Из камеры No 24 - Дойл Артур Игнатиус Конан - Страница 4
- Предыдущая
- 4/4
Благодарю Бога, что, положа руку на сердце, могу считать себя невиновным в убийстве; но если бы я умел читать в сердце и в мыслях этой женщины, то, пожалуй, было бы иначе. Если бы я понимал, что было спрятано за ее последней улыбкой, то в доме вместо одного трупа наверное осталось два. Но в ту пору у меня в мыслях только и было, как бы поскорее удрать да подальше. А что она мне петлю на шею надевает, - этого мне и в голову не приходило. Не успел я и пяти шагов отойти от дома по знакомой дорожке, как вдруг слышу крик, да какой! Кажется, весь приход от него проснуться мог.
Да еще, да еще!
"Разбойники! - кричит, - Убийцы! Убийцы! Помогите!" В тихую-то ночь эти крики летели, летели и звонко разносились по всей округе. Визгом этим ужасным мне голову так и просверлило. Мигом замелькали огни, начали хлопать окна и не только в доме, что был позади, но и в службах, и на конном дворе, которые были передо мною. Как пуганый заяц пустился я наутек по аллее, но не успел еще добежать до ворот, - слышу там стук: их кто-то запирает. Сунув мешок с медалями под кучу хвороста, попробовал я бежать через парк; но кто-то увидел меня при свете месяца, и человек шесть погнались за мною, да еще собак пустили. Залез я под терновник, скорчился там и лег, но собаки проклятые и там достали; даже и рад был, когда набежали люди и помешали в клочки меня разорвать.
Конечно, меня схватили и потащили назад в ту комнату, откуда я только что ушел.
"Не этот ли, ваша светлость?" - спросил старший, как потом оказалось, дворецкий.
Она сидела, наклонясь над трупом и прижав платок к глазам. Обернулась она на меня и лицо сделала, что твоя ведьма. Эх, да и ловкая же актриса была эта барыня!
"Да, да! Этот самый! - закричала сна. - О, злодей, жестокий злодей! Так поступить с бедным стариком!"
Был там один человек, похожий на полицейского стражника. Он положил руку мне на плечо и спросил меня: "Что на это скажете?"
"Не я это сделал, а она сама!" - крикнул я, показывая на женщину, которая смотрела прямо на меня, и хоть бы что! И глаз не опускала.
"Ну, ну! Попробуйте соврать что-нибудь поскладнее", - сказал полицейский, а один из слуг треснул меня кулаком.
"Говорю вам, что я видел, как она это сделала. Она два раза ударила его ножом. Сперва она помогла мне его обокрасть, а потом его убила".
Лакей хотел ударить меня снова, но она подняла руку:
"Не трогайте его! Закон и без нас его накажет".
"Я приму меры, ваша светлость! - сказал полицейский. - Ваша светлость изволили видеть, как было совершено преступление?"
"Да, да! Видела своими глазами. Это было ужасно! Мы услыхали шум и спустились вниз. Бедный муж мой шел впереди. Этот человек стоял у открытого ящика и, держа в руках черный кожаный мешок, бросал туда медали. Он бросился бежать мимо нас, а муж его схватил. Произошла борьба, и он дважды ударил мужа ножом. Вот, видите, у него кровь на руках. Если я не ошибаюсь, нож так и остался в теле лорда Маннеринга".
"Да взгляните вы на кровь на ее-то руках", - сказал я.
"Она держала голову его светлости, негодяй ты этакий!" - крикнул дворецкий.
"А вот и тот самый мешок, о котором ее светлость говорила, - сказал полицейский, увидав, как конюший мальчишка втащил мешок, брошенный мною при бегстве. - Тут и медали в нем есть. Этого для меня достаточно! Ночью мы его здесь будем караулить, а утром с надсмотрщиком свезем его в Солсбери".
"Бедный! - сказала женщина, - я со своей стороны прощаю ему вину, которую он совершил против меня. Как знать, что довело его до преступления. Совесть и закон покарают его достаточно; и ни единым своим упреком я не хочу отягчать горькую его участь".
Я ничего и сказать не мог. Поверьте, господин, так-таки ни слова больше сказать не мог. До того меня пришибла самоуверенность этой женщины. А по молчанию моему, конечно, люди поверили, что она и правду говорит. Дворецкий да полицейский уволокли меня в погреб и заперли там на ночь.
Так вот, сударь, рассказал я вам доподлинно всю историю, как в ночь на 14 сентября 1894 года лорд Маннеринг был убит своей женой. Быть может, вы не пожелаете и внимания обратить на мои слова, как то уже сделали сперва полицейский, а потом судья. А быть может вы найдете в них кое-что похожее на правду, произведете дознание и навеки приобретете себе славу человека, который не боится личных неприятностей, лишь бы только правосудие восторжествовало. На вас одного вся моя надежда, сударь. Если снимете вы с меня клеймо убийцы, буду я вам предан так, как никогда один человек другому предан не был. А если вы меня покинете, так вот клянусь вам спасением души своей, что через месяц от сего числа повешусь я на оконной решетке своей камеры, и если только мертвецы могут возвращаться на землю, буду приходить я к вам каждую ночь, и не найдете вы покоя во сне.
О чем я вас прошу, - совсем простое дело. Наведите справки об этой женщине, последите за ней, узнайте о ее прошлом, разведайте, как она распоряжается деньгами, которые ей достались, и нет ли там Эдуарда, о котором я поминал. Если из всего этого вы узнаете, какова она на самом деле есть, или увидите, что история, которую я вам рассказал, чем-нибудь подтверждается, то я уверен, что ваше доброе сердце не позволит оставить меня без внимания. Я знаю, вы тогда придете и спасете невинного человека.
- Предыдущая
- 4/4
