Twinfinity Soul (СИ) - "Zezuo" - Страница 41

«Только глупец не может верить в правду, Савелий! В правду, которую скрывал ты за своей спиной! Смеялся ты над моим желанием помочь людям! Смеялся в лицо правосудию! И я знаю почему!» - Выхватил я из своего кармана листок со словами этими. Развернул его аккуратно, подняв в воздух. И перевёл я свои взгляды на крестьян ужаснувшихся, ибо среди листа этого был чёрный крест. Порочный крест, что крестьяне носили на шеях своих. Знали они, что крест этот делает:

– «Епископом подписана эта бумага! Пакт он заключил с мошенниками, отмечая крестами грубыми невинные души! И души эти сжигают Братья и Сёстры мои! Убивают по вине Епископа, не в состоянии вершить истинное правосудие! Отводит он глаза наши от настоящей трагедии! Превращает нас в грешников, которых мы и сжигаем!»

Толпа была на моей стороне. Крестьянский род не мог отрицать эту правду, ибо слухи о порочных крестах успели задеть каждое ухо! Один из крестьян, чей голос показался мне знакомым, прокричал в мою защиту: - «Мою невинную жену сожгли из-за этого креста!», и многие крестьяне, услышавшие его, начали возмущаться и проклинать Братьев и Сестёр моих за убийства невинных!

«Люди! Послушайте меня! Простите и поймите меня, ибо я – один из Святых! Судья-Инквизитор! Сёстры и Братья мои, как и я сам, были ведомы рукою Епископа! Его рукою мы были ведомы, а не сердцем порочным!» - Менял я течение этой злости и гнева, направляя в сторону истинного зла. Заставлял крестьян, как и членов Ордена, услышать меня и правду мою. И после слов моих, после признания и прощения моего, крестьяне начали разгораться недовольством. Готовы они были начать бунт, если вдруг я начну своё продвижение.

«Довольно лжи!» - Савелий вновь решил выступить против меня. Выхватил лист из рук моих и разорвал его на куски малейшие, направив на меня «Присяжного», что забрал он из рук Сестры своей. Вновь он покрывал истину мою ложными деталями, утаптывая слова мои в грязь:

– «Епископ подписал этот приговор не без причины! Он отмечает для нас грешников, ибо только те, кто является частью народа – знает народ! Ремесленники наши – Святые Слуги! Увидят они порочную душу глазом своим! Пасть Даемона шепчет сладкую ложь, Братья! Мы устроили с ними войну, и эту войну мы сыграем!»

Рассмеялся я от слов этих. Расхохотался, превращая хохотом своим все голоса грубые в молчание. Глаза людей на меня направленны были. Удивлены они были смехом моим, и на то у меня была причина:

- «Война?! ЭТО ты называешь войной?! Видел ли ты, Савелий, чтобы Даемоны хоть раз штурмовали Матинфеево кольцо?! Видел ли ты хоть одного Даемона вживую?!»

Вновь поймал я Савелия за горло! Сковал уста его истиной этой! Поднял вверх я свою руку, и тень Матушки моей оказалась за моей спиной. Словно камень тяжёлый упала тень эта, клубы пыли и комки грязи по сторонам отправляя. Ужасом наполнены были сердца людей при виде тени этой. Как она возвышалась надо мною, готовая поглотить мою сущность в любую секунду. И спустила свою накидку Матушка Мика, открывая истинную свою внешность людскому глазу. Подняла руку свою вверх, приказывая Даемонам выйти из тени.

Даемоны появлялись на стенах, возле крестьян, возле Братьев и Сестёр моих, нагнетая ужас в непривыкший глаз людской. В этот час… Увидели люди истинное обличие Даемонов. Увидели в них лица серые. Внешность, с людской схожею. Матушка же положила руки на плечи мои, не сводя глаз от Савелия, карая его гневом на лице своём и взглядом острым.

«Запомните час этот, люди! Запомните лица и внешности эти, Братья и Сёстры! Именно с ними вы устроили войну! Именно их вы выгнали с земель этих давным-давно! И не причинили они вреда человеку невинному! И не устроили они войну с нами! Мы напали и продолжаем нападать на них первыми!» - в историю мою сложно было поверить, но не собирался я скрывать тайн от ушей людских. Провёл я рукой в сторону своих Братьев и Сестёр, что стояли за спиной моей. Указал я людям на истину, что была перед глазами всё это время:

– «Вы смотрите на тех, кто принимал участие в битвах этих! Кого считали убитыми! На самом деле же они просто исчезали за Горизонтом! Исчезали, как и осадные орудия! Как и провизия в телегах! Исчезали и не появлялись! Спасли их Даемоны! Показали им истину, сокрытую за стенами! За стенами чёрными, прямо как Кольцо Матинфеево! Вы смотрите на своих пропавших Братьев и Сестёр! Вот она – истина! Прямо за спиною моей!»

Вновь разгорелось пламя гнева. Увидел я новые волны людей, примыкающих к Братьям и Сёстрам моим. Даже крестьяне, забыв про страх и слабости свои, вооружились инструментами хозяйственными, вилами и граблями, лопатами и дубинами. И ведь не закончил я рассказ свой! Ещё одна тайна была сокрыта от глаз людских! Моё союзное войско уже превосходило войско Ордена, и огромное количество людей всё ещё может присоединиться ко мне после истины укрытой.

«Ещё одну тайну скрывали от нас веками, Братья и Сёстры! Тайну, которая может разжечь распри между нами всеми! Молю я вас – поймите и простите нас! Взгляните на Братьев и Сестёр своих и не коверкайте лица эти в воспоминаниях своих!» - Смог я утихомирить гнев и ярость в глазах обоих сторон, ибо эта истина касалась всех нас. Набрался я духу и вывел из себя усталость. Превратил глас свой в гром очередной. И произнёс я истину:

- «Никто из нас не является Святым Сыном или Святой Дочерью! Мы – простые крестьянские дети! Дети, которых похитили из невинных рук!»

«Хах! Не выставляй себя дураком, Иорфей! Вижу я неуверенность в твоих глазах! Не сможешь ты укрепить клевету эту доказательствами, ибо у тебя их нет!» - Савелий был не прав. Вернулись бы силы в его сторону, если бы я не был заранее подготовлен к этому.

Постучал я инструментом своим по рогу чёрному. Отдался в руки Матушки моей, душу свою успокоив. Он смотрел прямо на это доказательство. Все смотрели на меня и начинали понимать, что я имел ввиду:

- «Сын Даемона и человека никогда не сойдёт с небес! Никакой миф, никакая легенда…»

Сердце моё остановилось на короткий миг. Уши мои распознали знакомый свист. Громкий свист и треск, причиняющий боль. Краем глаза я увидел лёгкий, тёмный блеск в темноте небесной. Болт! Он летел прямо в Матушку мою! И каждое мгновение в глазах моих начало казаться ужасным кошмаром, ибо уже было готово произойти. Не мог я ничего предпринять. Не мог я ничего сделать. Глаза я мог закрыть только от горя и печали. Закрыть глаза мои и молить бога о том, что это лишь сон. Но как это сном может быть…

И услышал я смех громкий. Смех, что эхом громовым летал вокруг меня. Вновь глаза мои ослепли от бесконечной белизны, окружившей меня. Сердце моё же… в замешательстве было. Забыло оно, как биться в груди моей. И в ужасе я смотрел по сторонам. Что происходит?! Почему я вновь в глубинах Горизонта?! И покидал ли я их вообще?!

«Наконец-то! Шах, друг мой! Защищай своего короля!» - известный мне голос прошёлся эхом по белизне безграничной, заставив меня обернуться. Видел я радостное лицо Рыцаря, играющего с Даемоном в шахматы. И улыбкой своей он пугал меня, ибо я… Я не знаю, что происходит.

«Что… Что это было?! Почему я тут? Что стало с Матушкой моей?! Я… Мертв?» - вопросами я заполнялся, и вопросы эти выплёскивал я на Рыцаря счастливого, но он лишь продолжал хохотать. Смехом своим он вызывал улыбку на лице друга своего - Даемона. И Даемон ответил мне:

- «Нет. Просто мой друг решил показать тебе, как быстро он выставил мне шах. Четыре хода спустя.»

«Я же говорил тебе! Говорил! Он – особенная фигура! Я бы никогда не додумался пойти им в первую очередь!» - Рыцарь вновь восхитился своей мудростью и находчивостью, а Даемон лишь хвалил его за это. С улыбкой он смотрел на Рыцаря этого, пока он, улыбки своей не скрывая, держал пальцами своими ту заветную фигуру, что названа именем моим. И Рыцарь спросил меня, улыбку яркую скрыв:

- «Скажи мне, Иорфей… Хотел бы ты взять судьбу свою в руки? Перестать надеяться на случай и удачу?»

Вопрос Рыцаря был мне неясен. Всё ещё не оправился я от перемены картин, от шока и ужаса. А тут, внезапно и без предупреждения… вопрос этот.