Пророк, огонь и роза. Ищущие (СИ) - "Вансайрес" - Страница 21

— Я же сказала тебе — возвращайся. Прими ванну, умасти своё тело благовониями, расчеши и надуши волосы, раз так боишься вони и грязи! — ехидно посоветовала Иннин. — А потом пройдись в таком виде по улицам, может, найдёшь возлюбленную!

Хайнэ вспыхнул и больше возражать не пытался.

Иннин, тем временем, уже лезла вниз.

— Тут дальше придётся прыгать! — её голос донёсся откуда-то издалека. — Я-а-а-а-а…

Хатори вскочил на стену вслед за ней и, не став утруждать себя карабканьем по отвесной стене, просто-напросто сиганул вниз.

Хайнэ изумлённо распахнул глаза. Ну вот и всё… этот мальчишка уже в Подземном Мире, потому что невозможно остаться в живых, спрыгнув с такой высоты! Он подошёл ближе и наклонился, чтобы увидеть внизу размозженный труп, однако ярко-рыжие волосы, пламенеющие среди толпы, ясно указывали на то, что их обладатель живее всех живых.

— Невозможно, — пробормотал Хайнэ, опускаясь на четвереньки, чтобы перелезть через край стены.

«Я сейчас умру, просто потому, что не могу показать, что мне и в самом деле страшно», — обречённо подумал он.

Как-то это было глупо — умирать по такой пустяковой причине, но другого выхода он не видел.

Он принялся ползти вниз, цепляясь за выступы, и почти расслабился, решив, что таким образом доберётся до самого конца, однако в какой-то момент ноги не нашли под собой очередной опоры, и Хайнэ понял, что нужно прыгать.

Он завертел головой, пытаясь понять, каким образом это лучше сделать, однако возможности выбирать ему не представилось — пальцы вдруг сами собой разжались, и Хайнэ полетел вниз.

Что-то внутри проделало неописуемый кульбит, и в голове промелькнуло: «Ну, вот и конец!», но он, как ни странно, не испугался. Или, может быть, не успел — всё и правда закончилось слишком быстро.

Каким-то чудом ему удалось не только выжить, но даже не покалечиться — видимо, спасло то, что он рухнул в телегу, доверху засыпанную свежесрезанными цветами, предназначенными для украшения столицы к празднику.

«Ха, это и в самом деле было совсем не страшно», — подумал Хайнэ, улыбаясь.

От аромата цветов, среди которых он лежал, закружилась голова, и вспомнилось, как день назад он лежал в дворцовой купальне, наполненной лепестками роз и лотоса.

От этой мысли внутри всколыхнулась неизбывная тоска, приглушённая было новыми впечатлениями.

Выбравшись из цветочной кучи, Хайнэ на мгновение замер, оглушённый и ослеплённый. Он оказался, судя по всему, на базарной площади — вокруг было очень много людей, просто огромное количество, и все они суетились, толкали друг друга, кричали, смеялись. У торговых рядов зазывали к своим прилавкам девушки, расхваливавшие вышитые бисером ткани, мужчины, демонстрирующие овощи особенной величины, старухи, предлагающие купить у них какие-то снадобья. Шум царил  просто невообразимый.

А ещё Хайнэ оказался прав в своих предположениях насчёт вони и грязи.

По сути, все возможные товары — рыба, мясо, фрукты, цветы, одежда, лекарства — продавались в одном и том же месте, протухшие и сгнившие продукты никто не убирал, отходы выливались прямо на мостовую, и запах вокруг царил соответственный.

«Великая Богиня, как здесь ужасно!!! — с отвращением подумал Хайнэ, от природы брезгливый и чувствительный к ароматам. — Как они могут жить так?!»

Тут его взгляд упал на совсем уж неописуемых существ — нищих, рассевшихся по краям дороги и просивших подаяния. Вид их привёл в Хайнэ откровенный ужас — тела их были изуродованы и деформированы, кожа покрыта язвами и струпьями, у некоторых отсутствовали конечности, носы или уши.

На мгновение Хайнэ почудилось, будто он попал в какой-то другой мир, мир воплощённого уродства и безобразия; паника поднялась в нём, захлёстывая волнами, и он бы побежал, побежал на край света, если бы смог протолкнуться сквозь окружавшую его толпу, показавшуюся ему обступившим его скопищем демонов Подземного Мира.

Но бежать он не мог, поэтому только согнулся, спрятав лицо в собственный широкий шёлковый рукав, пропитанный благовониями. Это принесло хоть какое-то облегчение; по крайней мере, вскоре Хайнэ смог заставить себя оглядеться в поисках сестры и Хатори и после этого добраться до них, с осторожностью перешагивая через потоки грязной жижи, заливавшие мостовую.

— Пойдёмте быстрее! — заторопила Иннин. — Нас наверняка уже ищут!

Хайнэ снова затошнило, перед глазами пошли цветные круги.

Признаваться в этом было невыносимо, но перспектива, потеряв сознание, упасть на эту мостовую, ужасала куда больше.

— Мне плохо, — выдавил он.

— Твоя возлюбленная была бы в восторге, что ты такой нежный, — закатила глаза Иннин и тут же добавила сладким голосом: — А, может, ты сейчас её и найдёшь, прямо здесь?

Хайнэ не успел ничего ответить — толпа вдруг забурлила и заволновалась, словно живое море, оттесняя его от сестры. У него в очередной раз случился приступ дурноты; он испуганно шарахнулся в сторону, чтобы не упасть под ноги прохожим, и уцепился одной рукой за оглобли телеги, прикрывая другой лицо. Когда же тошнота прошла, и Хайнэ смог открыть глаза, то он уже не увидел Иннин рядом с собой — только рыжеволосого Хатори, с довольно-таки равнодушным видом взиравшего на толпу, не внушавшую самому Хайнэ ничего, кроме страха и отвращения.

— Вы видите эту девочку? — внезапно разнёсся по всей площади громкий голос. — Если бы всё было так, как утверждают они, если бы силами стихий обладали лишь те, кто рождаются благородными, то могла бы она, рождённая в нищете, делать то, что делает?!

Хайнэ изумлённо вскинул голову.

Толпа снова заволновалась, оттесняя их с Хатори куда-то вправо, но он изо всех сил сопротивлялся натиску, не отрывая взгляда от девочки в центре площади — тоненькой, высокой, одетой в лохмотья. У неё были длинные волосы, белые-белые, как первый снег, и такой вид, как будто она находилась где-то далеко и не видела тех людей, которые её окружали. Прикрыв глаза, она вскинула руки, и площадь вдруг заполнили тысячи птиц.

Их стало видимо-невидимо, белоснежных, хлопающих крыльями, носящимися над головами людей с пронзительными криками.

Девочка взмахнула руками, и птицы исчезли — вместо них откуда-то сверху посыпались цветы, такие же белоснежно-белые.

— Фокусы! Фокусы! — закричал кто-то в толпе.

И тогда Хайнэ увидел нечто иное — огромную фигуру, вдруг выросшую за спиной девочки, как будто сотканную из света и теней. Существо — мужчина с длинными волосами и в длинной одежде — обернулось и устремило на него лучистый взгляд своих тёмно-фиолетовых, как аметисты, глаз.

Хайнэ не успел ничего подумать. Ноги у него сами собой подкосились, и он упал на колени, в благоговении протянув к существу руки, как за день до этого — к Алай-Хо, хотя они не имели между собой ничего общего, полуптица-полудракон и призрак с лучистым взглядом.

А толпа, тем временем, снова бурлила, как неспокойное море. Отдельные выкрики слились для Хайнэ в монотонный гул, похожий на шум воды в водопаде, но потом, когда мгновение, во время которого у него перестало биться сердце, прошло, и призрак исчез, он снова начал различать отдельные голоса.

— Стража! — вдруг закричали вокруг.

Девочка прекратила показывать чудеса, вздрогнула и огляделась. Хайнэ успел увидеть её глаза — такие же фиолетовые, как у того существа, что было минуту назад за её спиной, только более светлые. Сердце у него бешено заколотилось, он рванулся вперёд, чтобы девочка его заметила, но пробиться сквозь заволновавшуюся толпу оказалось невозможно.

— Подожди! — закричал Хайнэ, увидев, что девочка развернулась и побежала, но она его не услышала — легко вскарабкалась на какое-то невысокое строение, а с него перепрыгнула на другую крышу.

Хайнэ начал бессильно озираться по сторонам и встретился взглядом с Хатори, всё это время находившимся рядом с ним.

— Я люблю её!.. — вдруг выкрикнул он совершенно неожиданно для себя, не понимая, зачем он это говорит, вообще ничего не соображая в эту минуту.