Любить человека (СИ) - "Mary Lekonz" - Страница 20

Он рванулся из сильных рук, упал навзничь на яркое шелковое одеяло. Выпутался из полотенца. Удобно улегся, опираясь на локти. И замер, смотря на мужчину.

- Ты действительно этого желаешь? – медленно забираясь на постель, осведомился Маттиас.

Внезапно ему захотелось схулиганить, слишком смелой была реакция любимого. Не по-человечески гибкий язык, дрожа кончиками, показался между чувственными губами. Мужчина подполз поближе, почти касаясь гладкой кожи трепещущим измененным органом. Даниэль, как завороженный, наблюдал за лиловым длинным языком, покрытым по краям словно маленькими присосочками, а посередине – несимметричными крошечными бугорками. Маттиаса окатила волна желания, чувствительные присосочки уловили усилившийся пудровый запах возбуждения, исходящий от парня. Даниэль тяжело дышал, приоткрыв рот, медленно раздвигая ноги. Вздрогнул всем телом, когда раздвоенный язык коснулся шеи, провел двойную мокрую дорожку к ключицам. Маттиас застонал вместе с прикрывшим глаза Даниэлем, настолько впечатляющим было ощущение теплой кожи на трансформированном языке. Крошечные бугорки давали полную картину структуры и вкуса любимого тела. Язык скользнул дальше, к уже затвердевшим соскам. Даниэль вскрикнул и вцепился пальцами в одеяло. Острые кончики пытались захватить покрасневший сосок, щекотали и дергали, принося удивительное удовольствие. Дракон оставил блестящий от слюны торчащий сосок и устремился к другому. Даниэль не удержался на локтях, упал на спину, утягивая за собой мужчину. Маттиас навис над парнем, увлеченно вылизывая пресс и спускаясь к чувствительному месту под пупком, играя по рельефам напряженного живота гибкой лиловой лентой языка. Даниэль подгреб под свои плечи подушку и широко распахнутыми синими глазами наблюдал за причудливыми движениями любимого друга.

- Мэтт, - прошептал он и судорожно облизнулся. - Я должен это увидеть. И если я упаду в обморок, то от зашкаливающих впечатлений…

Маттиас поднял на парня темно-фиолетовые глаза и улыбнулся. Улыбка получилась немного змеиной и, кажется, именно в этот момент Даниэль окончательно поверил в волшебную сущность любовника. Мужчина позволил своему языку завиться спиралью вокруг напряженного члена. Из дрожащей головки тут же выступили белесые капли, резко обозначились вены. Маттиас почувствовал, как жгучий жар охватил все тело. Частичная трансформация подарила дракону чуткость к чужим ощущениям. Теперь он присоединился к переживаниям Даниэля. В паху будто поселилась маленькая шаровая молния, собственный член напрягся до предела, истекая смазкой. Лиловый язык поласкал кончиками узкую щелочку уретры, вызвав громкий всхлип у Даниэля, и зазмеился дальше по промежности. Парень закусывал губы, сдерживал стоны, но глаза не закрывал, желая приобщиться к удивительному зрелищу. Маттиас приподнял раскрытые бедра парня повыше, удерживая сильными руками. Обвел языком вокруг пульсирующей дырочки, осторожно запустил внутрь острые кончики. Даниэль застонал и откинул голову, все-таки зажмурив глаза от невыносимых эмоций. Маттиаса окатила волна предвкушения. Драконий язык, хоть и существенно уменьшенный, представлял из себя мечту нимфомана. Раздвоенные окончания оглаживали гладкие стеночки в разных направлениях, а выступающие присоски и бугорки раздражали, доставляя яркие вспышки наслаждения. Для полноты ощущений Маттиас добавил своему языку немного объема и ритмично подвигал в тесном пространстве. Даниэль беспомощно дернул бедрами и жалобно застонал, а у Маттиаса внизу живота словно запульсировал огненный комок нервов, в том самом темпе, с которым его язык двигался внутри любимого тела. Наслаждение было слишком острым, чтобы и дальше контролировать свои действия. Прикрыв темно-фиолетовые глаза, мужчина прижал трепещущие кончики к гиперчувствительному бугорку и сам вздрогнул от жгучей, словно электрической искры, вдруг пронзившей собственный организм. Парень под ним выгнулся, вскрикивая, пытаясь насадиться на доставляющее такое нереальное наслаждение язык. Маттиас уже плохо соображал, кто он и где граница его личного удовольствия. Гибкий язык сначала щекотал простату раздвоенными острыми кончиками, а потом погружался дальше, стимулируя железу шершавыми бугорками. Даниэль судорожно сжимал мышцы вокруг языка, извивался и словно пытался вырваться из держащих его рук. На самом деле, Маттиас в полной мере ощущал, что парень просто выпал из реальности от невероятных сексуальных переживаний. Мужчина и сам был на пределе. Увеличил ритм, добиваясь быстрейшей разрядки. Напряжение в собственном паху становилось уже нестерпимым. Язык заскользил внутрь и наружу с бешеной скоростью и Даниэль, содрогаясь и крича, взорвался ослепительным эмоциональным штормом, увлекая за собой Маттиаса в сверкающую бездну чистого удовольствия.

Ошеломленный, Маттиас провел рукой по своему животу, мокрому от собственной спермы. Вернул человеческое зрение и осязание. Обнял обессиленного Даниэля, который тихо всхлипывал, дрожа коленками. Почувствовал ласковый поцелуй на своих губах.

- Я думал, что не выдержу экстаза, - уткнувшись носом в спутанные черные волосы за ухом, прошептал Даниэль. – Мне казалось, ты был со мной… словно чувствовал все, как я.

- Так и было, - улыбнулся Маттиас. Дрожь от недавнего оргазма прокатилась по телу. – Частичное превращение всегда дает непроизвольное проникновение в сознание.

- А у тебя ммм… только язык меняется?

Мужчина засмеялся, отодвинулся от идеального возлюбленного, чтобы посмотреть в чуть смущенные, но хитрые глаза цвета весеннего неба.

- К сожалению. Или счастью. В человеческом теле – только язык и глаза. Ну и крылья тенью видны. Следующая стадия - полная трансформация. Правда, могу поиграть с размерами…

Даниэль так откровенно покосился на пах мужчины, что Маттиас фыркнул и притянул парня к себе, целуя.

- Наверное, средневековые принцессы не особенно радовались доблестным рыцарям, которые являлись спасать их от драконов? - поинтересовался Даниэль, поглаживая рельефные плечи.

- Принцессы и не переживали. От любопытных рыцарей обычно одни угольки оставались. Урулоки не выносят покушения на свою собственность. Держали благородных дам в замках на недоступных скалах и никого и близко не подпускали. А спасения и поединки эти, рыцарей и драконов, люди придумали, чтобы свое самолюбие потешить. Я что-то ни разу не слышал о таких глупостях в наших хрониках.

Даниэль шутливо пригорюнился.

- Увы, не могу похвастать родственными связями с Габсбургами… Не сойду за принцессу.

- А я - за урулока, слишком спокойный, – хохотнул Маттиас. - Они знаешь, какие вспыльчивые? Чуть принцесса закапризничала – фухх!!! И нет принцессы! За следующей лететь приходилось. Все репутацию нам испортили, вонючки.

Даниэль так и покатился со смеху на шелке одеяла.

- А чего смеешься? От них всегда гарью несет, как от лесного пожара.

- А мне нравится запах дыма… – парень вдруг прижался к мускулистому телу, обнял руками и ногами.

- Знаю, любимый, – Маттиас ласково погладил доверчиво прильнувшего Даниэля по русым волосам. - Звук сражений, дым костров, песок пустыни и бескрайная гладь моря. Словно неясные воспоминания. Словно давняя тоска. Все узнаешь со временем, мой бесценный.

*«Hackepeter» - национальное блюдо восточных земель Германии. Состоит из сырого говяжьего фарша с солью, перцем, сырым желтком и луком. Обычно подается с хлебом.

========== Часть 7 ==========

В полутемной комнате звучала музыка. Тонкий юноша, без агрессивного макияжа оказавшийся симпатичным шатеном с грустными глазами, тихо напевал известную всему миру рождественскую песню:

- Stille Nacht, heilige Nacht,

Alles schläft, einsam wacht…

Даниэль смотрел сквозь занавешенное тюлем окно на буйноцветущий апрель. Благодаря нежной балладе в помещении словно воцарилась атмосфера сказочной зимней ночи. Длинноволосый блондин Макс бережно трогал клавиши синтезатора, смуглый басист – струны своей гитары. Казалось, что инструменты лишь намекали на музыкальную тему, а все исполнение строилось на вокале солиста, пробующего голос после перенесенного затяжного ларингита – еще осторожном, местами хрипловатом, но с узнаваемой оригинальной окраской мягкого тембра.