Пламя Атлантиды (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame" - Страница 16

Латима сама не поняла, как оказалась на коленях, ее глаза, не отрываясь, следили затем, как руки мужчины развязывали шнуровку брюк. Она восхитилась длиной его напряженного жезла, который скользнул грубой лаской по кромке ее губ, высунула язычок, растерев на губах соленую каплю нектара, прошлась по длине ствола порхающим движением. Но стоило только ее неистовому любовнику расслабиться и запрокинуть голову, как девушка вскочила на ноги. Поразительно, как Аларикс успел совладать с собой, вновь сжав ладони на ее талии и швырнув на постель.

Тело отозвалось мимолетной болью, но сейчас это не имело никакого значения. Улыбка жаркого предвкушения не сходила с уст Латимы, она послушно ожидала, когда он сбросит свое облачение и приблизится к ней. От прикосновения его горячего тела внутри разливались потоки сладострастной лавы, грубый поцелуй сводил с ума своим неистовым желанием. Но едва напряженный жезл мужчины толкнулся внутрь нее, Лучезарная с победным криком вцепилась в его широкие плечи, принуждая перевернуться на спину, и тут же оседлала его бедра, принимая вглубь себя напряженный член. Фланигус протестующе дернулся, но девушка соблазнительно задвигала бедрами, принимая глубже отрывистые толчки, ощущая, как мимолетную боль от глубокого проникновения вытесняет нега приближающегося оргазма. Быстро. Сильно. Неистово.

Один взгляд в глаза, которые из серых стали черными — и чувственные спирали подхватили, унося с собой в свободный полет. Сладкие судороги еще не затихли, как император Спаркалии исторгся в ее глубины с неистовым криком покоренного хищника.

Латима медленно сползла с его тела, восстанавливая сбившееся дыхание. На ее устах играла улыбка довольной тигрицы, а в крови бурлил запредельный восторг. Она даже вскрикнула от возмущения и неожиданности, когда Фланигус грубо перевернул ее на живот, подтянув к себе за бедра, и снова пронзил своим копьем Антала. Пульсирующие стеночки пещеры Криспиды обхватили напряженное орудие страсти, принимая в себя до запредельной глубины. Сильные пальцы мужчины сжимали ее бедра, насаживая на себя, даруя сладкую пытку восторга, оставляя на коже белые отметины, которые совсем скоро нальются красным. Пульсирующая бездна страсти затягивала их в свой омут с каждым толчком и движением бедер сладкой отдачей, стирая все границы, соединяя двух таких непохожих друг на друга людей в единый абсолют. Хотя, наверное, у них сейчас было куда больше общего, чем могло показаться ранее — страсть объединила их посильнее любых печатей на дипломатических соглашениях. Аларикс наклонился, накрыв тело девушки своим, его зубы, несмотря на неистовый пожар страсти, прикусили женское плечико практически нежно. Этого оказалось достаточно, и новая вспышка освобождения согнула пополам тело Латимы в потрясающем оргазме.

В ушах шумело, перед глазами плясали темные пятна, когда Лучезарная обмякла в его сильных руках. Аларикс не спешил и успокоился лишь тогда, когда очередной оргазм вновь выбил почву из-под ног величественной гостьи. Девушка попыталась в привычной ей манере выскользнуть из кольца его рук, но объятия мужчины вдруг стали иными — нежными, крепкими…словно ей угрожала опасность, и он был тем, кто мог укрыть и уберечь ее от этого, заслонив собственным телом. Горячие губы мужчины скользнули по ее щеке легким поцелуем, и она с удивлением услышала его хриплый смех.

— А ваша Криспида не выбирает, кого пронзить стрелами, и кажется, у нее твоя решимость, Лучезарная!..

Наверняка неискушенному обывателю при подобном сочетании слов, — особенно тому, кто уже подзабыл школьный курс географии, — рисуются потрясающие картины слепящего солнца, долгий полярный день, суета смешных пингвинов и дрейф тающих льдин по водной поверхности. Лето же — оно и в Африке, и на Южном полюсе лето, разве нет?

Ну, а теперь суровая реальность: самое теплое время на материке приходится на период с ноября по февраль — это весна и лето в Южном полушарии. На побережье воздух может прогреться до 0 °C, а вблизи полюса холода температура поднимается до -30 °C. Яркое солнце буквально сжигает сетчатку, поэтому без солнцезащитных очков с максимальными светофильтрами здесь делать нечего. Загар не уступает южному, если, конечно, кто-то рискнет принимать солнечные ванны в столь суровых условиях.

Самая низкая температура — с марта по октябрь, осень и зима в Антарктиде, когда столбик термометра опускается до -75 °C. Это период сильнейших бурь, самолеты на материк не прилетают, и полярники на долгие восемь месяцев оказываются отрезанными от остального мира. Это статистика. На самом же деле для принца Абу-Гасана, курирующего исследования и раскопки, не было ничего невозможного: провиант и комплектующие, как и смена специалистов, прибывали исправно и в срок, качество спутниковой связи оставалось на высоте, а новейшие технологии создавали в комфортных коттеджах для участников экспедиции уютные условия.

Сейчас холод в минус пятьдесят по Цельсию уже не казался таким убивающим. Шквальный ветер утих, как обычно перед днем солнцестояния, который будет 22 июня. Солнце наполовину покажется на горизонте около полудня, а затем снова скроется — однажды Савичеву приходилось наблюдать это редкое явление. Особое преломление солнечных лучей — рефракция — продлило короткий рассвет, позволив наблюдать оттиск светила еще в течение часа после его захода. Сейчас же на безмолвной земле царила полярная ночь, а в небе вершило свое лазерное шоу завораживающее северное сияние. К переливам солнечного ветра в озоновом слое невозможно привыкнуть — изо дня в день это явление притягивает взгляды, словно полотно мастера-живописца, который пишет свои уникальные картины, никогда не повторяясь в переплетении штрихов и мазков всевозможных оттенков.

Дмитрий сделал глоток обжигающего кофе и внес очередную запись в поле лингвистической базы данных. В его рабочем кабинете царил творческий апокалипсис, но он редко обращал на это внимание. Последнее открытие — раскопка на глубине трехсот метров обнаружила, судя по всему, самую крупную библиотеку погибшей империи. Сохранились не только глиняные таблицы, но и обрывки папируса, многовековой лед законсервировал их получше вакуума и других архивных спецусловий. Но самым захватывающим было то, что эти документы содержали в себе транскрипции. Такие находки ему приходилось раскапывать и раньше, а сейчас словарный запас мертвого языка древних атлантов дополнился новыми терминами, правда, некоторые из них были нарицательными именами и не всегда понятными. Савичев не уставал поражаться изысканной мелодичности этого языка, а поэзия, которая очень сильно напоминала Гомера, брала за живое с первых строк. Атланты поклонялись солнцу и луне, всем четырем стихиям, погодным условиям и самому Времени, как высшим абсолютам, практически в каждом стихосплетении были упоминания богов их пантеона. Даже тот факт, что пока не удалось отыскать что-либо, что бы рассказало о тайном оружии, особо не расстраивал археолога вип-класса. Их исследования только начались, впереди предстояло много новых открытий, о чем уже сообщили данные дронов, которые могли погружаться в ледяной шельф на сотни метров.

Глухо хлопнула дверь, и Дмитрий поморщился. Штат археологической базы на этот момент состоял из двадцати двух человек: программисты, механики, криптологи, профессиональные операторы бурильных установок, геодезисты, коллеги-историки и спелеологи. И это без учета медиков, поваров и смотрителей станции. С самого первого дня все эти люди смотрели на него, как на главного, который по умолчанию должен был раздавать им указания и курировать работу, координируя действия. Такая невольная популярность иногда жутко бесила.

Литеры древних письмен запрыгали перед глазами, словно возмущаясь нарушением спокойствия, и Савичев отложил очередную глиняную пластину на пол к стопкам точно таких же. Не прошло и минуты, как двери распахнулись, и в зазор просунулось красное от мороза лицо ведущего программиста бурильной установки.