Выбери любимый жанр

Каникулы в Раваншире, или Свадьбы не будет! - Гаврилова Анна - Страница 2


Изменить размер шрифта:

2

Другой такой возможности в самом деле не предвиделось – моя семья, в отличие от семьи тес Вирион, ни титулами, ни особыми богатствами не обладала. Нет, мы не бедствовали, однако позволить себе подобное жильё не могли.

Подумав ещё раз, я согласилась. А Вирдж устроил всё именно так, как обещал: он купил билеты на поезд, договорился с ректором о том, что мы покинем университет на день раньше официального начала каникул, нанял два экипажа…

Я тоже подсуетилась – досрочно сдала последний экзамен и рассказала всем подругам, что, ввиду отсутствия дел, уеду домой раньше.

Подозрений такой отъезд не вызвал, да и в остальном всё прошло неплохо. Прибывший в назначенный час кучер погрузил мои немногочисленные вещи, помог забраться в экипаж и повёз на вокзал.

Пока катили по заснеженным улицам Ристауна, признанного культурной столицей Империи, я нервничала и кусала губы. А едва прибыли и к экипажу подбежал уже оплаченный Вирджем носильщик, нервозность отступила. Я даже разулыбалась, причём искренне.

Затем была обычная вокзальная суета, прогулка по расчищенному от снега перрону и встреча с белокурым сообщником. Вирдж буквально сиял от счастья и даже приобнял, когда оказался рядом.

– Айрин, ты лучшая девушка в мире! – шепнул он.

В ответ я наградила приятеля тычком в бок и заявила:

– Ты что себе позволяешь? Кто обещал целомудренно держать за руку и ничего больше?

Вирдж тут же исправился – ловко завладел упомянутой конечностью и потащил дальше, к первым вагонам поезда. И лишь теперь меня посетила догадка, что внук герцога Раванширского в обычном купе вряд ли поедет…

– Погоди, – позвала я удивлённо. – У нас что, первый класс?

Оказалось, да.

Лично я первым классом никогда не ездила, и новость ввергла в лёгкое смятение. Однако отказываться и требовать более привычных условий я, разумеется, не стала. Зачем? Только в вагон входила осторожно, зато Вирдж чувствовал себя весьма комфортно – болтал не переставая. В общем, мы были заняты. Более того – расслабились настолько, что ничего вокруг не замечали. Лишь когда избавились от верхней одежды, запихнули багаж в специальный, отгороженный узкой дверью отсек и уселись каждый на свой диванчик, поняли – за нами давно и внимательно наблюдают.

Группа старшекурсниц стояла на перроне, ровно напротив нашего окна. Но истинный ужас заключался в другом – эту группу возглавляла Ламея, одна из самых горячих и непримиримых поклонниц Вирджа. Вернее, не просто поклонниц, а бывших возлюбленных…

Осознав, что произошло, я сильно побледнела, а Ламея неожиданно ухмыльнулась и, глядя мне в глаза, выразительно провела большим пальцем по горлу.

В следующую секунду раздался гудок паровоза и по перрону застелился густой белый пар. Поезд тронулся очень медленно и плавно, ну а я поняла важное: всё, я – труп!

Купе, в котором нам предстояло провести целых восемь часов, оказалось невероятно удобным. Два обитых новым бархатом диванчика, накрытый белоснежной салфеткой столик, занавески на окнах – увы, раздвинутые, – и даже специальные светильники на случай, если захочется почитать.

Добавить сюда отсутствие соседей, аромат поданного проводником чая и проплывающий за окном заснеженный пейзаж, и можно решить, что всё не так уж плохо. Только меня ни чай, ни обстановка не радовали. Я пребывала в самых неоднозначных чувствах.

С одной стороны, ужасно хотелось обвинить Вирджина – ведь он клялся, что никто не узнает. С другой – столкновение с девчонками явно было случайностью, а бдительность утратил не только Вирдж, но и я.

Впрочем, может, и не случайность. Не удивлюсь, если за главным бабником университета попросту следили. Но легче от этого опять-таки не становилось, а реакция самого зачинщика этой авантюры бесила. Причём жутко!

Ещё до того, как стоящие на перроне девчонки скрылись из виду, белокурый красавчик запрокинул голову и залился хохотом! Сам хохот был нервным, но Ламея и компания интонаций слышать не могли и точно восприняли всё не так.

Дальше – больше… Едва приступ смеха прошел, Вирдж принял самую небрежную позу и, подмигнув, спросил:

– Ну что? Вперёд к приключениям?

– Когда вернёмся в университет, меня порвут на тысячу кусочков и прикопают в местном сквере, – озвучила очевидное я.

Спутник ответил:

– Расслабься. Если прикопают, то только весной. Сейчас земля слишком твёрдая.

В этот миг я пришла к выводу, что умирать в одиночестве не желаю – прежде чем девочки прибьют меня, я его, Вирджина, придушу! И, дабы не быть голословной, тут же принялась планировать убийство! Вслух!

Только Вирдж угрозой не проникся – подарил новую улыбку и повторил:

– Расслабься, Айрин.

Ну а сообразив, что совет проигнорирован, добавил:

– Всё обойдётся, никто ничего не докажет.

От возмущения я чуть не упала с диванчика.

– Ты правда думаешь, что кому-то захочется провести расследование?

– Не уверен. Но вдруг?

Не знаю, как он, а я на всякие «вдруги» полагаться не привыкла. Просто уж кому-кому, а мне они никогда не помогали.

Только говорить об этом не стала – выдохнула и, откинувшись на спинку диванчика, бессильно постучалась затылком о мягкую подушку. Зачем я согласилась на эту поездку? Почему не отправилась в Демстаун?

Сообщник, пронаблюдав за моими страданиями, поднялся, чтобы выглянуть из купе и подозвать проводника. Он заказал для нас чай, а усевшись обратно, выдал:

– Предлагаю поискать в случившемся плюсы.

– Например?

Вирджин промолчал, явно никаких плюсов не обнаружив, а я не удержалась, съязвила:

– Попробуешь успокоить меня тем, что после смерти художника его полотна ценятся гораздо выше?

– Кстати, да! – радостно поддержал эту мысль гад.

Указывать на то, что со скульпторами ситуация аналогичная, я не стала. А через минуту принесли чай, и пространство наполнил чудесный аромат…

Теперь я сидела, вдыхала его и, испытывая самые неоднозначные чувства, таращилась в окно: на поля и редкие островки леса и на искрящийся от солнца снег.

Молчание продлилось довольно долго, и Вирджин, глядя на моё состояние, наконец попытался посерьёзнеть…

– Айрин, до возвращения в Ристаун три недели, и на это время я предлагаю забыть о проблемах. Ближе к делу мы что-нибудь придумаем. Всё наладится. Вот увидишь.

Я подумала и… неожиданно для себя кивнула.

Действительно – зачем расстраиваться? Выход, если приглядеться, есть.

Например, можно вернуться в альма-матер в слезах и заявить, что Вирджин меня бросил! Причём сделал это как-нибудь очень гадко и вероломно.

Или привести с собой десяток картин и сотню эскизов, дабы все поклонницы этого белобрысого бабника убедились – времени на что-то, кроме работы, вообще не было!

А если и в слезах, и с картинами, то шансы на выживание удваиваются, хотя…

Нет. Кого я обманываю? Что ни сделай, а катастрофа всё равно неизбежна. Эти каникулы в Раваншире точно выйдут мне боком.

Сейчас можно уповать лишь на то, чтобы ситуация с Ламеей оказалась единственной. Чтобы других неприятностей не возникло.

Поезд был быстрым – всего восемь часов против обычных для этого маршрута шестнадцати. Остановок тоже делал меньше, и первая из них – центральный столичный вокзал.

К моменту, когда мы добрались до столицы, я успокоилась – ведь смысла в переживаниях всё равно не имелось. Нервничать следовало раньше, до того, как нас с Вирджем поймали.

Тем не менее, едва состав остановился, возникло желание вытащить свой багаж и пересесть на поезд до Демстауна – благо из столицы можно уехать в любую даль. Однако в побеге было столько же смысла, сколько в нервах, и я желанию не поддалась. Вместо этого сидела и смотрела на вышагивающих по перрону пассажиров, разглядывала тонкие колонны и своды вокзала.

До зимних праздников оставалось чуть меньше недели, и если в покинутом нами Ристауне какой-то особой радости ещё не чувствовалось, то здесь – наоборот. Под сводами уже мерцали магические фонарики, часть колонн была увита гирляндами, а перед входом в здание маячили актёры в ярких костюмах.

2
Перейти на страницу:
Мир литературы