Путник. Вселенная (СИ) - Крас Евгений - Страница 10

- Фаги совсем потеряли разум. Они хотят столкнуть нас с басами. Тогда эти падальщики смогут набить своё брюхо… Скоро праздник Трёх Братьев…

Коги Тю замолчал, задумался, глядя куда-то поверх головы девятого. Наконец он возвратился от беседы с духами предков:

- Говори.

- Я велел убить фагов. Человек в моём шатре.

Глаза Коги Тю чуть прищурились. Фагов – общее название мелких бандитских шаек презирали и туваги и басы, но убивать из-за одного пленного баса? Повелитель понял, что девятый сказал не всё. Перемена не осталась незамеченной для девятого из рода Коги. Он понял, что пришло время для главного. Тон его голоса стал глуше. Так говорят о тайном:

- Не одни фаги вышли сегодня к твоим заставам.

Девятый покосился на Рока Лу – певца, внука певца Рока Орола. Коги Тю чуть склонил голову. Всё равно к вечеру обо всём будет знать каждая птица на расстоянии дневного перехода.

- Говори славный Коги Пон. Что знают люди, то знает и ветер.

Пон кивнул головой и взглянул на Лу – на языке басов Орол – ветер.

- Это была Вела. Она сказала, что нашла и потеряла мужа.

Рок Лу вскочил на ноги, выронив тунар – неслыханная дерзость в присутствии самого Повелителя, но Тю сделал вид, что ничего не заметил. Возможно, ему и в самом деле стало не до того.

Коги Тю был мастером политических интриг, но нельзя было сказать, что он их любил – просто положение обязывало. И сейчас завязывалась величайшая интрига! И центром её становился странный человек, привезенный фагами.

В религиях и басов и тувагов был один непростой персонаж – Лон. Ни один из служителей богов, как бы они не прозывались, не рисковал назвать его богом, но ему поклонялись и временами его культ был очень силён. Лон был героем, помогавшим людям, спорившим с богами. Он жил среди людей и когда-то ушёл, пообещав вернуться, когда будет нужен людям. Уходя, он оставил людям в залог один из своих двух мечей. Этот меч, как величайшую реликвию хранили лониты-басы, чем сильно раздражали лонитов-тувагов. В давние времена на самом краю Священной Долины лониты построили для великого Лона дом – прекрасный, как сказка и мощный, как крепость. В доме возвращения Лона всегда ожидали пять жён. Их выбирали из самых красивых девушек в пять лет, и они ждали своего мужа, пока им не исполнится семь. Тогда они уходили из дома Лона, чтобы стать жёнами самых достойных мужей басов или тувагов. Постепенно традиция угасла, но год назад в доме Лона снова появилась молодая красавица – дочь Верховного лонита басов В’Охра Пайя – Вела… Коги Тю сам ходил к Священным вратам дома и оставил дары для жены Лона. Он прекрасно понимал, что это был совсем неоднозначный шаг с его стороны в глазах многих тувагов, но он также знал, что нужные его поддержат – Лон был повелителем воинов. И именно поэтому Священная Долина даже в самые плохие времена оставалась Священной.

И вот туда сначала вломились презренные фаги, привезли оттуда странного человека, да ещё за ними появилась Вела и сделала заявление, способное перевернуть мир! Надо полагать, она сделала его совсем не шёпотом – девочка не глупая.

Повелитель тувагов склонил голову, будто прислушиваясь к тишине в шатре. Слова, которые он произнесёт сейчас, решат многое.

- Сын мой, не сообщила ли тебе прекрасная Вела, когда её сможет приветствовать род Коги?

Пон очень по-отцовски прищурил глаза и положил в знак уважения и внимания два пальца левой руки на рукоять меча. Обращение «сын мой» говорило о том, что отец с этой минуты берёт всё управление ситуацией на себя. Остальная часть речи недвусмысленно намекала, что он готов признать странного человека Лоном, но не собирается отдавать инициативу священникам-лонитам. Это было понятно – Лон-идея – это предмет культа, но Лон-человек - это уже политика.

- Повелитель. Жена могучего Лона в белом шатре. Два кольца, золотое и чёрное берегут её покой. С ней твои жёны. Они сообщат её решение.

Пон замолчал было, но столкнулся со взглядом не отца, а Повелителя! И он продолжил:

- Молодой Лон претерпел лишения в пути. Он отдыхает. Лучшие воины Повелителя с могучим Шувом Люка готовы отдать ему своё дыхание. Чёрные клинки держат рукояти на груди твоих богатырей.

- Хорошо, что чёрные воины богоподобного Лона будут беречь покой избранника богов и его прекрасной супруги. Передай великому воину и главе лонитов славному Беркаю Фуни, что полог моего шатра открыт для него.

- Да, отец. – Коги Пон сделал два шага назад и воспользовался своим правом повернуться спиной к Повелителю.

Едва он вышел, как стражник возвестил о прибытии Беркая Фуни. Слова приветствия глава лонитов проквакал скороговоркой – чистоте его речи сильно мешал старый шрам от сабельного удара. Ответное приветствие Коги Тю, это было видно, показалось ему вечностью, но последовавшая за протокольной речью фраза заставился часто забиться сердце.

- Я должен послать гонцов, достойных возвестить о возвращении великого Лона и думаю, что лучших для этой цели, чем воины с чёрным мечом на груди не подобрать. Найди их сам, а потом мы поговорим о том, как лучше встретить повелителей степи.

У Беркая от радости в горле перехватило – это было то, о чём он хотел просить у Коги Тю. С трудом сдерживая себя, глава лонитов проговорил:

- Повелитель, нужно ли мне послать гонца и к нашим братьям у басов?

- Нет, славный Беркай. Прекрасная Вела сама должна известить Хранителя меча.

Глава лонитов был на вершине счастья – сам Коги Тю назвал его по имени, признав равным себе. Даже Коги Пон не часто удостаивался подобной чести! Радость заслонила двусмысленность второй части фразы повелителя. Баркай Фуни проникся такой преданностью к жилистому долговязому человеку, лежащему на высоком помосте перед ним, что прощальную фразу старательно проговорил нараспев, как положено по всем правилам придворного этикета басов. Впрочем, всё равно получилось плохо – шрам помешал. Баркай был хорошим воином, но вот политиком он не был.

- Обяжет ли Повелитель неустрашимых тувагов своего верного воина приказами?

- Славный Беркай волен слушать, и волен уйти.

Стандартный ответ показался лониту также наполненным великого смысла.

«Итак, что-то началось». – Думал Коги Тю, глядя, как изуродованное шрамом и восторгом лицо скрылось за пологом шатра.

Его положение, никогда не бывшее особенно прочным, в последние два года сильно пошатнулось. Оставаться даже формальным повелителем становилось всё труднее. О войне не могло быть и речи – у него было немногим более тысячи клинков. Его четыре основных противника в этом плане были куда могущественнее. У каждого из них было от тысячи до двух тысяч клинков. Остальные вожди были безвредны сами по себе, но если кто-нибудь из его противников подомнёт под себя их сотни, то это может стать по-настоящему опасным. По-сути всех их останавливали только две вещи. Во-первых, это восемь старших сыновей Коги, у каждого из которых было от сотни до трёхсот клинков, во-вторых, вожди боялись друг друга и Коги об этом старательно заботился. Но такое зыбкое равновесие царило в степи уже слишком долго. Клан Коги контролировал лучшие земли. Земли было много настолько, что часть была собственностью клана чисто формально. На самом деле это была зона обитания фагов. Разумеется, Коги мог при желании истребить фагов, но не делал этого. Фаги были для него не только источником постоянных трений с басами, но и своеобразным буфером между степью и жителями предгорий.

Да, земля. Это было главным. В том месте, где горный хребет Спящий Змей положил кончик своего хвоста на Заоблачный Стол – горную страну, населённую неведомыми людьми и зверями, находилась Священная Долина. С юга к ней примыкали земли басов, а с запада и севера земли клана Коги. Здесь было много воды, которая поила не только отличные пастбища, но и небольшие леса. Коги даже особой нужды кочевать не было, в отличие от остальных кланов. Резиденцию Коги Тю называли шатром только по традиции. На самом деле это было просторное деревянное строение. И таких домов в столице степи было много. Басы помогли построить водопровод, не было проблем со сточными водами, был большой торг. Но это всё же был лагерь, а не город. Никаких стен, башен – единственной защитой столицы были клинки клана Коги – лучшие клинки Великой Степи!