Прятки с Вельзевулом (СИ) - "Мистеру Майарана" - Страница 25

— Почти идеальное сходство. — кивнул Вельзевул, но в глазах мелькнула ненависть. Огромная, всепоглощающая. Мне этого хватило, чтобы понять: этот демон желал смерти моей матери.　

Мама погибла в возрасте двадцати пяти лет. Обстоятельства смерти были странными, вроде естественная смерть, но я никогда в это не верила. Конечно, у меня были на то причины. Дело в том, что её тело было найдено в одной из знаменитых рестораций, в отдельной обеденной зале. Как заключила экспертная служба, причиной смерти стала остановка сердца, что само по себе смешно. У молодой женщины, с абсолютно здоровым организмом и внезапный сердечный приступ. Хотя анализы крови и магическое расследование показало, что ни в еде, ни в крови, не было посторонних веществ, которые могли бы воздействовать на работу сердечной мышцы, влияние магией тоже исключили. Да и свидетелей смерти не имелось, обедала она всегда одна, всегда в одном ресторане. Но была в её смерти одна странная деталь, о которой знала только моя бабушка. С момента моего рождения, мама носила на шее кольцо, подвешенное на цепочку, которое подарил ей мой отец. Да-да, тот самый, о существовании которого я ничего не знаю. Оно не было обручальным, но весьма необычным, из неизвестного сплава металла, с красивой росписью по дуге. И сама она бы ни за что его не сняла. Куда тогда оно делось, если в момент её смерти рядом никого не было? Так что причины думать, что её убили, у меня имеются.　

— Вы были хорошо знакомы? — задаю вопрос, не сдержавшись и изображаю на лице праздное любопытство.　

— Не особо. — задумчиво отвечает он, переведя взгляд на бумаги. — Вы ведь учитесь в одной группе с Лоей Хепт?　

Мне теперь жизненно необходимо узнать, за что он так ненавидел мою мать. А вдруг причастен к её смерти? Вдруг знает что-то, что могло бы пролить свет на эту историю?　

После этих мыслей я взглянула на демона немного иначе. Не как на ректора академии, не как на магистра темных искусств, не как на Ваалейского темного лорда в звании командора северных земель, и даже не как на демона высшей ветви власти, а как на возможного убийцу своей матери. Женщины, что дала мне жизнь. Женщины, которая осталась лишь в детских фантазиях и мечтах. Той, чьего внимания мне так не хватало. Той, которой меня лишили.　

— Вроде того. — отвечаю тем же тоном, что и демон, после чего удостаиваюсь пристального взгляда.　

Вельзевул оторвался от бумаг после ответа адептки. Его внимание привлёк холод, скользнувший в голосе, а посмотрев в лицо юной ведьмы, он был поражен льдистым взглядом, который был ему знаком не понаслышке, взглядом, который был у женщины в момент смерти его брата. Вот сейчас он видел перед собой не Диаду Шель. Перед ним сидела Саяма Алайт, холодная и неподвижная, как ледяная статуя.　

Те чувства, что он испытывал, глядя на неё, были двоякими. Ему было не по себе видеть её здесь, в собственном кабинете, и в то же время, возникло желание немедленно предпринять что-то. Сжать волосы, запрокинуть её лицо и заставить смотреть иначе, с ненавистью, с сожалением, но не с этим бесстрастным обжигающим холодом…　

Сердце демона вдруг пропустило удар, чтобы через мгновение бросится вскачь. Вельзевул по-прежнему смотрел в глаза своей студентке. Молчание сильно затянулось, но он не мог из себя выдавить ни слова. Ему хотелось дотронуться до неё, убедится, что это она. Убедится? Ну не может же, в самом деле, перед ним сидеть мёртвая женщина! Ведь, её холодное тело он видел собственными глазами.　

Вельзевул сжал кулаки, подавляя порыв к прикосновению и всё же смог задать вопрос. Не тот, который хотел, но в данный момент это могло вытянуть его из странного состояния оцепенения.　

— Как Вы можете охарактеризовать адептку Хепт? — голос был напряженным, да и сам демон сейчас был, словно натянутая струна музыкального человеческого инструмента.　

Диада улыбнулась краешками губ, разрушая образ Саямы Алайт.　

— А почему бы Вам самому её не узнать. — холодно ответила она. — Я не настолько с ней близка, чтобы оценивать её характер.　

Это был самый дурацкий поступок в жизни демона. Встреча с девушкой, что так похожа на мёртвого врага выбила его из колеи и разрушила привычный образ поведения. Разве мог бы он раньше себе позволить интересоваться у кого-то о женщинах, что так или иначе притянули его внимание? Никогда Вельзевул до этого не докатывался…　

Бесцельно бродя по коридорам академии, я всё думала о Вельзевуле, вернее, о его ненависти к моей матери. Не может быть так, чтобы кто-то ненавидел человека просто так, всему есть обоснованная причина, в которой, возможно, и кроется смерть Саямы Алайт. Этот факт причинял мне боль, но невзирая на то, что правда могла быть ещё больнее, я хотела её узнать. Вскрыть, как нарвавший чирий, и уже избавиться от сомнений и подозрений. Но как? Как это сделать, чтобы не вызвать вопросов у самого демона? И что будет, если он узнает кем я являюсь на самом деле? Одна моя внешность причиняет ему душевный дискомфорт, это итак видно.　

Внешность. Какая-то хитрая мысль проскочила перед сознанием, мелькнув хвостом и скрылась в душевных лабиринтах. Мне нужно узнать больше. Необходимо. Что же делать?　

Я остановилась посреди коридора, пытаясь сообразить хоть что-нибудь, но как назло в голове лишь ветер сквозил. Сегодня для меня выдался очень тяжелый день, мне просто необходимо отдохнуть… но только после того, как я решу для себя, что делать дальше в этой непростой ситуации.　

На улице уже было достаточно темно, чтобы коридоры стали мрачными без освящения, но недостаточно, чтобы зажглись маглайты под потолком. Адепты разбрелись по комнатам, кто-то шушукался на смотровой площадке, в ожидании темноты, а я брела в свою комнату, где меня ждал обиженный кошак.　

— Всё ещё дуешься?　

Не удостоив меня даже взглядом, Тузя повернулся к моей мрачности своей пушистой попой, по-прежнему занимая пространство у кровати.　

— Ну, по крайней мере, ты не голоден. — проворчала я, заметив пустую миску у стола. Значит Паска сдержала своё обещание.　

Раздевшись, я улеглась в кровать на живот и по привычке свесила руку, задев своего большого, мягкого и пушистого кота.　

— Спокойной ночи, Тузь.

А в ответ мне нахально ткнулись носом в уже излюбленное котом запястье, что вызвало у меня улыбку.　

«Самый верный козырь во всех ссорах.» — подумала я, засыпая.　

Проснувшись утром, мы с Тузей приняли душ, вернее я принимала, а Тузя бдел под раковиной, ворча что-то себе под лапу, закрывавшую его глаза. Это он так прятался от брызг, коими я его одаривала. Затем отправились на завтрак, точнее я отправилась, кошак же с невозмутимой мордой остался в комнате, видимо, ему обеспечена «доставка в номер» два раза в день, о чём меня забыли поставить в известность, но так даже лучше. У народа не будет вопросов на эту тему, что ощутимо сокращает риски быть пойманной на горячем.　

Когда я вышла из комнаты, на меня налетела Камира с конвертом в руках. Сегодня на ней было милое зелёное платье, цвет которого идеально подходил к рыжим волосам, спускавшимся　

— Танцуй! Тебе письмо из дома.　

Я привычно напряглась, и дело было вовсе не в том, что нужно было танцевать. Такое письмо приходило раз в несколько месяцев, но каждый раз меня пугало, что отправить его могли мои дорогие родители.　

Крутанувшись несколько раз вокруг своей оси и повиляв бёдрами, я забрала конверт из рук подруги, чем вызвала на её лице обиженную мину. Письмо было от Саи Корски, моей горничной и подруги, значит всё в полном порядке. Читать его на глазах адептов было слишком опасно, поэтому сунула его в потайной карман юбки и прихватив под руку Камиру направилась завтракать.　

— Ну ты вчера и выдала, Напи. Я вампиршу в таком состоянии ещё никогда не видела. — щебетала подруга. — Когда все выбежали из столовой, эта бестия просто взбесилась, начала крушить всё подряд.