Четвертый с Фринагара. Ад во мне. Дело вкуса. Пропавший Ромни. Охота за сокровищем. - Пратер Ричард Скотт - Страница 32

Перевод с английского Ю. Д. Хлебникова

Кто же мог предполагать, что путешествие в Южную Африку так закончится? Поездка обещала сплошное удовольствие: две недели отдыха, торжественных встреч и хвалебных речей, приятно щекочущих самолюбие. Так, по крайней мере, утверждал издатель, на имя которого было прислано приглашение, написанное чрезвычайно любезным, почти сердечным тоном. Оно гласило, что Клуб Южноафриканских Любителей Детективной Повести будет весьма признателен, если Джо Алекс пожелает приехать в Йоханнесбург для вручения ему ежегодной награды Клуба, расскажет о своих творческих успехах и поделится планами на будущее. Президиум Клуба с радостью возьмет на себя все расходы на дорогу и пребывание мистера Алекса в Йоханнесбурге. Нижеподписавшиеся приложат все усилия, чтобы ознакомить гостя с городом и его окрестностями.

Да, вероятно, самолюбие сыграло определенную роль в том, что он принял приглашение. Но не только самолюбие. Происходило это в пятидесятых годах, когда молодой Джо Алекс, все еще не верящий в свою внезапную популярность, готов был выполнить любое желание издателя, так быстро издающего его новые книги.

В гражданской авиации еще не были введены реактивные двигатели и перелет из Лондона в Южную Африку длился почти сутки. Тем не менее, прошел он почти незаметно, как и две недели, что минули после него.

И вот Джо вновь находился в аэропорту Ян Смит, готовый к возвращению домой. Он чертовски устал. Прощальный ужин затянулся до ночи и продолжался бы и дольше, но времени до самолета оставалось все меньше, и гость вынужден был покинуть собравшихся. Теперь все было позади. Джо вошел в большой застекленный зал ожидания, указал носильщику ближайший столик и плюхнулся в кресло. Носильщик поставил его чемодан рядом с креслом, глянул на банкноту в руках Алекса, осторожно взял ее, блеснув неправдоподобно белыми зубами, поклонился и удалился, сказав, что вернется, когда объявят рейс на Лондон.

Джо взглянул на часы, вздохнул и вытащил из кармана пиджака местную газету, которую купил при входе в аэропорт. Некоторое время он скользил взглядом по колонкам, но, не найдя ничего, что могло бы заинтересовать его хоть немного, прикрыл глаза и вздохнул еще раз. Волна усталости вновь охватила его, на этот раз сильнее, чем прежде. Где-то далеко за толстыми стеклами витража, занимающего почти всю стену зала ожидания, неровно гудели двигатели большого пассажирского самолета. Ночь вступила в свои права, за окном мелькали цветные огоньки, а слева ярко светили прожекторы на взлетной полосе.

— Да, выпивки было слишком много, — тихо пробормотал Алекс. Ему казалось, что приглушенная вибрация двигателей приводит в дрожь самый удаленный уголок его усталого мозга, до предела измученного двумя неделями непрекращающейся жары, множеством бесед с незнакомыми людьми и длинными речами во время сегодняшнего прощального банкета.

К счастью, аэропорт находился довольно далеко от города, и это помогло Джо избавиться от всех желающих проводить его, вернее, почти от всех, потому что президент Клуба Южноафриканских Любителей Детективной Повести сам отвез гостя в аэропорт. Президент являлся главой фирмы, производящей сувениры, которые продавались во всех киосках, густой сетью разбросанных по стране. В дверях аэропорта он сунул Алексу красиво завернутый пакет и исчез, извинившись, что не останется с гостем до минуты отлета. Он выпил немного больше, чем нужно, и хотел вернуться в город, пока движение было достаточно оживленным. В Южной Африке закон сурово карал не вполне трезвых водителей. Поэтому пусть мистер Алекс постарается понять его…

Джо, разумеется, понял и крепко пожал ему руку, благодаря за гостеприимство, а когда президент ушел, сунул пакет в карман и направился в зал ожидания. Теперь же вынул пакет и развернул бумагу. Внутри был портсигар, обтянутый серой слоновой кожей, и на нем золотыми буквами была выбита надпись: «ДЖО АЛЕКСУ — КЛДП».

С минуту он смотрел на нее с удивлением, не в силах понять, кто такой КЛДП, стараясь вспомнить фамилию президента. Внезапно наступило прозрение. Это были первые буквы названия Клуба. Джо повертел портсигар в руках, подумал с сожалением о бедном слоне и положил сувенир в карман.

Подошла официантка. Он заказал кофе и кока-колу и с надеждой стал вслушиваться в слова, раздающиеся из микрофона. Объявили самолет на Кейптаун.

Медленно текли минуты. Кофе не принес, большей ясности его рассудку, а холодная кока-кола — облегчения от жары. Здесь было так же душно, как и снаружи, хотя в зале ожидания всегда поддерживалась немного более прохладная температура. Он взглянул на часы. До отлета оставалось еще сорок минут, но регистрация паспортов и таможенный досмотр в Южноафриканской Республике производились очень тщательно. К этому следовало прибавить время, необходимое для взвешивания и транспортировки багажа к самолету. Микрофон зазвучал вновь. Еще одна группа пассажиров двинулась к выходу. Зал ожидания постепенно пустел. Может быть, самолет на Лондон был последним, вылетающим в этот вечер?

Джо зевнул, прикрыв рот газетой, которую держал в руке.

— Внимание! — раздалось из микрофона. — Вылет самолета рейсом Найроби — Аддис-Абеба — Каир — Париж — Лондон откладывается. Мы приносим свои извинения всем пассажирам, летящим этим рейсом. Как только самолет будет готов к вылету, пассажиров немедленно уведомят.

Голос диктора был вежливым и спокойным.

Алекс, привставший при первых словах сообщения, снова упал в кресло и лениво огляделся.

За ближайшим столиком, напротив окна, сидела, повернувшись к нему в профиль, молодая черноволосая, очень красивая женщина в отлично сшитом легком дорожном костюме, но он не понравился Алексу с первого взгляда, как не понравилась и модная шляпка. Шляпка была вызывающе красного цвета, а костюм так обтягивал фигуру, словно его хозяйка вознамерилась показать каждому желающему то, о чем обычно приходится догадываться с помощью воображения. Джо подумал, что никогда еще не видел девушки, которая казалась бы почти голой, будучи так аккуратно одетой. Она лениво переворачивала длинными загорелыми пальцами страницы иллюстрированного журнала. Возле ее кресла стоял небольшой элегантный чемоданчик из красной кожи, видимо, призванный своей яркой расцветкой служить все той же цели — обратить внимание на его владелицу. Рядом с чемоданом стоял тяжелый, как саркофаг, окованный металлом кофр, провоз которого самолетом стоил не меньше, чем провоз пассажира. На нем лежал зонтик, тонкий и блестящий, как шпага. Разглядывая ее лакированные красные туфельки, Алекс размышлял, какова может быть профессия этой девушки. В ней было что-то, говорящее о ее самостоятельности. Но это не являлось обязательным следствием профессии, она просто могла иметь много денег. И все же он решил, что девушка скорее всего, восходящая звезда кино или певица из мюзик-холла. Артистки постоянно разъезжают по свету, так как специфика их работы не допускает возможности долго засиживаться на одном месте. Джо еще раз с удовольствием скользнул взглядом по ее загорелым красивым ногам, неохотно посмотрел на красный чемоданчик и перевел взгляд на другой столик.