Крысы Баррета - Чейз Джеймс Хедли - Страница 20

• Предыдущая
• 20/34
• Следующая

Глаза Сирены загорелись гневом.

– Вы угрожаете нам?

– Называйте это как угодно.

– Мой отец улетает сегодня в Европу. Я не знаю, где он остановится.

– Он выбрал для поездки подходящий момент.

Сирена подошла к окну.

– Миссис Дедрик, у меня есть вопросы и к вам.

– Да?

– Вы считаете, что вашего мужа похитил Ник Пирелли?

– Конечно.

– Почему вы так уверены в этом?

Она нерешительно взмахнула рукой.

– Я не хочу говорить на эту тему!

– А вам не приходило в голову, что у вашего отца были серьезные мотивы для того, чтобы избавиться от вашего мужа?

Она резко повернулась, ее лицо побледнело.

– Как вы смеете? Я не желаю вас слушать! Вы не имеете права делать подобные намеки! И я пожалуюсь в полицию.

Сирена стремительно вышла из комнаты. Поднимаясь по лестнице, она заплакала.

Я остался в комнате, размышляя, чего она так испугалась? Выходит, она знала, что Маршленд замешан в киднеппинге?

У меня за спиной раздалось деликатное покашливание. Я обернулся и увидел Уэддока.

– По-видимому, мистер Мэллой, хозяин уехал в Европу, – сказал он.

– Это Суоки вам сказал или вы сами узнали, что Дедрик занимался контрабандой наркотиков? – Как я и рассчитывал, этот вопрос застал дворецкого врасплох. Нехорошо, конечно, пользоваться таким приемом, Уэддок слишком стар для этого, но мне нужно было убедиться в своих предположениях.

Он раскрыл рот от удивления.

– Суоки, конечно… – и, спохватившись, замолчал, но было уже поздно.

– Ваша шляпа, сэр.

Я взял шляпу и нахлобучил ее на голову.

– Простите меня, – сказал я. – И забудьте этот разговор.

Спускаясь с террасы, я чувствовал на себе его взгляд. Если Суоки сказал Уэддоку, то, естественно, Уэддок сказал все Маршленду. Пусть медленно, но все же я продвигался вперед.

Я сел в «Бьюик» и не спеша поехал через сад. Теперь надо предпринять нечто такое, что разрубит все узлы в этом деле. Но что?

Пирелли сказал Франкону, что вечером, в день похищения, он играл в карты с Джо Бертильо в баре «Дель-Монико». По его словам, они окончили игру и разошлись в десять тридцать. А Бертильо утверждает, что это произошло в девять тридцать. Почему? Может, его подкупили? Если да, то кто? Неплохо бы проверить алиби Пирелли. За один день убиты две женщины, неизвестный в темных очках пытался пристукнуть меня, одна из богатейших женщин в мире наговорила ворох лжи.

В моем распоряжении был целый вечер. А может, стоит нанести визит в бар «Дель-Монико»? Правда, репутация у него более чем сомнительная… Настроение у меня было самое подходящее, и я решил поехать туда не откладывая.

В трубке послышался спокойный голос Паулы:

– Добрый вечер. Вас слушает «Универсал-сервис».

– Ты одна там? – спросил я, сдвигая шляпу на затылок и вытирая лоб платком.

В телефонной будке было жарко, как в цирке-шапито, и, кроме того, судя по запаху, ее последняя посетительница вылила на себя целый ушат духов «Ночь и день».

– О, Вик!.. Да, я одна. Как дела?

– Так себе. Пообещай мне одну вещь, ладно?

– Какую?

– Никогда не пользуйся духами «Ночь и день» – это ужасная гадость.

– Я их терпеть не могу.

– Вот и прекрасно.

– Какие новости?

– Маршленд внезапно уехал в Европу. Во всяком случае, Сирена так мне сказала. Держу пари, что во время нашего разговора он прятался где-то наверху. Я ей сказал, что, по-моему, за киднеппингом стоит ее отец. Тогда она возмутилась, наговорила мне кучу «приятных» вещей и убежала с мокрыми глазами.

– Правда?

– Да, она была явно испугана. Мне кажется, что она и сама так думает. Дворецкий тоже выдал себя: оказывается, это Суоки рассказал ему, что Дедрик занимается контрабандой наркотиков. Как тебе это нравится?

– Но ведь этим не поможешь Пирелли.

– Ни в малейшей степени, ты совершенно права. Но я сейчас собираюсь сделать кое-что и для него, и ты должна помочь мне. Пошли Джеку телеграмму и спроси, не узнал ли он чего-нибудь про Дедрика. Поторопи его с расследованием.

Паула обещала отправить телеграмму сейчас же, и я добавил:

– Когда сделаешь это, можешь отправляться домой.

– А ты чем займешься?

– Я еще немного покопаюсь. Вечер только начался.

– Будь осторожен, Вик!..

Я обещал, что так оно и будет. Снова сев в «Бьюик», я поехал на Монте-Верде-авеню. Дом номер двести сорок пять оказался, как и говорила Майра Тореска, небольшим бунгало с мощеным двориком. Перед зеленой изгородью из кустарника, закрывавшей дом от взглядов любопытных соседей, я остановил машину и прошел во двор.

В одном из окон горел свет, на шторе мелькала тень. Я постучал в дверь. Она отворилась на несколько дюймов, и голос Майры спросил:

– Кто там?

– Мэллой.

Она сняла цепочку.

– Входите, я ждала вас.

Я прошел за ней в освещенную гостиную. Неожиданно для меня она была украшена пестрыми коврами, китайскими масками и куколками. Майра была в куртке и брюках. Бессонные ночи наложили свой отпечаток на лицо: оно побледнело, глаза запали.

– Как дела? – спросила она, доставая бутылку виски, стаканы и лед. – Я так и не ложилась спать с прошлого вечера.

Вчерашний вечер! Неужели прошло только двадцать четыре часа?

– Новостей много, но я не уверен, что они могут дать нам что-нибудь полезное. Мне нужна ваша помощь в одном деле, но прежде я расскажу вам, что произошло за это время.

Майра стояла перед камином, заложив руки в карманы брюк, и нервно курила. Я не стал вдаваться в подробности, и мой рассказ о событиях сегодняшнего дня занял всего полчаса.

– У меня есть множество фактов, – закончил я, – но ни одного доказательства. Именно их мы и должны добыть. С тем, что у нас есть, Франкон не выиграет процесс. Чтобы добыть улики, нам придется драться с Барретом его же собственным оружием. Наша первая задача – подтвердить алиби Ника. Он сказал Франкону, что до десяти тридцати играл в карты с Джо Бертильо. А тот утверждает, что они закончили игру в девять тридцать. Бертильо – отъявленный негодяй, за деньги он продаст мать родную. Я поеду сейчас в бар «Дель-Монико» и попробую найти человека, который видел, как уходил Пирелли. Если мне это не удастся, то я захвачу Бертильо, привезу его в контору и попробую переубедить его… Вы не против?

Она слегка улыбнулась.

– Прекрасно. Если вам не удастся заставить его заговорить, то, возможно, это удастся мне.

– У Ника есть друзья? Мне нужен какой-нибудь крепкий парень, который поможет мне справиться с Бертильо, иначе с ним хлопот не оберешься.

Майра покачала головой.

– Ник трудно сходится с людьми, да и живем мы здесь недавно. Я сама помогу вам.

– Нет, это неподходящее занятие для женщины. Лучше я договорюсь с Майком Финнеганом, он любит дела такого рода.

– Я сама поеду с вами, – заявила Майра. – Я больше не могу сидеть сложа руки. Я умею обращаться с оружием и сделаю все не хуже вашего друга.

Я посмотрел на нее и решил рискнуть.

– Только давайте сразу договоримся. Я не хочу убивать этого парня, надо только заставить его заговорить.

Она посмотрела на меня так, что у меня мурашки побежали по коже.

– Привезем его сюда, и я заставлю его заговорить.

Я встал:

– Ну что ж, поехали.

Она открыла ящик стола, достала пистолет 25-го калибра, проверила обойму и сунула его в карман брюк. Допив виски, взглянула на себя в зеркало.

– Черт возьми, я похожа на привидение. Хорошо, что Ник меня сейчас не видит.

– Сейчас он был бы рад увидеть вас, как бы вы ни выглядели, – сказал я и пошел к двери.

Она выключила свет, мы вышли из дома и направились к машине.

– А что, если мы захватим Баррета и заставим его заговорить? – предложила она. – Это сэкономит нам время.

Мне не понравилась эта идея. То, что пройдет с Бертильо, может не пройти с Барретом – это слишком крупная фигура. Он, может, и расскажет нам все, но потом на суде присягнет, что мы пытками заставили его заговорить.

• Предыдущая
• 20/34
• Следующая