Заложники Солнца (СИ) - Бачурова Мила - Страница 22

Рубашка ее – у женщин это называется «блузка», вспомнил правильное слово он – расстегнулась и глубоко открывала грудь. Кирилл впервые так близко увидел женское тело.

Он догадывался, что надо бы намекнуть девушке о конфузе. Понимал, что, разглядывая ее, поступает неприлично – но под страхом смертной казни не заставил бы себя и слово произнести. От прикосновения красотки все мысли из головы вообще куда-то делись. Пальчики у девушки оказались мягкими – не чета адаптским, твердым и шершавым – и украшены длинными блестящими ногтями.

У Даши могли бы быть такие нежные пальцы, мелькнуло в голове у Кирилла. Только, конечно, без таких длинных ногтей. Это красиво, но как-то… не очень приятно. Как подумаешь, что она может этими когтищами в тебя вцепиться… Б-р-р-р.

И Даша, конечно, никогда не надела бы такую тесную блузку и такую короткую юбку. И ни за что не допустила бы такого беспорядка в одежде… Хоть и жалко, конечно, вот бы увидеть, какая она под блузкой… Неужели у нее такая же круглая, выпуклая грудь, которую так хочется потрогать? И Даша вряд ли стала бы гладить его по лицу… и трогать ремень… и…

– Что вы делаете?! – Кирилл стряхнул оцепенение. От изумления даже забыл, что все тут между собой на «ты».

Девушка улыбнулась.

– Помогаю раздеться.

– Не надо! Я сам!

Кирилл, обеими руками, схватился за брюки. Не сказать, чтобы происходящее было неприятно – за ним с самого Бункера никто так ласково не ухаживал, – но смутился ужасно.

– Зачем же сам? – Девушка продолжала улыбаться, и ее яркие полуоткрытые губы смущали все больше. – Я умею раздевать…

– Ты че, красавица, нерусская? – раздался со стороны Рэдовой кровати сиплый голос. И в кои-то веки Кирилл этому голосу обрадовался. – Вроде ясно сказали – не лезь! Подруга у него в Бункере. Обещал верность хранить.

– Да и на здоровье. Я ведь не жениться прошу…

– Знаю я ваши просьбы.

Рэдрик решительно схватил за руки и ее, и провожатую из столовой. Преодолевая сопротивление, потащил к выходу.

– Бордель закрыт, – объявил он. – Все свободны, всем спасибо! – И захлопнул дверь.

Обернувшись, быстро приложил палец к губам – чтобы Кирилл не успел ничего сказать. Тот, уже открывший было рот, подавился началом фразы.

Неуклюжесть в походке Рэда исчезла, как не было. Только что стоял у двери – и мгновенно очутился рядом с Кириллом.

– Молчи, – услышал путешественник еле слышный шепот. От Рэда резко пахло – это, вероятно, был упомянутый Толяном перегар. – У них тут кругом – прослушка. Ложись. Мы с тобой устали и спим… Че, бункерный, почти ведь развели тебя, – запинающимся голосом вслух поддразнил он. – Кабы не я, не видать твоей подруге верности… – Рэдрик зачем-то двинулся по периметру комнаты, вдоль стен, внимательно их осматривая. – Я на что выпил, а соображаю… Но я не пьяный! – со значением объявил он. – Герману так и скажи – Толян налил халявную, но, чтоб нажраться – ни-ни… – тут командир громко икнул. Сердито приказал: – Спать давай! День уже вовсю. Завтра ни… ик… ни хрена не встанешь.

Кирилл, недоуменно наблюдая за ним, разделся и лег.

Рэдрик закончил осмотр и снова оказался рядом.

– Без меня – никуда, – услышал Кирилл еле внятный шепот. – Даже в сортир! Вкурил?

Путешественник кивнул.

– Ик… Все! Спать! – громко объявил Рэд.

И действительно рухнул на койку. Не раздеваясь и не снимая ботинок.

У Кирилла на языке вертелась масса вопросов, но он уже понял, что сегодня их не задаст.

– Хорошего отдыха.

– Ик, – ответил Рэд.

И через минуту весьма натурально захрапел.

Кирилл пожал плечами, так и не поняв, для чего понадобился странный осмотр. Тоже закрыл глаза. И, несмотря на старательно-заливистый храп с соседней койки, вскоре уснул.

Глава 8

Владимир

Проснулся Кирилл от того, что страшно бурлило в животе. Спросонья не сразу вспомнил, где он, первой мыслью было – я чем-то отравился, нужно срочно разбудить Любовь Леонидовну! Воспоминание о том, что Любови Леонидовны здесь нет и в помине, пришло уже на бегу. Туалет необходим срочно, сию секунду! К счастью, дверь со знакомым изображением обнаружилась быстро, в конце коридора.

Кирилл успел удивиться яркому свету в помещении – лампочки здесь горели вовсю. В отличие, например, от спален или столовой, где светили едва ли вполнакала. И в душевой, куда Кирилл ходил с адаптами после приезда, тоже было полутемно, а вода текла тонкой струйкой и чуть теплая, в связи с чем его словарный запас сегодня существенно обогатился. А здесь – надо же, какой яркий свет… Все это промелькнуло в голове за пару мгновений, в течение которых влетел в кабинку и плюхнулся на унитаз.

А за дверью вдруг раздалось неожиданное – приближающийся топот, звуки ударов и чей-то крик. После чего голос Толяна удовлетворенно произнес:

– Попался, засранец.

Дверь кабинки распахнулась. Возникший за ней Толянов охранник, глядя на ошалевшего Кирилла, сморщился. Из-за его плеча выглянул Толян.

– Вы чего?! – опомнился Кирилл. Потянулся было к двери. – Ай!.. – Охранник ударил его по руке.

– Не трожь! – донесся со стороны умывальной голос Рэда.

Звучал он сдавленно, но категоричных ноток не растерял. Голос сопровождали странные трескучие звуки – как будто рвали материю.

– Не дай бог с него хоть волос упадет! Тебе тогда Евгеньич бункерную лавочку навсегда прикроет – слышь, Толян?!

– Слышь, – буркнул диктатор.

Бросил Кириллу:

– Все, что ли? Так вставай! Расселся…

Закрывать дверь ни он, ни охранник не собирались. Натягивать трусы пришлось в присутствии свидетелей. После чего обалдевшего Кирилла вытолкнули из кабинки – прямо навстречу жуткому зрелищу.

На полу ничком лежал Рэд. Лицо у него залито кровью. Верхом на командире сидел еще один Толянов охранник, он придавил шею адапта к полу и держал у затылка пистолет. Второй, закатав на Рэде брюки, сматывал ноги скотчем – вот что издавало странный треск. С руками уже управились – на спине командира лежал крепко стянутый от локтей до запястий клин.

– Что вы делаете?! – Кирилл попытался кинуться на выручку.

– Стоять! – Его схватили за волосы и заломили руки.

– Что происходит?! – От боли в голосе прорезались слезы. – Что вам нужно?!

– Ну, во, – заулыбался Толян. – Пошла конструктивная беседа.

Он уселся на неожиданный в туалете крутящийся стул – Кирилл мог бы поклясться, что минуту назад ничего подобного тут не было – и, вальяжно развалившись, закурил.

– А нужно мне, чтоб из меня дурака не делали… Чеши давай – куда вы, в натуре, волокетесь?

Кирилл неуверенно оглянулся на Рэда.

– В Казань…

Рэдрик чуть заметно шевельнул веками. Толян прикрикнул, и Кирилла развернули к командиру спиной.

– На пахана своего не гляди! На меня гляди. Жив будет, так еще налюбуешься. А вот будет он жив или наоборот – это теперь твоя воля. Скажешь ты мне правду или нет.

– Какую правду? – пролепетал Кирилл. С ужасом начиная понимать, чего от него хотят.

– Всю, птенчик! Куда вы ползете и что там за клад нарыть собираетесь. Ты думаешь, я сорок лет на свете прожил – а все в сказки верю?

Должно быть, ответ был написан у Кирилла на лице. Толян глумливо рассмеялся.

– Смотри-ка, в натуре, так и думает! Пахан-то твой сомневался… – Он перевел взгляд на Рэда. – Ажно спать в ботинках лег! И все равно я тебя обдурил.

– Ты что ему, падла, в кофе намешал? – услышал Кирилл из-за спины сдавленный голос. – Не скопытится?

– Да ни хрена твоему сокровищу не будет. Обычное слабительное, в ихнем Бункере и делают… Дешево и сердито, а? – Кажется, Толян ожидал восхищения собственным хитроумием.

– Снотворное еще проще, – проворчал Рэд. – Вырубил бы нас прямо в столовке, и привет. А так – жди еще, пока приспичит.

– Снотворным вас, мутантов долбаных, с малой дозы – хрен уложишь, – посетовал Толян. – А с большой – хрен добудишься! Полдня сопли жуете, пока раздуплитесь… Пришлось, как говорится, другим путем идти. Вонючим, зато действенным! – Он гоготнул. – Понравилось?