Спецкор. Любовь и тигры (СИ) - Аади Ал - Страница 38

О-па! Что бы это значило? Мне начинать бояться или подождать?

Полутьма, царившая в помещении, не сразу позволила разглядеть обстановку, довольно скромную, надо сказать. Диван, стол и пара стульев перед ним. Чей-то кабинет?

Боковая дверь распахнулась, и в комнату стремительным шагом вошел блистательный полпред собственной персоной. Уж его-то лицо я изучила хорошо еще на Земле. Скользкий тип, много слухов ходило в свое время среди девчонок нашего колледжа, когда этот потасканный красавец только-только стал министром Труда и Соцразвития. И сколько же догадок мы тогда строили, когда внезапно его отправили на Прерию полномочным представителем президента. Тогда мы много спорили, понижение это или повышение. И пришли к выводу, что с одной стороны — это скорее просто смена профиля, а в итоге шанс на повышение, а с другой стороны — очень мизерный шанс. Тогда мы не без оснований считали Прерию планетой даже не второго уровня. Да и третьего — с натяжкой. Это сейчас каким-то странным образом, она начала претендовать на первый, став одним махом на ступеньку выше. Непостижимый факт. А не его ли мне предстоит прояснить?

Что привлекло властей к этой молодой планете? Отчего ее рейтинг возрос до немыслимых высот, грозя затмить даже Эдем?

— И снова здравствуйте, — голос полпреда оказался очень красивым, этакий хрипловатый баритон. — Простите мне мою вольность, госпожа Морозова, — продолжал он, приблизившись ко мне на недопустимо короткое расстояние. А ведь и правда, красив и ухожен, вблизи это заметно еще лучше.

— Ну что вы, Андрей Васильевич, — я сделала маленький шаг назад, чтобы обрести пошатнувшуюся уверенность в себе и улыбнулась как можно искренней. — Позвольте узнать, чем обязана такому интересу? Ведь вчера вы вовсе не горели желанием дать нам интервью.

Несмотря на седину, пробивающуюся на висках, полпред выглядел молодо, а уж то, что он красавец мужчина я и до этого знала. Одни глаза — ироничные, с огоньком, чего стоят!

— Вчера я не знал, чья вы дочь, — усмехнулся он, как бы признаваясь в своей циничности.

— А теперь, когда узнали, это многое изменило? — подхватила я.

— Не будьте такой колючей, Диана Морозова. Признаюсь вам по секрету, когда-то я был безумно влюблен в вашу мать.

Ему сорок четыре — прикинула я мысленно, а матери сорок. Похоже на правду. Но какое мне до этого дело? В нее и сейчас влюбляются толпами, но я давно уже воспринимала это, как данность. Она до сих пор считается одной из первых красавиц Земли, несмотря на возраст и жесткую конкуренцию.

— Надо же!

— Но увидев вас сегодня, я сразу потерял голову, — горячо произнес полпред и взгляд его тут же стал каким-то масляным и неприятным, — вы украли мой покой, заставили почувствовать себя молодым…

Я даже не поняла, как руки этого ловеласа оказались за моей спиной, а губы на моей шее. Что еще он там говорил, и как позволил себе распустить руки, не поняла толком, все силы и душевные, и физические ушли на попытки вырваться. Вот скотина! И сильный, гад!

Подонок полпред выглядел смущенным и огорченным, отпустив меня также внезапно и даже отступив на пару шагов:

— Глупышка, — он даже не запыхался, — в наш век, когда жизнь несется стремительным потоком, надо ловить удачу за хвост, не упускать ни единого шанса, — он резко оборвал нотацию и произнес, очень серьезно и порывисто. — Простите мне эту вольность, Диана, я потерял голову, как мальчишка. Поверьте, со мной уже сто лет такого не было!

— Я… — дыхания не хватило, а от воспоминания о его настойчивых руках, шарящих по телу, просто передернуло, — я могу идти?

Он горько усмехнулся. Какое искреннее сожаление! Сволочь!

— Идите и развлекайтесь, дорогая Диана, — мягкость голоса и грустные глаза бесили, но я постаралась взять себя в руки. — Надеюсь, мне удастся загладить свою вину.

Почувствовав, что дыхание, наконец, удалось восстановить, а ярость слегка утихла, я кивнула:

— Я тоже на это надеюсь, Андрей Васильевич!

Он распахнул дверь.

— Зовите меня Андрей, право, Диана, я не такой уж старик. И позвольте проводить вас!

— Позвольте мне уйти самой, — не согласилась я. И спохватилась. — И как насчет интервью?

— Когда вам будет угодно. Еще раз простите.

Я вышла в знакомый уже коридор и подождала, когда он закроет дверь и оставит меня одну. Понял, видимо, на красивом лице мелькнула досада и что-то еще, но разбираться не стала.

Медленно пошла к залу, удивляясь, что, в общем-то, легко отделалась.

Как сказал Марат? Нашла с кем строить из себя недотрогу? Господи, наверное, по мнению админа, я должна бы сейчас кувыркаться с полпредом на том диванчике. Дрянная из меня журналистка, что и говорить!

Не успела это подумать, как услышала за приоткрытой дверью справа какой-то сдавленный возглас.

Замерла, соображая, что же делать, посмотреть, что там происходит, или поскорее пройти мимо?

Любопытство пересилило, просто нутром чувствовала, что сейчас я могла бы узнать что-то интересное. Попыталась тихонько открыть соседнюю, очень близко расположенную дверь, та легко поддалась, и я скользнула в какую-то темную совершенно пустую в данный момент кладовку.

Прижавшись ухом к стене, разобрала голоса двух мужчин. Даже тон, говорил о том, что я не ошиблась и обсуждают они что-то важное и секретное. Во всяком случае, хотелось в это верить. Как же слова-то разобрать? Ах да. Функция прослушки в визорах! Удалось их пронести в сумочке, куда спрятала, заметив, что все идут на прием без них. Достав, активировала, усилила функцию микрофона до максимума. Но голосов не было. Вообще. Полная тишина.

Внезапно дверь в кладовку распахнулась, и я увидела двоих мужчин, совершенно незнакомых.

— И давно вы здесь? — произнес старший, таким голосом, что мне захотелось съежиться и раствориться в воздухе, хоть и смотрел он на меня снизу вверх.

— Зашла проверить почту, — соврала первое, что пришло в голову. — Я знаю, что на приеме визоры нельзя надевать, но мне должно прийти важное сообщение…

— Ты ей веришь? — спросил невысокий этот субъект второго человека, молодого и красивого, но с таким же холодным взглядом.

— Боюсь, что нет, — лаконично ответил молодой.

— Назовитесь, — совсем ледяным тоном произнес старший, делая шаг в кладовку.

— Диана Морозова, журналистка, — уверенно ответила я, хотя внутри все похолодело.

— Что тут происходит? — раздался снаружи голос админа. — Ди, Витто Сальери, земляк Моретти, как раз согласился дать интервью, а ты где-то бродишь…

Он отодвинул в сторону молодого парня и ввалился в кладовку, в которой сразу стало тесно. Какой-то предмет обихода, напоминающий швабру из далекого прошлого Земли, упал со стены, стукнув деревянной рукоятью старшего незнакомца по макушке. Внизу что-то загремело, возможно, ведро, раз швабра присутствует, я уж не стала присматриваться.

— Вы кто? — уставился Токаев на моего мучителя. От Марата исходил слабый аромат алкоголя и почти ощутимая агрессия.

В кои-то веки я готова была расцеловать своего хмурого админа.

— Здесь запрещено надевать визоры, приказ полпреда, а ваша спутница… — быстро и почтительно заговорил мужчина.

— Ди, в самом деле, — недовольно глянул на меня Марат, — что за прихоть такая? Спрячь свои визоры, будь так добра! — И снова обратился к незнакомцу. — У вас всё?

— Да, благодарю вас, — тот шустро двинулся к выходу, больше не взглянув на меня ни разу. Это дало мне возможность наклониться и поднять с полу упавшие визоры. Хорошо, не раздавили!

— Повернись-ка, — вдруг попросил он, когда я выпрямилась.

Я развернулась и вздрогнула, ощутив прикосновение его пальцев. Да что ж такое?!

— Что за хрень, — сквозь зубы ругнулся он, вернув мне душевное спокойствие, — как это застегивается?

Я не успела ответить, сам справился, а после этого повернул к себе лицом и подозрительно спросил:

— Ди, ты где была? И… чем занималась в самом-то деле?

— Марат, спасибо тебе большое! — я просительно заглянула в его черные глаза, надеясь, что поймет. — Давай потом…