Сначала забудь ее - Грэхем Линн - Страница 5

«Он и так уже потерял одного ребенка», – подумала она и почувствовала угрызения совести за то, что не хотела отдавать ему Никки. Кто она такая, чтобы вмешиваться в его судьбу? Она думала, что знает все, однако была очень больно ранена, выяснив, что ее сестра совершила так много проступков в жизни.

– Витале должен знать, что Джули сделала с тобой и твоей семьей, – заявил Стивен. – В конце концов, если бы он лучше с ней обошелся, она бы не явилась снова сюда и не причинила столько бед.

– Это твое мнение, Стивен. – Джемайма встала с дивана, намекая, что ему пора уходить. Она и так слишком долго изображала гостеприимную хозяйку.

– Подумай над этим, Джем. Никки не твой ребенок. Если ты передашь его отцу…

– Как посылку?

– Он принадлежит отцу по закону, не думай, будто я не понимаю, что именно этот ребенок мешает нам снова быть вместе.

– Только в твоем воображении!

– Ты знаешь мое мнение по поводу того, что ты держишь у себя Никки. Почему ты стремишься сделать для этого ребенка больше, чем его собственная мать? Давай посмотри правде в глаза. Джули оказалась паршивой матерью, как и не самой лучшей…

– Прекрати!

Раскрасневшись, она с силой открыла входную дверь и указала на нее Стивену:

– Я передам маме и папе, что ты приходил.

Стивен оставил Джемайму в расстроенных чувствах, однако с пищей для размышлений. Она отправилась купать малыша, а у самой слезы наворачивались на глаза. Он не ее сын, и ничто в мире не может это изменить. Или оживить Джули.

Лучиано много пережил, потеряв жену и дочь, которых он наверняка очень любил, раз решился, несмотря ни на что, еще на одного ребенка. Джемайма закутала Никки в большое мягкое полотенце, прижав его к себе.

Лучиано потратил восемь месяцев, чтобы отыскать свое дитя. Хотел забрать Никки. Нужно прекращать быть эгоисткой и отступиться. Неужели она предосудительно относится к Лучиано из-за того, что он выбрал суррогатное материнство для второго ребенка? Джемайма придерживалась традиционных взглядов на семью и подозревала, что именно поэтому не доверяет Лучиано. Ей стало стыдно. Как можно отвергать законного отца Никки? А вдруг окажется, что Лучиано Витале не его отец?

Однако через два дня пришел результат теста, в котором говорилось, что Никки – плоть и кровь Лучиано. Теперь у Джемаймы не было сомнений.

Не успела она отложить письмо, как раздался телефонный звонок.

– Лучиано Витале, – представился голос. – Я бы хотел встретиться с сыном сегодня.

Джемайма напомнила себе, что сейчас не место для личных переживаний и чувств, и глубоко вздохнула:

– Да, какое время вас устроит?

Они обсудили время и договорились о встрече чуть раньше, чем хотел Лучиано, так как Джемайма знала: чем позже он придет, тем более усталым и капризным будет Никки. Ей всей душой хотелось, чтобы первая встреча отца и сына прошла хорошо. Было бы неправильно желать иного, несмотря на ее отношение к Лучиано. Она прибралась в доме к приходу гостей. Однако у Никки резались зубки, и он часто плакал. Джемайма постаралась успокоить его и уложить в кроватку.

Ее подруга Элли очень оживилась, узнав, что Лучиано придет в гости, чтобы впервые увидеть Никки.

– Ты уверена, что мне не стоит приходить? Может, я просто постою рядом, так, для мебели. Очень хочется посмотреть на него вживую. В Интернете он выглядит горячее огненной бездны.

– Элли, это не самый подходящий случай. Он имеет право на личное пространство и встречу с сыном наедине.

– Ну, разве он не ходячий соблазн?

– Может, на фото он и мил, однако в жизни не столь дружелюбен.

– С чего ему быть с тобой дружелюбным? Он думает, что ты – это Джули, обокравшая его и вымогающая деньги. Кстати, когда ты собираешься рассказать ему правду?

– Нужен подходящий момент. Точно не сегодня. Нет. Неизвестно, в каком настроении он будет. Может, просто схватит Никки и уйдет.

– В курсе Лучиано или нет, но он твой должник. Джули не смогла бы заботиться о нем в любом случае. В то время как ты находилась при нем все время с тех пор, как ему исполнилось всего неделя. Твои родители тоже будут скучать по нему.

И Джемайма осталась один на один с осознанием неизбежного. Никки все равно заберут, и ничто не может изменить этого. Она не его ближайший родственник, в отличие от Лучиано.

Она в напряжении ждала посетителя. Никки выглядел очень мило в голубом костюмчике, однако настроение его быстро менялось из-за зубок. Он мог засмеяться, а через секунду заплакать.

Раздался шорох шин на подъезде к дому. Джемайма кинулась к окну посмотреть, кто это. Целая вереница машин, состоящая из лимузина в окружении нескольких «мерседесов» с тонированными стеклами, въехала во двор. Несколько мужчин вышли из машин и рассредоточились по территории, явно следуя указаниям, передаваемым по рации. В костюмах и солнцезащитных очках они будто излучали агрессию и напряжение. Дверь лимузина в центре колонны открылась, и появился Лучиано, затмив всех. Он был одет в джинсы и свитер, однако даже в таком виде притягивал к себе внимание. Джинсы сидели идеально, подчеркивая тренированные ноги и узкие бедра, а черный свитер красиво оттенял иссиня-черные волосы и оливковую кожу.

У Джемаймы пересохло во рту. Она нервно облизала губы, вытерла вспотевшие от волнения ладони и стала отходить от окна, как вдруг ее внимание привлекло движение позади Лучиано. Она задержалась у окна, чтобы посмотреть. Из автомобиля вышла стройная блондинка. Лучиано повернулся к ней, что-то сказал, и та снова исчезла в салоне.

Кто это? Неужели его девушка?

Голос в голове Джемаймы смекнул, что это не ее дело. Она перевела дух, постаралась взять себя в руки и отправилась открывать дверь.

– Мистер Витале.

– Джемайма. – Лучиано сделал шаг вперед. Его лицо, казалось, ничего не выражало, он даже не улыбнулся.

– Никки здесь. – Она приоткрыла дверь в гостиную.

Малыш сидел на полу в окружении любимых игрушек.

– Его зовут Никколо! – поправил Лучиано. – Мне не нравятся сокращенные имена. Кроме того, я бы хотел остаться с сыном наедине.

Джемайма взглянула на него с удивлением, но он даже не обратил на нее внимания, сосредоточившись на Никки. Нет, Никколо. Тигриные глаза Лучиано светились от возбуждения, он в буквальном смысле поглощал взглядом ребенка.

Девушка смотрела на это, прикрыв глаза, и ничего не могла с собой поделать, видя, как смягчилось каменное, почти непроницаемое выражение лица Лучиано и как он почти улыбнулся.

– Благодарю. – Лучиано вошел, закрыв за собой дверь.

Джемайма, вздохнув, присела на пуфик у входной двери рядом с телефоном, уговаривая себя: конечно, он не хочет присутствия чужих людей на встрече с сыном. Она старалась не поддаваться эмоциям.

Кто эта женщина в авто? Его новая пассия? Он живет с ней? Вдруг новая спутница не может иметь детей, поэтому они решились на суррогатное материнство? Почему ей это так важно? Она беспокоится о Никки, его будущем, а оно все еще не совсем определенно.

Из гостиной послышался плач. Джемайма напряглась. Для Никки Лучиано был чужаком, а значит, расценивался как опасность, естественно, он заплакал. Из-за двери она могла слышать, как Лучиано что-то успокаивающе шепчет ему. Однако через несколько минут ребенок разразился душераздирающими воплями. Джемайма не двинулась с места, хотя сердце так и рвалось к малышу. Она сжала кулаки, слыша, как расстроен Никки, как надрывно плачет и зовет ее. Она также помнила, что нужно учиться жить без него, отойти в сторону и отдать малыша отцу, рано или поздно.

Когда плач Никки перерос в несмолкающие вопли, в дверях показался Лучиано.

– Тебе лучше зайти, мне кажется, он напуган. – В его голосе сквозило разочарование.

Джемайме не нужно было повторять дважды. Она тут же вскочила и побежала к Никки. Малыш увидел ее, тут же потянул к ней маленькие ручки. Она подхватила его на руки и успокаивающе прижала к себе. Он тут же вцепился в нее, будто боялся, что она снова уйдет.