Конан: Раб Змеиной Королевы - Толуэлл Брайан - Страница 1

<…>

Первый Хрэгг: …И даже мы не ведаем, сколько Миров и Вселенных составляют Сущее. Миры населяют самые разнообразные существа. Некоторые из них смертны, как ваши люди. Другие полагают себя бессмертными, подобно богам и духам. Третьи имеют в своем распоряжении Вечность…

Джан: Но есть еще и четвертые — те, кто шествует из Вечности в Вечность вместе с Сущим.

Первый Хрэгг: Да, и эти старше самой Вселеннной. Однако не будем о них — подобным существам не дано творить Историю; они вольны лишь ее описывать.

Джан: И сие воистину мудро устроено!

<…>

<…>

Джан: Хайборийской называлась эпоха в жизни Земли между падением Атлантиды и последним перед Новой Эрой ледниковым периодом. В Хайборийскую эпоху люди уже прочно обосновались на планете. Но кое-где, в отдаленных уголках Земли, на затерянных в Океане островах и в подземных городах, всё еще правили древние дочеловеческие расы. Народами повелевали могучие и властительные боги, а в некоторых землях люди поклонялись ужасным демонам, обитателям Преисподних Миров. Кроме людей, богов и демонов, в Хайбории жили или ее посещали духи и призраки, выходцы из Чужих Миров и Иных Вселенных. Разумеется, была в Хайбории и прочая живность, вряд ли достойная упоминания в вашем Архиве.

Первый Хрэгг: Как же уживались в одном Мире такие разные существа?

Джан: Повелевающие Судьбой воистину мудро устроили этот Мир! Богам было отдано Небо, людям — земная твердь, демонам — глубины Преисподних. Духи и призраки обитали в иных измерениях, а животные и прочие неразумные существа были одинаково полезны для тех, других, третьих, четвертых и пятых. И лишь магия в те времена объединяла всех.

Первый Хрэгг: Магия есть тайное знание. Разумно ли скрывать Знание друг от друга?

Джан: Магия есть тайное знание, а тайное знание есть власть. Вот почему магия в Хайбории была могучим средством завоевания и удержания власти. Вот почему в Хайбории самыми могущественными людьми слыли не светские правители, а жрецы и чародеи. Алчущие власти и богатства люди вступали в сношения с нечеловеческими силами, с демонами, духами и с самими богами, и от них получали тайное знание; так они обретали желаемое. С помощью магии жрецы и чародеи подчиняли своей воле земных владык, но часто сами становились всего лишь проводниками воли чуждых человечеству сил.

Первый Хрэгг: А чем оплачивали маги тайное знание?

Джан: Воистину темен и жесток был тот век! Невинная кровь лилась в изобилии на алтарях нечеловеческих божеств, и ужасные демоны насыщались плотыо смертных, принесенных в жертву ради тайного знания. Воистину дорогую цену платило человечество за каждую крупицу его! Поэтому люди страшились магии и магов, называя тех и других «черными»…

Первый Хрэгг: И что же, не было никого, кто бы восстал против такого порядка?

Джан: На ум приходит имя Конана, киммерийца.

<…>

<…>

Первый Хрэгг: …Полагаю, он был могучим магом, если решился противостоять Злу.

Джан: Отнюдь. Конан родился на поле брани, он был варваром и сыном варвара. Как и все его племя, он страшился сверхъестественного, предпочитая верность закаленной стали коварству тайного знания. Богом киммерийцев считался Кром, могучий и безжалостный воитель. При рождении Кром наделял каждого мальчика силой и мужеством; и более ему не было до них дела.

Первый Хрэгг: Жестокий бог!

Джан: Поэтому сыны Крома всегда рассчитывали только на собственные силы. Издревле земля Киммерии рождала могучих и неустрашимых воителей; интересно заметить, что в жилах их текла кровь атлантов. И всё же Конан намного превзошел всех своих предшественников. Слава о его подвигах гремит тысячи лет, и не видно ей конца. Полагаю, одно лишь перечисление его деяний весьма украсит ваш Архив; поговорим о них в другой раз, ибо весьма продолжительной будет наша беседа.

Первый Хрэгг: Скажите хотя бы, чем же так знаменит был этот варвар?

Джан: На первый взгляд, Конан — всего лишь искатель приключений. Он не мог и дня усидеть на месте. Спокойная, размеренная жизнь утомляла его. Схватки, войны, погони за сокровищами, напротив, составляли суть его существования. Заметьте: не сами сокровища — а именно погоня за ними. Будучи варваром, Конан не часто задумывался о смысле своего бытия. Однако характер его был характером борца за справедливость. Вот почему Конан заступал дорогу злобным черным магам и неназываемым тварям, являвшимся на Землю в поисках человеческой крови. Удача неизменно сопутствовала ему. Невозможно перечислить, как много невинных жертв гнусного колдовства были спасены им на самом Пороге Смерти! От руки Конана погибали даже некоторые из властительных богов; что уж говорить о демонах, смертных магах и бесчестных воителях — счет их к концу жизни Конана шел, я полагаю, на десятки тысяч! Хотел того сам киммериец или нет, рукой его Мир очищал себя от Скверны.

Первый Хрэгг: Как видно, Конан был не только продуктом, но и защитником своего Мира.

<…>

<…>

Джан: …Самым могущественным и богатым царством Хайборийского мира была Аквилония. В этой стране, равно как и в большинстве царств Запада, почитали Митру, бога Света и Солнечной Справедливости.

Первый Хрэгг: Этот Митра был добрым богом?

Джан: Скорее, благим. Ведь Митра символизировал солнце, а оно, как известно, вольно дать жизнь либо отнять ее. Митра не требовал человеческих жертвоприношений, его жрецы старались слыть образцами смирения и добродетели; правда, не всегда это получалось… Еще в Аквилонии существовал тайный культ Асуры, пришедший из далекой Вендии. Митраиты и асуриты враждовали; первые преследовали вторых как чернокнижников. Но на самом деле Асура не был темным божеством; и даже правоверные митраиты признавали главным демоном аквилонцев Сета, Змея Вечной Ночи, бога мрачной Стигии. Митра олицетворял День, а Сет — Ночь.

Первый Хрэгг: Кто правил в Аквилонии?

Джан: Король. Его столица Тарантия была самым знаменитым городом всей Хайбории. Аристократия владела обширными землями, но все герцоги, графы и бароны ко времени Конана уже признали власть Тарантии. Предшественниками Конана на аквилонском престоле были Хаген, последний раз разделивший страну, Вилер Третий, снова объединивший Аквилонию и долее других сохранявший в ней мир, и Нумедидес, безумный властелин, подпавший под власть древних нечестивых чар и ставший пленником гнусного колдовства — этого короля Конан задушил прямо на Рубиновом Троне, а корону снял с окровавленной головы Нумедидеса…

Первый Хрэгг: Таким образом, Конан — узурпатор аквилонского престола!

Джан: Скорее, освободитель. Он взял власть по праву силы и по праву справедливости. Мало кто заслужил власть так, как Конан.

Первый Хрэгг: Хорошим ли королем был этот варвар?

Джан: Он был великим королем! Однако неисчислимые враги не оставляли в покое ни самого Конана, ни его королевство, ни его семью. И отважный киммериец, сменив королевский пурпур на потертую кожаную куртку, отправлялся навстречу новым схваткам. И поверьте, схватки эти были ничем не хуже битв его молодости!