Нечто большее... - "Irmania" - Страница 19

Рыкнув, я бросилась к нему и остановилась ровно на расстоянии хука.

- Отвечай на вопрос!

- Какой из трёх?

Аррррррр!!! Руки непроизвольно сжались в кулаки.

- Ладно, ладно, - он засмеялся и, подняв верх руки, сделал шаг назад. - Начну с конца. Впустил я себя сам, с помощью ключа. В твоём номере я потому, что было бы удивительно, назвавшись твоим мужем, поселиться в другом. Ну а насчёт какое мне дело…

Одним плавным движением Дэвид приблизился ко мне. Как-то очень резко его стало много. В одно неуловимое мгновение заполнивший собой всё пространство, он навис надо мной, как… как скала. Могучий утёс в чёрной футболке с логотипом Ральфа Лорена и потёртых джинсах. Стоя перед ним - под ним, если точнее, - я почувствовала себя никчемной и маленькой. И растерянной…

- Неужели ты до сих пор не поняла, что мне определённо есть дело, - тихо закончил он.

Его шокирующие слова отлетели от меня, как горошины. Но его взгляд! Им он сбил меня с орбиты, на которой я вращалась вместе со своей злостью. Вся вселенная уместилась в его стальных глазах. Кролики и кобры, львы и овечки - ассоциаций масса, но суть одна: невозможно сопротивляться, когда на тебя так смотрят. Будто вбирают тебя глазами - твою силу, душу, жизнь. Никто и никогда раньше не смотрел на меня с таким выражением, поэтому во мне сейчас боролись два чувства: удивление и ужас.

В делано-игривом тоне Дэвида, когда он сообщал мне интригующую новость про неожиданное изменение статуса наших отношений, чувствовалась провокация. Он сказал это походя, ожидая, что я взорвусь от возмущения. И я бы обязательно это сделала, если бы сейчас меня не начало потряхивать.

Нервно сглотнув, я несколько раз моргнула и затем осторожно отошла от Дэвида. Сев на кровать, я уставилась на свои нервно сжатые руки. Времени у меня не было. Надо было обязательно что-то сказать или сделать. Я чувствовала, как он внимательно следит за мной, ожидая моей реакции. В голове крутилась всего одна мысль, и я её озвучила:

- Я тебе нравлюсь.

Это было утверждение, а не вопрос. Может быть поэтому он задержался с ответом.

- Да, - услышала я его ровный голос.

- Именно поэтому ты здесь.

- Да.

В одночасье мне всё стало ясно. Его приезд. Его приглашение на конференцию. Его заинтересованность мною. Его поцелуй. «Когда мы займёмся любовью…».

Было два варианта развития событий: либо я сейчас выкидываю его из своего номера - сама или с помощью администрации, - либо иду с ним на ужин и там выясняю, что именно ему от меня нужно.

Я соскребла с пола остатки своего самообладания и встала с кровати. Поплотнее запахнув халат, я наконец посмотрела на Дэвида:

- Я поужинаю с тобой.

- Я понял это ещё час назад, - усмехнулся он.

- Нет, я действительно с тобой поужинаю. - Я сделала ударение на последнем слове, с радостью отмечая, как вытягивается его лицо. - После этого ты отставишь меня в покое.

Ему почти удалось взять себя в руки, но до этого я различила нехороший огонёк, вспыхнувший в его глазах. Краешек его идеальных губ начал едва заметно подёргиваться. Вот так-так! Всего лишь одним предложением мне удалось его взбесить.

- Хорошо, - процедил он сквозь зубы. - Думаю, мы оба постараемся сполна им насладиться.

- Всё зависит от выбора блюд.

Я немедленно прикусила язык: а вот это говорить было вовсе необязательно.

- У тебя есть какие-либо предпочтения? - Дэвид прищурился.

Чёрт! Сама виновата. Но надо идти до конца. С вызовом я дёрнула вверх подбородком:

- Удиви меня!

Я действительно услышала, как его челюсть ударилась об пол. Вот так, напыщенный индюк. Я тоже умею играть в эти игры.

Отвернувшись от Дэвида, я подошла к комоду и начала перебирать своё бельё.

- Извини, мне надо переодеться.

Только после того, как через несколько томительных минут раздался щелчок закрываемой двери, я заметила, как дрожат мои руки. Тяжело вздохнув, я бросила разноцветные тряпочки обратно и села на кровать. Закрыв лицо руками, я уткнулась в колени. Чёёёёрт! Зачем я это сделала?

Дэвид прилетел сюда не из-за моего увольнения, и не из-за своего чувства вины. Он здесь из-за меня. В другое время его внимание могло бы мне польстить. Но после того, что он рассказал мне в Майами…

И снова я задалась вопросом, который непременно возникал, когда я начинала думать о случившемся: а так ли велика вина Дэвида? Да, он беспринципный человек, вмешивающийся в жизнь других людей, но если бы Джеймс действительно любил меня, разве удалось бы Дэвиду нас разлучить? Он признался, что познакомил Джеймса с Викторией, но не он спускал с моего несостоявшегося жениха штаны, чтобы тот сделал ей ребёнка.

Раскинув руки, я упала на кровать и уставилась в потолок. Я разрывалась между тем, что чувствовала и тем, что хотела чувствовать. Джеймса я теперь презирала. А Дэвида? Я злилась на него. Его манера поведения выводила из себя. Но то, что я испытывала к нему, нельзя было назвать презрением. И я очень удивилась, поняв, что и о ненависти речи не идёт. Мне было неловко в его присутствии – это да. Как бывает неловко перед человеком, который однажды застал вас в момент вашего главного дерьмо-триумфа.

Но вот он говорит, что я ему нравлюсь. Пусть не сам, пусть мне пришлось вытащить из него это признание, но я нравлюсь Дэвиду Расселу. Сюрприз, сюрприз!

А он мне? Я задумалась.

Дэвид был не совсем обычным мужчиной. Красивым, успешным, сильным, харизматичным, волевым, решительным – уже одного из этих качеств достаточно, чтобы женское воображение улетело в немыслимые дали. Но вкупе друг с другом, да ещё в одном человеке! Я не покривлю душой, если скажу, что, несмотря на необычность наших отношений, Дэвид мне нравился. И если бы… если бы всё сложилось по-другому…

Внезапно меня озарило, и я села в кровати. Стоп! Так сейчас и есть это самое «по-другому»! У меня больше никогда не будет шанса узнать, чем же я привлекла этого мужчину. Я хочу польстить своему женскому самолюбию, сходить с ним на ужин и если дело закончится чем-то большим – даю слово, я никогда не буду об этом сожалеть.

Это было против моих правил. Против разумности и рассудительности, в которых я себя обвиняла. Но что если в моей жизни всё изменится, если я стану вести себя по-другому. Я хочу попробовать стать безрассудной. Хочу думать только о сегодняшнем дне и о своём удовольствии. Может, это и есть ожидаемое мной выздоровление? Может, пришло время позаботиться о себе? Не боливийский чистильщик бассейнов, а Дэвид Рассел – что до одного, что до другого мне – как пешком до Луны. Но насколько длинен будет этот поход зависит только от меня.

Никогда ни на одно мероприятие я не собиралась с такой тщательностью. Даже на первое свидание с Джеймсом. Приняв решение, я обещала себе насладиться и ужином, и - по возможности - компанией. Мне необходимо было почувствовать себя уверено, но ни одно из платьев, которые я привезла с собой из Майами, не подходило для необходимого типа уверенности. Я хотела выглядеть не профессионально как всегда, а женственно. А что если…

Белый сарафан, в котором впервые я предстала перед Дэвидом в его номере, показался правильным выбором. Символично: первый наш обед и последний ужин. Только настроение у меня теперь совсем иное. Тогда я волновалась потому, что не знала, чего же ждать от встречи с боссом. Теперь я тоже этого не знаю, но в этот раз я спокойна потому, что знаю, чего хочу я. В любой момент я смогу уйти, и если почувствую необходимость сказать «нет», обязательно это сделаю.

Вместо сандалий я выбрала босоножки, купленные накануне на Ки Уэст. Непрактичные - слишком высокий каблук, чтобы ходить по пляжу и слишком открытые для города - но покупка их тоже стала своего рода терапией. Раньше я бы не польстилась на переплетение тонюсеньких ремешков и сияющих стразов, но на ногах они смотрелись фантастически.

Волосы на этот раз я подняла наверх, закрепив их шпильками в небрежный пучок. Макияжем снова решила не злоупотреблять: лёгкий загар наполнил мою бледную кожу золотистым светом, поэтому основной упор я сделала на глаза, подведя их серебристым карандашом и наложив несколько слоёв туши. Я как раз размазывала пальцем по губам бежевый блеск, когда в дверь спальни постучали.