Кейд - Чейз Джеймс Хедли - Страница 8
- Предыдущая
- 8/42
- Следующая
Он позвонил портье и спросил насчет завтрашних авиарейсов на Мехико-Сити. Был рейс в 9.15. Можно, заметил портье, не заказывать билет заранее: самолет никогда не бывает полон. Кейд поблагодарил и повесил трубку. И снова посмотрел на дверь в соседнюю комнату. Поднялся на ноги, подошел к двери, приложил к ней ухо и прислушался. Ни звука. Кейд прошел на балкон и, перегнувшись через перила, посмотрел в окна соседнего номера. Окна были закрыты, света не было. Кейд вернулся в номер.
«Значит, она шутила, – думал он, хмурясь и почесывая затылок. – Не меняла она никаких комнат. Дурацкая шутка».
Он извлек из шкафа сумку и принялся собираться.
Кейд злился. И досадовал на себя за то, что злится. Разве он уже не решил, что не будет лезть в эту любовную авантюру? Так какого черта?!
Он уложил сумку и размышлял, не пойти ли в бар и не выпить ли немного на ночь. Было слегка за полночь. Кейд решил все же лечь.
Разделся, но перед тем, как пойти в ванную, еще раз приложил ухо к двери. Снова тишина.
– Да ну ее к черту! – вслух сказал он.
Он специально подольше задержался под холодным душем. Когда же наконец выключил воду и растерся полотенцем, то почувствовал, что успокоился и больше не злится.
Как только он вышел из ванной, зазвонил телефон. Кейд натянул пижамные брюки, после чего поднял трубку.
– Хэлло, – сказал он, полагая, что это может быть Сэм Уонд, желающий уточнить какие-нибудь детали.
– Хэлло. Я увидела, что у вас горит свет.
Этот голос и этот акцент ни с чем нельзя было спутать. Его сердце мгновенно ускорило биение, дыхание перехватило.
– Вот как? – это было все, что он мог придумать.
– Да. Я вас от чего-то отвлекла?
– Нет… нет… ни в коем случае.
– Это хорошо. Я просто хотела сказать, что с моей стороны дверь не заперта.
Кровь бросилась в голову Кейда, но даже в таком состоянии он не мог не подумать о Барреде.
– Я только что собрался ложиться, – сказал он, замечая, что его голос звучит нетвердо.
– А я уже легла.
Кейд положил трубку, быстро пересек комнату и отодвинул защелку. Открыл дверь и заглянул в соседнюю комнату.
Хуана набросила на абажур ночника у своей постели голубой шелковый шарф, но света было достаточно, чтобы разглядеть ее нагое тело, прикрытое только роскошными волосами. Хуана глядела ему в глаза и улыбалась.
Кейд вошел в комнату и закрыл за собой дверь…
Им пришлось хорошенько поспешить, чтобы успеть на рейс 9.15. В аэропорту они появились за семь минут до отлета. В самолете, кроме них, было еще человек восемь: группа американских туристов, увешанных фотоаппаратами, в цветастых шляпах, а то и громадных сомбреро.
Вылет почему-то задерживался. Бешеная гонка на джипе к аэропорту теперь выглядела неоправданным риском. Самолет взлетел только в 9.55.
Приключение – а это было самое захватывающее и неповторимое приключение в жизни Кейда – слегка омрачалось чувством вины.
…Когда на востоке разгоралась утренняя заря и они лежали бок о бок, утомленные долгой ночью любви, Хуана заявила, что полетит в Мехико вместе с ним.
Кейд насторожился.
– Кто тебе сказал, что я лечу в Мехико? – требовательно спросил он.
– Я слышала, как ты разговаривал по телефону. Ты ведь собираешься снимать бой быков, не так ли? Ну, так и я с тобой поеду.
– Но ты не можешь! – Кейд в данную минуту был полностью удовлетворен и вспомнил Барреду. – Или забыла, что ты тут не одна? Ты должна думать о нем! Что он скажет?
Хуана задрала ногу и разглядывала маленькую, прекрасно обрисованную ступню.
– У меня красивые ноги, да? – сказала она. – Посмотри – немногие девушки могут такими похвастаться.
Кейд резко сел.
– Послушай. Нам нельзя так поступать! Он болен. Он тебя любит. Он…
– Он стар, он мне наскучил, – сказала Хуана и опустила ногу. – Я все уже упаковала. Мой багаж у портье в холле. И я лечу с тобой в Мехико-Сити.
– Я не могу тебе этого позволить. Ты спокойно его переносила, пока не встретила меня. Я не…
– Он старый зануда, и мне всегда с ним было скучно. Не надо было приезжать сюда с ним. Это была моя ошибка. Что мне делать с таким стариком? Я возвращаюсь в Мехико в любом случае. Если ты не хочешь лететь со мной, я полечу одна.
– Но что ты ему скажешь? – озабоченно спросил Кейд. Он наклонился, пытаясь в полумраке разглядеть ее лицо.
– Я не скажу ему ничего. Он встает поздно. Когда встанет, меня уже не будет.
Кейд был по-настоящему потрясен.
– Но нельзя же так! Хотя бы записку ему оставь!
– А зачем? Портье скажет, что я уехала. Больше ему ничего не надо знать.
– Ты не можешь так поступать! Это унизит его. Тебе надо с ним увидеться или написать письмо. Я могу помочь тебе составить письмо. Давай сделаем это прямо сейчас.
– Сейчас, – сказала она, поворачиваясь к Кейду, – мы снова займемся любовью.
Она обвила руки вокруг шеи, отыскала губами губы, горячее тело прижала к телу…
Когда они проснулись, было уже восемь. Пока поспешно одевались, расплачивались и загружали багаж в машину, было не до письма Барреде.
О письме Кейд вспомнил только на полпути к Мехико, но, увы, поздно. Он подумал о старике и почувствовал легкий укол совести. Взглянул на Хуану, спокойно сидящую рядом. Она так улыбалась каким-то своим мыслям, так очевидно была счастлива, что не верилось, как такое прелестное создание может быть таким черствым, бессердечным и жестоким. Однако ее отношение к Барреде показывало, что может, и еще как!
– Я знаю один чудесный домик, который мы могли бы снять, – сказала Хуана, перехватив его взгляд. – Он очень милый, окна выходят на Чапультепекский парк. Правда, немного дороговато. Мы можем снять его на неделю, на месяц или на год. Это ведь лучше, чем торчать в отеле, правда? А я отлично готовлю. Я буду смотреть за домом и готовить для тебя. Тебе это понравится.
На Хуане было дорогое белое платье без рукавов, волосы забраны вверх, так что светились золотые клипсы в прелестных ушках, золотое ожерелье украшало шею. Кейд представил, как эта женщина занимается стряпней и уборкой дома, и засмеялся.
Хуана нахмурилась.
– Ты не веришь, что я умею готовить?
– Да нет, – ответил Кейд, видя, что она задета. – Я уверен, что можешь. Но сколько слуг тебе понадобится?
– Слуг? – она скривилась. – Мне не надо никаких слуг. Если там будут путаться слуги, то как мы сможем заниматься любовью тогда, когда захотим – днем, скажем? В доме любви слуги не нужны.
Кейд был тронут. Все его предыдущие дамы требовали, чтобы он нанимал для них прислугу.
– Думаю, это будет чудесно, – сказал он с воодушевлением. – Согласен. Давай снимем этот домик.
Хуана улыбнулась и погладила ему руку.
– Я все устрою. У тебя есть деньги? Мне понадобятся некоторые средства, чтобы ты мог жить со всеми удобствами.
Она открыла сумочку и заглянула в нее.
– У меня только шестьсот песо. Мануэль был человеком прижимистым.
– Да, кстати. Ты все-таки пошли ему телеграмму.
– Я тебя насчет денег спросила, – сказала она, отдергивая руку. – Тебе не надоело еще говорить о Мануэле?
Кейд вздохнул. Он извлек чековую книжку и вручил ей чек на пять тысяч песо.
– Я обналичу чек в Мехико. Это пока все, что я могу дать.
– Этого достаточно. Ты увидишь, что я очень бережлива.
Хуана снова принялась поглаживать его руку. Блестящие глаза мексиканки были очень выразительны.
– Я так люблю тебя! Мы будем счастливы вместе. Мне так хочется заняться с тобой любовью прямо сейчас.
– Мне тоже, – ответил Кейд и вложил свою ладонь в ее. – Но боюсь, нас не поймут.
– Да уж, наверно, – хихикнула она.
Самолет приземлился в Мехико-Сити в одиннадцать с минутами. Их встречал Адольфо Крил – представитель Сэма Уонда в Центральной Америке. Это был толстеющий человек потрепанного вида с мягкими манерами. Он носил панамскую шляпу с мятыми полями и легкий коричневый костюм, который был ему маловат и на котором явственно различались пятна пищевого происхождения.
- Предыдущая
- 8/42
- Следующая
