Последыш (СИ) - "Терния" - Страница 8

— Зачем ты это сделала? — воскликнула Ника, которая обожала волосы сестры. Главное, что им досталось от мамы — волосы: светлые, густые, которые лились, как волна.

— Я боюсь!

Никаноровна пришла тогда в неописуемое волнение.

— Что же вы… Что же вы такие шуганные?

— Она просто очень нервная, — выгораживала сестру Ника. После первого шока она поняла, как страшно было Марии увидеть в зеркале то, что действует на мужчин как красная тряпка на быка. Светлые волосы, покрытая загаром кожа и голубые глаза — все равно что предложение на блюдечке. А не хотите ли вы меня поиметь? Мария предпочла уничтожить красоту — волосы остричь, нацепить косынку и поменьше умываться, а вот Ника решила, что можно и побыть красивой — для себя, поэтому украдкой смотрела на себя в зеркало — ей нравилось отражение. Тонкая фигурка, любопытное личико, окруженное копной светлых, слегка вьющихся волос, огромные голубые глаза — просто загляденье! Она периодически даже стала пользоваться старой губной помадой из запасов хозяйки — ей нравилось видеть свои губы ярко-розовыми.

Почему-то ей было приятно видеть себя красивой.

Особенно хорошо стало, когда Никаноровна сшила им первые платья. Будучи по профессии швеей, хозяйка достала из закромов запасы ткани, а потом выкроила и сшила два летних платьица, потому как с собой сестры принесли только пару рубах, безразмерные штаны и странные безразмерные же куртки братьев.

— Совсем обнищали в детдомах, — качала головой Никаноровна — Одни обноски. Ну ничего, оденем вас.

Она прошлась по деревне и девчонки обновили гардероб хорошей, крепкой обувью, теплыми куртками и широкими юбками. Они совсем не походили на те, в которых ходили городские женщины на экране телевизора, но были намного красивее тех тряпок, которые носили в стае. Один цвет чего стоил! Любимое платье Ники было малиновым, с голубыми цветами, яркими, как солнечный день и милыми, как маленькие цыплята.

Сегодня был такой приятный день, что никакого другого платья, крове любимого, не наденешь.

После завтрака они налепили вареников с творогом, потом собрали яйца в курятнике, посмотрели передачу о здоровье, где по студии ходили люди в костюмах, изображающие из себя человеческие органы, а потом Ника надела свое яркое платье и пошла к озеру проверить, достаточно ли согрелась вода, чтобы купаться. Марию позвала с собой, но та отказалась, потому что купаться не любила.

И вот там, у реки, когда расступились густые сочные камыши, открывая переливающуюся синевой гладь, Ника посмотрела на противоположный берег озера и увидела туристический лагерь, а потом почувствовала запах оборотня. Ветер дул с того берега, а потом резко сменился на противоположный.

Теперь и ее запах можно было почуять.

Ника развернулась и, подняв подол, побежала обратно в деревню.

Так быстро, как сейчас, она не бежала даже ночью, когда они покинули стаю.

Глава 4

Перед глазами мелькали деревья, ноги пружинили, отталкивая тело от земли, подбрасывали его вверх, почти как в волчьем обличье. Надо спешить.

Там чужаки. У воды остановились туристы, такое иногда случалось, они ставили яркие палатки и жили по нескольку дней: купались, собирали ягоды, жгли костры и пили вонючую водку. Иногда пели, изредка даже красиво, часто орали. Бродили по окрестностям, собирая шишки и цветы, и покупали в деревне молоко и яйца.

Но ни разу среди них не было оборотней.

Хуже всего то, что ветер переменился и стал дуть в сторону лагеря. Если Ника уловила запах, то и оборотни ее унюхали.

— Мария! — закричала Ника еще на подходе к дому. Никаноровна ушла к одной из подруг посплетничать, поэтому скрываться было не от кого. — Мария!

Та тут же показалась в двери, приподняв тюлевую занавеску, как будто только и ждала услышать дурные вести.

— Там у реки с палатками туристы. Среди них оборотень! — выдохнула Ника, останавливаясь на пороге и сгибаясь от резкой боли в животе. Так на нее действовала паника.

Мария привычно схватилась рукой за горло, словно ее кто-то уже душит.

— Наши? Из стаи?

— Нет, — Ника качнула головой. — Нет, чужие, запах чужой. Но думаю, они меня тоже почуяли.

— Как чужие?!

— Чужие оборотни, понимаешь?!

— Но это значит… — неверяще прошептала сестра.

— Значит, есть другие оборотни! На свете есть другие оборотни!

— Боже мой…

— А чему мы удивляемся? Конечно, есть! Почему бы им не быть? Олимп так сказал? Когда он правду говорил? Ни разу! Олимп всем врал. А может и сам не знает. Среди людей не опасно, раз мы среди них живем. И без самцов мы прекрасно управляемся, так что они не нужны. И про остальное, значит, вранье. Он нам вообще никогда правды не говорил!

— И пусть! Любые оборотни добра нам не принесут.

— Я только сейчас поняла. Только сейчас дошло — там совсем незнакомый оборотень, Марыська, которого мы ни разу не видели. Просто мурашки по телу. — Нику передернуло.

— Надо уходить, — Мария отбросила занавеску и метнулась в дом.

— Подожди… Может, попробуем встретиться и посмотреть, что за оборотни? Может, пронесет?

— Ты сошла с ума? — донеслось из дома, а потом что-то упало, покатилось и загремело.

— Мы не должны все бросать! — упрямилась Ника. — Мы не должны оставлять дом, огород и Никаноровну только потому, что здесь появились оборотни. Это несправедливо! Они наверняка…

— Ты послушай, что ты говоришь! — Мария выскочила обратно на крыльцо. — Хочешь рискнуть? Ты забыла, какие у нас в стае были порядки? С чего ты решила, что эти оборотни другие? А вдруг они…

— Я хочу знать! — воскликнула Ника.

Они уставились друг на друга, словно пытаясь убедить друг друга в своей правоте силой мысли. Ника всегда была в этом плане сильней, исключая один-единственный довод — страх. Тут Марию убедить не смог бы никто. Если в игре страх, Мария победит.

Особенно когда она в своей серой косынке, значит, настроение на нуле и лучше помалкивать.

— Эй! Привет! — донеслось до них. — Эй!

Они разом обернулись.

Далеко на тропинке показалась девушка. Она остановилась, подпрыгнула на месте, как мячик, широко улыбнулась и судорожно замахала рукой. — Привет! Это я!

Ветер принес не только слова, но и запах. Незнакомка была тем самым оборотнем, которого унюхала Ника. Странно, почему-то в голову не приходило, какого пола оборотень.

— Это девчонка, — прошептала Ника, не веря своим глазам, а потом опомнилась, помахала в ответ и крикнула:

— Привет! — взглядом говоря сестре: бежать поздно, не вздумай срываться и устраивать истерику.

Незнакомка подходила, улыбаясь так, словно была жутко рада их видеть.

— Я не ожидала в этих краях встретить своих! — заявила она, подойдя ближе. — Отправилась проветриться на денек с человеческими друзьями из универа, а тут вы… волчицы. Вы из какой стаи?

Ника застыла, как и улыбка на ее лице. Мария уже обмоталась тюлевой занавеской и разговаривать не собиралась.

— Я из Берестовских, — представилась незнакомка, поправляя растрепавшиеся от бега волосы. — Не знала, что в этом районе кто-то живет! Земли нашей стаи дальше, а тут всегда была пустая территория. Вы чьи?

Ника молчала. Незнакомка не казалась опасной, наоборот, дружелюбно говорила и выглядела приятно удивленной.

— Меня зовут Виктория. А вас?

— Ника.

— Мария.

— Здорово, — девчонка улыбнулась еще шире. — А что вы тут делаете? Это же… деревня? Тут обычные люди живут.

Она повела носом, оглядела старый дом, кривой забор и повернулась к Нике уже с лицом, полным недоумения.

— Вы тут живете, что ли?

И столько удивления было в голосе, что Ника растерялась. Что не так? Что врать?

Главное, страха пока не показывать.

— Да, мы тут живем.

— Но тут… — незнакомка снова посмотрела в сторону огорода. — Тут даже туалет на улице.

— И что? — не поняла Ника.

— И сети нет.

Виктория вдруг перестала улыбаться.