как у Президента, но абсолютно защищенный новейшими противовзломными технологиями. Сейф обошелся в сто семьдесят пять тысяч долларов, он открывался по комбинации сложного кода и радужной оболочки глаза, умел контролировать внутри температуру и влажность, обладал системой распознавания лиц и голосов, имел дистанционное управление, мог, в том числе, мгновенно уничтожить свое содержимое так, что потом ни одна экспертиза не могла бы в точности ответить, что находилось внутри.

Расчетливыми, точными движениями генерал открыл сейф, на мгновение замер, потом достал изнутри бутылку армянского коньяка сорокалетней выдержки, налил в маленькую серебряную рюмку и залпом выпил.

Оглянувшись через плечо, словно желая удостовериться, что в кабинете кроме него никого больше нет, он извлек из сейфа небольшой алюминиевый контейнер с черной ручкой как у чемодана и двумя защелками. Контейнер был холодным. Генерал открыл защелки и потянул за ручку.

Внутри, без движения и признаков жизни лежала крупная, буровато-черная личинка морфиды.

Генерал Гордеев посмотрел на часы. Интересно, сколько Президент дал времени начальнику охраны? До утра? А может быть, до полудня, вряд ли больше. Потом лучшим выходом для полковника Строева стало бы самоубийство из наградного пистолета. Президент не простит ему кражу бабочки. Что угодно, но не бабочки.

Он потер руки, - пока все складывалось как нельзя удачно: отставка, а то и тюремный срок для начальника президентской охраны полковника Строева, на чью должность вот уже шестой год метил генерал, становился не призрачной надеждой, а вполне ощутимой реальностью. Гордеев прекрасно понимал, что найти вторую бабочку морфиды на европейском континенте не получится, ее можно было бы купить у азиатских дельцов, но для этого требовалось время. Неделя или две, как минимум.

Именно поэтому, прежде чем нести Президенту саквояж, прибывший из Бразилии, он достал из него одну личинку морфиды и положил в свой сейф. На всякий случай. По документам морфид поступило шесть штук, пятеро признаны нежизнеспособными комиссией на кафедре энтомологии, одна попадет к Президенту, так что все точно. Небольшой подлог стоил ему двадцать пять тысяч долларов. Он просто сказал, что давно мечтал о такой бабочке. И они поверили. За двадцать пять тысяч кто угодно бы поверил.

14

- Господин Президент, посылка прибыла. - Министр выслушал ответ по красному телефону прямой связи без номеронабирателя, взял за ручку стоящий на  столе большой серебристый саквояж-холодильник, двинулся было на выход, но повернув голову к большому прозрачному окну остановился, - там, вдалеке виднелся золоченый купол с крестом - генерал перекрестился: «С богом», - сказал он про себя, и, подумав, добавил - «К черту!»

Машина дожидалась у входа. Черный бронированный лимузин. Через пятнадцать минут генерал Гордеев стоял у входа в кабинет Президента.

- Как все прошло, надеюсь, проблем не возникло, - спросил Президент, поглаживая массивный чемодан.

- Как обычно, все хорошо.

- Посмотрим? - Президент не спрашивал разрешения, он приглашал взглянуть. Он, конечно же, хотел проверить, все ли на месте. На месте ли самое главное, ради чего затевалось мероприятие. Редкая бабочка, названия которой Гордеев вызубрил наизусть, повторяя его как мантру во время ежеутреннего бритья: МОРФИДЫ.

Президент щелкнул замками, саквояж открылся. Внутри находилось разделенное на отсеки мягким но плотным материалом пространство, занятое прозрачными контейнерами с надписями на латыни. Президент пробежал взглядом каждый из них, но рука его потянулась только к одному, с надписью «Morfo mortis», генерал с содроганием подумал, что могло означать это название.

- Вот она, - почти шепотом сказал Президент, дотронувшись до крайнего слева контейнера, внутри которого виднелась темная, довольно большая личинка. Он опустился на стул, взял прозрачную емкость в ладони и почти прислонил его к лицу, разглядывая на просвет. Руки его слегка дрожали.

Гордеев стоял в полуметре, чувствуя себя крайне неловко, словно подглядывал за чрезвычайно интимным процессом не через замочную скважину, тогда бы, пожалуй, было бы волнительно, но не до дрожи, а стоя буквально внутри самого священного действа. Президент, кажется, забыл о его существовании, но и уйти министр просто так не мог.

Минут пять прошло в полной тишине.

- Что может быть прекраснее? - прошептал Президент, но министр не разделял его страсти.

Ещё как может, - подумал Гордеев, переминаясь с ноги на ногу.

- Вы отлично поработали, - сказал Президент.  - Просто отлично. Я хотел поручить это дело своей охране, но вы, пожалуй, справились не хуже. Жаль только, что большая часть личинок погибла, но слава богу, что одна уцелела. Это самое главное. Можете идти, генерал. Я вам очень благодарен.

Гордеев склонил голову, потом отдал честь и вышел из кабинета, слушая как его шаги торжественным эхом разлетаются по президентскому этажу.

15

Президент ожидал, что морфида расправит крылья примерно к сроку проведения совета по безопасности, однако этого не произошло.

Днями и ночами он проводил все свое свободное время за тяжелыми дверьми, скрытыми книжным шкафом в рабочем кабинете, он потерял покой и сон, подчиненные старались не попадаться ему на глаза, гадая, что же могло вызвать такую резкую и длительную перемену настроения Президента. Каждый из чиновников, обязанный присутствовать на совете по безопасности  уже десять раз простился со свободой, а некоторые - и с жизнью, что греха таить, многие читали учебники по истории и понимали, сколь переменчива и фальшива бывает фавора. Сегодня Президент пожимает руку, а завтра надевает наручники.

Однако, никто из них не догадывался об истинной причине такого поведения шефа, как никто не мог даже предположить (включая самого начальника охраны), что же скрывается за книжным шкафом. Многие думали, что там гигантский сейф, в котором Президент хранит наличные, ценности, бриллианты, акции и все в таком роде.

И ни одна живая душа на планете Земля не знала, что стройные ряды преимущественно юридической литературы скрывали оборудованный по последнему слову техники невероятных размеров инсектарий - специальное помещение для разведения бабочек, совмещенное с летним садом.

Президент часами сидел перед личинкой в полной неподвижности, наблюдая за ее покоем. Она не шевелилась, не подавала ни единого признака жизни. Будь она гусеницей, все было бы проще, но она уже успела окуклиться и вот-вот должна была превратиться в бабочку. Вот-вот... Периодически он доставал ее из подвешенного состояния, в котором она пребывала и клал на ладонь, согревая своим дыханием. В помещении поддерживался тропический климат, температура достигала тридцати пяти градусов при почти стопроцентной влажности, поэтому при своей астме он не мог долго находиться тут, но все же сидел, пока очередной приступ на начинал подкрадываться к легким. Тогда он вскакивал, открывал сейфовые двери инсектария, отодвигал шкаф и выбегал в коридор, хватая ртом оживляющее шипение противоастматического баллончика.

По мере того, как он все больше и больше времени проводил в инсектарии, приступы усиливались, происходили чаще, тяжелее, и, главное, заставали его врасплох, чего никогда не случалось ранее. Все-таки умеренный европейский климат подходил ему куда больше, именно поэтому он и не пытался самостоятельно отправиться в дебри Амазонки за предметом своей страсти.