Историческая наука и человеко-общество-ведение: взаимосвязи - Внутренний Предиктор СССР (ВП СССР) Предиктор - Страница 4

И соответственно:

Для того, чтобы не стать заложником, а тем более — жертвой мастеров этого искусства, надо самим владеть этим искусством так, чтобы самостоятельно интерпретировать наблюдаемые факты, тексты, изустные сообщения, артефакты, и делать приемлемую для себя политику.

Именно умение делать это позволяет преодолеть обилие разнородного культивируемого в обществе субъективизма, далеко не всегда согласного друг с другом и так или иначе работающего на взаимоисключающие политические сценарии и свойственные каждому из сценариев цели.

И всё это приводит к вопросу, который мы вынесли в заглавие следующего раздела.

На вопрос: “Каким должен быть «объективный» учебник истории?” — многие люди, не задумываясь о существе дела, дают ответ в том смысле, что:

· историк должен привести в учебнике истории объективные факты,

· а вот положительное или отрицательное отношение к этим фактам он не должен навязывать, поскольку именно в отношении к фактам и выражается субъективная и корпоративная «идеологизированность» исторической науки.

И если этому требованию учебник удовлетворяет, то он следовательно и есть «объективный» учебник истории.

Однако дав ответ в таком смысле, люди попадают в ловушку субъективизма историка, который предоставляет им такого рода якобы объективный учебник. Этот учебник тоже может быть очень даже субъективным и соответственно — очень глубоко и круто идеологизированным, хотя эта идеологизированность и не навязывается жёстко в открытых формах. Дело в том, что субъективизм во всей исторической литературе неизбежно проистекает из того, что историк не может привести в учебнике все без исключения исторические факты и описать каждый из них в мельчайших деталях — тем более во взаимосвязях с другими фактами. Историк сам по своему субъективизму как по произволу, так отчасти и невольно выбирает из всего множества известных ему фактов (а есть ещё и неизвестные ни ему, ни науке) те факты, о которых он упомянет в своём учебнике, и опишет их с избранной им детальностью, связав их с другими приводимыми им фактами; и точно так же он по своему субъективизму выбирает те факты, о которых он упоминать не будет.

Чтобы показать, к чему это ведёт, обратимся к конкретным историческим фактам недавнего прошлого.

Общеизвестно, что 22 июня 1941 г. гитлеровская Германия напала на Советский Союз без объявления войны, и её массированный удар был внезапным для сухопутных войск СССР, которые понесли катастрофические потери, утратили боевые порядки и управляемость со стороны высших штабов, вследствие чего уступили врагу огромные территории. Но малоизвестно, что Военно-Морской флот СССР, включая и его войсковые части наземного базирования, встретил то же самое нападение в состоянии полной боевой готовности по боевой тревоге.

Соответственно:

· Если автор учебника истории упоминает только о первом, то на этой фактологической основе далее строится миф о том, что Гитлер якобы обманул Сталина; что Сталин якобы мешал военным подготовить страну к отражению неизбежного нападения, в неизбежности которого были убеждены все, кроме него; что изключительно диктатор Сталин виноват в катастрофе 1941; что в Великой Отечественной войне «победил солдат, простой народ», а Сталин только мешал его победе, а потом приписал себе всю славу и заслуги и начал новую волну репрессий против победителей [15]; и т.д. и т.п.

· Если автор учебника истории упоминает не только о том, что сухопутные войска не были подготовлены для отражения массированного нападения врага, но и о том, что в отличие от них Военно-Морской флот СССР встретил войну в полной боевой готовности по боевой тревоге, то упоминание этого — одного единственного — исторического факта разрушает весь миф целиком о том, что виноват изключительно «диктатор» Сталин, построенный на множестве фактов — как исторически реальных, так и ставших «как бы фактами» в результате вымыслов, сплетен и пересудов.

Этот миф рушится потому, что одна и та же война не может быть и внезапной (для одного вида вооружённых сил — сухопутных войск), и ожидаемой (для другого вида вооружённых сил того же самого государства) в настолько определённое время, что ВМФ успел привести свои базы, корабли, части наземного базирования в полную боеготовность и встретить нападение по боевой тревоге. Если бы война действительно началась неожиданно внезапно, то в Севастополе и других базах ВМФ СССР, на которые были произведены налёты германской авиации под утро 22 июня 1941 г., должно было произойти что-то подобное тому, что произошло 7 декабря 1941 г. в главной базе ВМС США на Тихом океане — в Пирл-Харборе.

И это исторически реальное обстоятельство наводит всякого думающего человека на мысль о том, что Военно-Морской флот управлялся накануне Великой Отечественной войны лучше, чем сухопутные войска. И «диктатор» Сталин руководству ВМФ в этом не мешал. А сухопутные войска управлялись недопустимо скверно по другим причинам, над которыми Сталин был не властен. И это наводит на мысли, что в сухопутных войсках имели место:

· Профессиональная непригодность и несоответствие занимаемым должностям высшего командного состава [16].

· Преступная халатность высшего командного состава, вследствие которой распоряжения о подготовке войск к отражению массированного внезапного нападения врага [17] саботировались и не исполнялись должным образом;

· Покрытие должностными лицами ошибок и упущений и злоупотреблений со стороны их подчинённых, обращение с такого рода намёками и просьбами к вышестоящим руководителям [18] автоматически порождает заговор, который в процессе своего развития обретает характер заговора политического и измены Родине. Соответственно этому обстоятельству профессиональная непригодность, несоответствие занимаемым должностям и преступная халатность к 1941 году объективно были прикрытием заговора изменников Родины, который в 1937 — 1938 гг. не был полностью разоблачён и обезврежен [19].

Но эти предположения, которые реально можно подтвердить фактами [20], сразу же приводит к вопросам и о послевоенной истории СССР:

Если в стране на протяжении более полувека после завершения войны нашей победой культивируется миф о том, что начало войны было внезапным вопреки исторической действительности, то это означает, что предвоенный заговор изменников Родины победил и в 1991 г. именно он привёл СССР к якобы неизбежному краху и разрушению?

И соответственно кошмары “демократизации” на территории СССР в 1990-е гг. — это не результат изключительно самобытной деградации СССР, но в них есть и организованная извне [21] поработительная составляющая? И соответственно Сталин не был диктатором?

А бывшего Наркома ВМФ Н.Г.Кузнецова после войны целенаправленно травили [22] в отместку за то, что он сорвал в 1941 г. планы заговорщиков?

И был этот заговор не анти-Сталинским, как его пытаются представить многие, а именно антинародным потому, что в результате этого заговора погибли миллионы советских людей, которых заговорщики поставили злоумышленно под бой во имя осуществления целей своих хозяев?

Но если не знать, что ВМФ СССР встретил войну по боевой тревоге, и не иметь образных представлений о том, что такое государственное управление, включая и управление Вооружёнными силами (а это незнание свойственно подавляющему большинству школьников), то миф о внезапности нападения фашистской Германии по вине изключительно И.В.Сталина и Л.П.Берии представляется исторически достоверным. И у человека нет причин для того, чтобы поставить все выше заданные нами вопросы, а также и другие вопросы, которых мы в этом тексте не задали. Соответственно нет и причин к тому, чтобы искать ответы на такого рода вопросы [23].