Духова гора (СИ) - Сойтту Анна - Страница 4

У соседнего же княжества — Сумрачные Болота рядом со странными существами, что похищают праздно шатающийся народ и выдыхаемым гейзерами сизым газом, что парализует и высушивает заживо. Вот в помощь соседям, которым не хватает воинов, князь Кайрим и решил отправить дивную потустороннюю зверушку. Тем более, что местные рыси по размерам были с меня, которую дед Михась посчитал котёнком и вынес вердикт, что я ещё раза в четыре вырасту. В общем, друзья-волкодлаки, мы ещё поквитаемся, покрупнее вас из меня тварюшка получится. А если ещё обещанный князем Аргор поможет, то и живой может выберусь.

За такими безрадостными мыслями я и привыкала к тому, что больше не человек. Жить-то в любом случае хочется, но мясо сырое есть не буду!

На восьмой день знахарь позволил мне выйти на улицу и зорко следил, чтобы я не сбежала, пропустив между передних лап и по спине прочную тесьму на манер шлейки. А куда бежать-то? Дом старика оказался на опушке небольшой берёзовой рощи. Одурманивающие своей силой запахи луговых трав ворвались в непривычно чуткие ноздри. Солнце расположилось в зените и лупило летним зноем по начинающим желтеть колосьям не то пшеницы, не то овса. А если высунуть язык, то становилось не так жарко. И в этом теле свои бонусы есть.

Далеко на горизонте через поле виднелись соломенные крыши домов, словно маленький хутор притулился за резным забором. От ворот к нам направлялись две высокие широкоплечие фигуры, одна в лёгких доспехах, вторая — в камзоле. В ожидании гостей дед Михась опустился на лавочку возле крыльца и притянул за поводок меня поближе.

Я и сама подойду, можно и без этих конструкций. Подавив вздох, под изумлённым взглядом приблизишихся к нам мужчин, уселась на лавку возле деда. Не хватало ещё на сырой после утреннего дождя земле попу морозить. А Михась привык уже. Набравшись сил, первым делом я, проклиная всё, перетащила по пути лишившуюся половины содержимого миску с молоком на стол и отвоевала себе место на лавке. Может, я и выгляжу как зверь, но уподобляться ему не буду. Хоть режьте.

— День добрый, дед Михась, — князь Кайрим окинул моего спасителя уважительным взглядом прежде чем обратить на меня своё внимание. — Дрессируешь, что ли?

— Добрый, путники. А пошто её дрессировать? — насмешливо ответил старый знахарь. — Она и сама умеет. Мы ей, кстати, кличку придумали. Мирой звать будете.

Кличку — да, с дедом пришлось повоевать за это. Он хотел Муркой назвать, или Мусей. Но под моим тяжёлым взглядом и демонстративно выпущенными из подушечек лап когтями, решил, что эти варианты не подходят. Сошлись на Мирославе, имя вроде человеческое, а сокращённо и рыси подойдёт.

До зубовного скрежета хотелось взять в лапы уголь из печки и написать своё имя, но чувство самосохранения быстро заткнуло эту мысль подальше. Не знаю чего я боялась, но смутное чувство тревоги в душе и рассказы деда о паре десятков случайно попавших сюда — отбили всё желание выдавать свою сущность. И ладно ещё, если домой отправят, хотя тоже проблема. Рыси машин не водят, да и пристрелит охотник какой. Надежды вернуть свой облик у меня не было. Поэтому я молчала и наблюдала за пришедшими.

Князь при свете дня оказался менее приятным на вид мужчиной, чем это было при сумрачном ночном освещении. Лет за сорок, с лёгкой проседью на висках, в теле чувствовалась сила, порождённая боевой закалкой и гибкость от умелого владения мечом, что болтался в пристёгнутых к поясу ножнах. Суровые морщины на лице выдавали жёсткость и непререкаемость.

Спутник оказался моложе, но слишком пронзительный для столь молодого мужчины карий взгляд оказался неприятным и заставил поёжиться, будто вокруг был не жаркий день, а минимум морозное утро. Волосы цвета пшеницы стянуты в несколько манерных косичек, которые постепенно соединялись между собой в затейливое плетение, которое повторялось и на усах переходящих в средней длины бороду. Лицо можно было бы назвать милым, если бы не подозрительные глаза и манера чуть презрительно кривить губы.

— Зачем имя дикому зверю? — изогнул бровь новоприбывший. — К тому же сколько она там с ребятами продержится? Нет имени — нет привязанности, погибла и ладно.

— Эх, князь, — покачал головой дед, к которому я подсознательно прижалась в поисках защиты. — Этот зверь рук не боится, а значит зла от них не видел. Без имени ей нельзя, да и на границу не позволил бы отправить, коли бы не твоё решение. Передумай пока не поздно, пусть здесь живёт, ребятишек вон охраняет, они давненько про неё спрашивают. Рысь ручная, где такое диво видано?

— Пройдёт волна и вернут они твою рысь, дед Михась, — позволил себе мягкости в голосе князь Кайрим. — А сейчас там лишняя помощь как воздух нужна, а она — зверь дикий. Когти, зубы не дадут пропасть. Позаботятся там о ней. Верно я говорю, Аргор?

Так вот ты какой, дрессировщик волкодлаков? Если и бывает неприязнь с первого взгляда, то вот она и пожаловала. Аргор встретился со мной взглядом и в ответный я вложила весь максимум той злости, что клокотала в душе. Расходный материал, значит? Ну покажу я тебе. Назло всем выживу! И волкам этим позорным из Чёрной Топи хвосты накручу!

Лёгкое изумление в карем взгляде сменилось задумчивым прищуром.

— Сама говоришь? — протянул дрессировщик, не отводя глаз. — Ну, посмотрим. Я забираю кошку, князь.

Мужчина с границы протянул руку к знахарю и тот, утерев выступившую слезу, отдал мой поводок Аргору.

Мрачно глянув на князя и его спутника, боднула головой деда в щёку и спустилась на землю, мысленно сжимая тоскливо занывшее сердце. Не оборачиваться, прощаться лучше так, по своей воле всё равно вернуться не смогу. Но тихий всхлип позади разбил все тщательно возводимые в душе стены и я, вернувшись к старику, упёрлась лбом ему в грудь.

— Береги себя, Мира, — дед Михась потрепал меня за ухом дрожащей рукой. — А я за тебя Доле помолюсь, авось свидимся ещё. Вы только мясом сырым её не кормите. Не любит она его.

— Не простой это зверь, князь, — задумчиво обронил Аргор у меня за спиной. — Ладно, дед Михась, будет ей имя и еду какую простую приготовим. Чай и я не железный, да и кошка умнее, чем кажется. Пойдём, Мира.

Поводок сзади натянулся и мне не оставалось ничего, кроме как бросив на деда последний взгляд, последовать за Аргором навстречу новой судьбе.

Наверное, можно было выбить слезу, вырваться с поводка, забиться под лавку и остаться с Михасем. За то время, что провела рядом с ним, я успела привязаться к старику. Он, как добрый дедушка, которого никогда не знала, уютный, тёплый, заботливый. На какое-то время в его доме забылось о том, что дома остались родители и, наверняка, весь город уже пестрит листовками, а социальные сети ломятся от объявлений о пропаже. Ещё одна из тех, что "ушла и не вернулась, была одета…"

Но я привыкла принимать обстоятельства такими, какие они есть и идти вперёд, как бы не было больно. А против таких обстоятельств сложно что-то противопоставить. Поэтому, буду жить дальше, а если будет возможность, то обязательно вернусь. Не навсегда же я стала зверем? Значит, надо сохранить максимум человеческого. А если? Нет, не думать об этом, я справлюсь. Меня ждут и я должна вернуться. Хотя бы к деду…

Аргор, видимо, не зря тренировал зверей. Знахарь рассказывал о нём только с уважением, говорил о том, что угрюмый пограничник понимает язык всякого живого существа. Дед Михась называл его "заклинателем зверей". Аргор не тянул поводок и, казалось, подстраивал свой шаг под мой, а я беспрестанно оглядывалась, пытаясь для себя понять как же всё-таки поступить. Ведь не поздно ещё сбежать под крышу уютного пропахшего сухими травами и цветами дома? Будет ли это трусостью?

Ворота деревни появились неожиданно, а я настолько ушла в свои мысли, что чуть не врезалась головой в столбик, к которому они крепились и лишь окрик и резко натянувшийся поводок привели в чувство.