Истории из жизни (СИ) - "AnitaMidzu" - Страница 235

— Ты заглядывай… почаще. Не теряйся. Ты же знаешь, что в нашем доме тебе всегда будут рады.

Слова целительницы зацепили что-то в душе следопыта. Вдруг стало стыдно, что позволил себе забыть элийских друзей, полностью сосредоточившись на горе и жалости к самому себе. Корунд слегка виновато открыто улыбнулся — впервые за всё время визита в Интердику.

— Хорошо, я постараюсь. Берегите себя, — произнёс он.

После краткого прощания Рыжий забрал из ванной свой плащ. Вещь частично стекла, но не высохла, потому была отправлена в куб. Тащить на плечах кусок тяжёлой мокрой ткани Корунд не хотел. А парой минут спустя асмодианин вышел на крыльцо. Небо всё ещё хмурилось, но дождь прекратился.

Аскольд вышел следом. Она сам ещё не знал, что хочет сказать асмодианину, но надеялся, что нужные слова сами придут в голову.

— Знаешь… — начал юный следопыт, оттягивая время. — Я надеюсь, что это твоя пьяная выходка… Ну, в общем, что ты не серьёзно. И что это только пьяная выходка…

Элиец понимал, что получилось более, чем сумбурно, но зато выглядело правдоподобно. Рыжий всё понял из сбивчивых слов юноши. Он некоторое время стоял полубоком, глядя в стелющийся по траве густой туман.

— Так и есть, — вдруг очнулся Корунд и повернулся к Аскольду, глядя тому в лицо. — Нажрался как скотина и увидел в друге врага, — прямо заявил убийца. Стыд за содеянное снова кольнул его изнутри. Рыжий отвёл взгляд. Элиец глубоко вздохнул, а потом мягко улыбнулся Корунду.

— Так значит, мир?

Где-то со стороны соседнего дома зазвучали голоса — живший там даэв явно прощался с очередной подружкой на ночь. Аскольд хлопнул глазами и торопливо зашипел:

— Ныряй в Тень, пока не увидели… Я приду ещё! Теперь-то знаю точную дорогу.

— Мир, — эхом отозвался Корунд, исчезнув буквально на глазах. Теперь любопытные элийцы по соседству не увидят лазутчика из Асмодеи. — Буду ждать в гости, — прошелестело уже в районе уха юноши. Судя по тону, невидимка ухмылялся.

После визита в Интердику настроение Рыжего сильно улучшилось. Он возвращался в снежный Белуслан, не переставая улыбаться. Убийца поймал себя на этой непривычной мысли только на лесной опушке, когда охапка снега плюхнулась зазевавшемуся следопыту на макушку. Он тряхнул головой и невольно сбросил покров маскировки, в котором пребывал с момента прощания с Аскольдом. Выпитый кофе как будто стучал в груди шустрым молоточком. На самом деле то было сердце асмодианина, которое постепенно освобождалось от болезненной корки стыда и вины.

Очутившись дома, Корунд первым делом раздвинул тяжёлые шторы, закрывавшие окна в гостиной, и сощурился от яркого света, залившего комнату. Вокруг начало казаться не так уж и мрачно. Движимый внезапным энтузиазмом, Рыжий убрал последствия своей пьянки на кухне: смёл разбитую бутылку и протёр стену от следов выпивки, задержав кончики когтей на причудливом узоре, сделанном светлой краской.

Казалось, ничто не могло выбить убийцу из колеи. Ничто. До тех пор, пока он не решил навести порядок в спальне, убрав пыль и разобрав старые комоды от ненужных вещей. Комната свежела по мере энергичных движений небольшой тряпки, и наконец настала очередь выдвижных ящиков.

Старая куртка, какие-то перчатки, рваный ремень… и тут тихо звякнули цепочки и пряжки офицерского доспеха, оскалилась вышитая на эполете зубастая пасть дикого зверя. Корунд вытащил погребённый на многие годы легионовский дублет. Тускло блеснули пыльные железки и звякнула прицепленная к груди небольшая медаль, врученная много лет назад за успешную разведку и кражу элийских планов в Кальдоре.

Испытывая смешанные чувства, Рыжий встал перед пыльным зеркалом шкафа и приложил доспех к себе. Лицо убийцы в миг помрачнело, он нахмурился и поджал губы. Вещь будто принадлежала другому даэву, самоуверенному, амбициозному и сильному. Корунд склонил голову вбок и сощурился, рассматривая мутное отражение. В груди поднималась целая буря, готовая выплеснуться разбитым зеркалом, растерзанным доспехом или чем-то похуже.

— Это уже не я, — очень тихо произнёс убийца и бросил дублет на постель, а после этого торопливо покинул спальню, борясь с желанием сломать что-то или разбить. Хаос уже давно стал привычным спутником следопыта. Как и выпивка, початую бутылку с которой Корунд обнаружил в гостиной у камина.

====== Точка невозврата. ======

— Ничего не хочешь нам рассказать? — вернувшегося Аскольда уже поджидали в гостиной родители. Юстиэль наскоро посвятил Алетейю в курс дела, пока они были заняты на кухне и целительница тоже весьма заинтересовалась, что происходит у этих двоих убийц в голове. Потому, как только Корунд оказался за пределами дома, а юноша вернулся внутрь — жрица решила брать ситуацию в свои руки. В отличии от супруга, она не была склонна к выведыванию информации окольными путями и решила задать вопрос сыну в лоб, надеясь, что тот не посмеет явно лгать обоим родителям в глаза. Но стопроцентной уверенности в этом не было.

Юстиэль старался выглядеть серьёзным и отчасти строгим. Хотя самого мучило чувство вины за то, что «сдал» супруге сына. С другой стороны, Аскольд прекрасно знал, насколько его мать могла быть убедительной, уж тем более для беззаветно любящего её даэва.

— И если вдруг решишь утаить правду и начать как-то выгораживать Корунда, хочу сказать тебе, что он далеко не всегда добрый и мягкий, — мрачно изрёк целитель и, помолчав, добавил: — И до дружбы сотворил… сделал… ну, в общем, много чего было. Его изворотливость и хитрость хорошо известна и мне, и твоей маме.

— Ну… — взгляд юнца заметался. Он то укоризненно глядел на отца, который обещал ничего не рассказывать матери, то старался изобразить из себя невинную овечку перед Алетейей. Но хорошо было заметно, что вопрос застал его врасплох и каким бы талантливым в притворстве ни был юный следопыт, старшие даэвы все равно были опытнее и мудрее, и вполне в состоянии прочитать по его лицу ложь. — Эээ…

Юстиэль вздохнул. Он терпеть не мог конфликты, а особенно с родными и близкими даэвами. Но судя по всему, дело коснулось тех грабель, по которым целитель вдоволь находился в прошлом. Потому было просто необходимо вывести сына на чистую воду.

— Аскольд, — Юстиэль встал с дивана и сделал шаг к юноше, искренне понадеявшись, что выглядел достаточно серьёзным и строгим. — Мы твои родители и хотим тебе только блага, расскажи всю правду.

Юноша мысленно вскипел. На лице это тоже отразилось — упрямо сжатыми губами и складкой между нахмуренными бровями. Обычно с таким выражением лица он начинал скандалить. И в этот раз ничего не изменилось. Выдохнув, он на повышенных тонах заявил:

— А ничего, что я уже сам даэв и вполне могу решать, как мне поступать?! Вон опекайте Сольвейг, а мне ваша гиперзабота уже поперек горла стоит! Если вам так интересно, то я бросаю все и сваливаю в Асмодею! И кирш вы меня отговорите!

«Ну вот, упустили», — с досадой подумал Юстиэль. Больших усилий ему стоило остаться холодновато-спокойным и не оглянуться на сохранявшую молчание Тею.

— Учитывая твоё последнее возвращение домой, нет, ты не можешь решать сам, — заявил целитель. Он прекрасно чувствовал эмоции сына. Было очень тяжело самому не поддаться им. На пару вдохов повисла тишина, после чего Юстиэль продолжил, чуть сощурив глаза:

— Бросаешь службу и ранг? Мать и сестру? Аскольд, послушай себя. Успокойся и подумай. В Асмодее для элийца нет ничего, только смерть.

Алетейя пока молча слушала все излияния Аскольда, но по постепенно темнеющим глазами девушки было заметно, что сейчас она дойдет до крайней степени бешенства. Причинять увечья сыну магией жрица не хотела, хотя с его отцом порой не гнушалась выяснять отношения «посохом и молнией». Постепенно этот способ сошел на нет, так как Юстиэль обзавёлся хорошей экипировкой и научился быстро бегать, но иногда Тея угрожала ему расправой. Однако Аскольда она никогда не била… Лёгкие подзатыльники и шлепки не в счет. А видимо, стоило.

— Я и не собираюсь тебя отговаривать. Я сейчас вырублю тебя и запру дома, думать над своим поведением и учиться хорошим манерам, — холодно сообщила Алетейя. — Не смей повышать на нас голос.