Чистилище (СИ) - Калашников Сергей Александрович - Страница 5

Джастин на секунду замолчал, но пока разговор вновь не ушел в прежнее русло, продолжил.

- Командиры - люди разумные. В смысле, служить не мешают. Спят себе, пьянствуют да в кости играют. Правда капитан Ботрайт, командующий гарнизоном, ну вы его видели...

- Ага, видели! Этот про дерьмо с жопами который...

Подал голос один из новобранцев. Патлатый, густо покрытый прыщами и струпьями. Когда он открыл рот ощутимо повеяло кислой капустой и дохлыми кошками.

- Прицепился ко мне, понимаешь. Чего волосатый такой, зачем видом и запахом мух приманиваю? И че хотел...

Джастин, взявший было очередной кусок баранины, передумал и положил обратно.

- Хотел он, думаю, что бы ты космы свои обрезал, да речку Атиль переплыл пару раз. Можно даже не раздеваясь. И затягивать с этим не советую. Капитан пристально следит за тем, что бы его распоряжения выполнялись. И желательно еще до того, как распорядится. Во-о-от. Относительно всякого пьянства и разврата, он тоже довольно строг. Так что, коли попался, напился там или в ближайшую деревушку к девкам бегал, то берегииись. Но стоит отдать капитану должное - он особо то и не ловит. Если делать все красиво, осторожно, не наглеть, то можно очень даже прилично жить. И выпивать и отдыхать возможностей хватает. Но, вы больно то не радуйтесь. У нас то с вами служба разная. Мы - постоянные обитатели крепости. Вы, вероятнее всего, временное пополнение. А уж для чего вы здесь и надолго ли - только богам да отцам командирам известно. И ни те, ни другие делиться планами не спешат. А мы об этом уже достаточно фантазировали.

Все согласно закивали, мол, и правда достаточно.

- А расскажите ка мне ребята, - негромко прохрипел Марлон, - что это за великан на угловой койке притаился. Судя по могучему храпу - не иначе как плод любви великана и медведицы.

Собравшиеся подтвердили предположение кивками и усмешками.

- И более того, - добавил высоким голосом бородатый, - зачали его, когда медведица в глубокой спячке прибывала.

Джастин пожал плечами, предположил.

- А может, просто у человека совесть чиста, вот и спит себе спокойно.

Вокруг захохотали и зашумели, давая понять тем самым, что чистая совесть не ограждает сон от помех подобного рода.

- Ну ладно, ладно! - усмехнувшись поднял руки Марлон, - Скажите же, что за чудо. Где вербовщики графа откопали такого и есть ли там еще. Так как уверен, хоть и видел его только лежа, что подобная громадина будет довольно полезной. Хотя бы видом своим неприятеля отпугивать.

- Или просто храпом!

Вставил кто-то, породив очередной взрыв хохота. Худощавый паренек, Берти, так и сидящий в кольчуге подогнанной по размеру Марлоном, робко пояснил.

- Вообще он мужик что надо. Но из-за размера и немного... жутковатого лица, Бенджамина считаю бесноватым или юродивым. У него от рождения левый глаз дергается. А правый смотрит малость не прямо. Да и один побольше другого. Но сам то он нормальный, добрый, лошадей любит.

Берти смущенно затих, не зная что добавить.

- Лошадей любит... Жрать штоли?! Целиком проглатывать?

Марлон сам заржал как взбесившийся мерин, неистово лупя себя по колену волосатой пятерней. Таким образом разговор плавно перешел с Бенджамина на различные гастрономические изыски. Потом на вино, пиво и вообще все, что может влить в себя страдающий от жажды солдат. Незлым, тихим словом помянули человека, стащившего у одного из новобранцев полную флягу отличного первача. Причем Джастин и Марлон активно подогревали негодование публики, в душе посмеиваясь над жадноватым вором. Но как бы весело не было, нашим приятелям давно было пора на боковую. Да к тому же и бутылки уже опустели... И вообще...

- И вообще, - поддержал предложение Джастина, Марлон, - в гостях хорошо, а дома лучше. Ведь мы то не теснимся по сорок человек в казарме, а культурно размещаимси в отдельных залах.

Марлон еще долго хохотал над собственной шуткой. И дело было не столько в шутке или выпитом вине, сколько в нем самом. На самом деле, старый солдат немного приврал. По армейским меркам - действительно самую малость. Постоянные обитатели Дурн-фара жили в комнатах по четыре человека. А именно в их комнате даже был небольшой камин. Именно вокруг него друзья и развесили свои промокшие портки, сапоги и прочие, вымокшие насквозь, вещи. То есть - все вещи. Так как на улице бушевал такой ливень, причем из-за сильного, порывистого ветра хлещущий со всех сторон, что впору было отращивать жабры. Именно так и выразился Райт, промолчавший почти весь вечер, а теперь, оказавшись в привычной обстановке, снова посмелевший и улыбающийся.

- И чего же ты тогда лыбишься? Того и гляди - харя треснет.

Кисло пробурчал Сэми, так же греющийся у очага в одних подштанниках. Его дежурство недавно закончилось и он тоже промок до нитки. Сидя на низком табурете, смешно нахохлившись и сложив руки на дряблом, бледном животе, он обиженно посматривал на соседей.

- Ничего у меня не треснет, - беззлобно возразил Райт - Я ведь натренированный. Постоянно улыбаюсь. А вот если ты вдруг попробуешь, то твои пухлые щеки, а заодно и все подбородки, окажутся в опасности. Поэтому на, смажь, чтоб не потрескались.

Он протянул Сэму небольшой сверток, из которого выглядывали пара оставшихся кусочков жирной баранины и ломоть хлеба. Толстяк царственным жестом принял подношение, надменно кивнул, словно вельможа, принимающий положенные почести и принялся за еду.

- Вот всегда знал, - роняя изо рта крошки начал он, - что есть на свете и хорошие люди. Не часто встречаются правда. - Сэми кинул выразительный взгляд на Джастина - Но, уж если нашел такого - надо обеими руками держаться. Поддерживать, помогать... угощать там всяким.

В это время он картинным жестом извлёк из-под матраса овальную флягу в матерчатом чехле. Улыбка Райта сделалась еще шире.

- О-о-о, дружище! Ну очень приятно слышать, что тебя любят и ценят. Да, ты прав, я хороший человек и готов разделить с тобой...

- Чаво?! - театрально удивился толстяк - Хороший - это я! Но и ты, тоже ничего, потому как понимаешь, что за меня надо держаться и угощать. Ну и поддерживать и все такое...

Сэм открутил крышку и, манерно оттопырив мизинчик, отсалютовал флягой в пространство. Сделал добрый глоток. Поперхнулся, захрипел, закашлялся так, что слезы выступили из глаз.

- Черт возьми, бежим! Оно сейчас лопнет!

Завопил, все еще необычно веселый, Марлон. Но глядя на страдающего товарища все таки решил помочь. Принялся усердно хлопать толстяка по спине, настолько усердно, что по дряблой туше Сэма побежали внушительные волны.

- А-а-а мать твою! Что творишь, верзила?! Да отстань же ты, уже все. Люди, держите...

Марлон перестал лупцевать несчастного. Потому, что уже не мог стоять, так дико хохотал. Рядом с очагом Райт и Джастин тоже не успевали вдохнуть, между взрывами смеха.

- Ну ладно, ладно. Перестаньте, - утирая слезы просипел Джастин, - хватит уже. Шумные вы сегодня. Все же ночь на дворе. Не злись, Сэми. Он правда помочь хотел, ты же знаешь. Просто не расщитал малость со своими лапами.

Сэм хмуро глянул на него, растирая ярко-красные следы ладоней на теле.

- Да на дураков то не обижаются. Но в следующий раз ка-а-ак...

Он с силой толкнул пытающегося отдышаться Марлона в плечо. Крепыш практически не пошевелился. По пояс голый, широкоплечий, с тугими узлами мышц и многочисленными шрамами, светлыми тропинками пересекающими его косматое тело. В сравнении с Сэмом он был как матерый, дикий кабан рядом с заплывшей жиром, бледной свиньей.

- Да прости, Сэми, - пробасил, вроде даже смущенно, Марлон, - увлекся чутка. Тыж помирал, а я спасать тебя кинулся.

- Единственный из присутствующих, между прочим.

Метко подметил Райт. Джастин согласно кивнул и протянул толстяку руку. Сэм неуверенно протянул свою, ожидая рукопожатия. Но вдруг заметил, куда смотрит товарищ.

- А-а-а... Да возьми. Жалкие, корыстные людишки.

Джастин принял протянутую флягу. Отхлебнул. Заговорщически подмигнул Марлону.