Фортунат - Средневековая литература - Страница 41

Но конечно, восторжествуй здравый смысл в романе, последний утратил бы не только свою пленительную занимательность, но и ту нравственную сердцевину, которая для него так важна. Ведь как раз Петер в поэтической концепции романа явился причиной последующих злоключений молодых людей. Небо его покарало, но и вывело на верный, надежный путь. Нравственные достоинства Петера и Магелоны, закалившиеся в горниле испытаний, приводят их в конце концов к светлой радости.

С поэтической концепцией романа тесно связана также полюбившаяся Петеру эмблема Серебряных Ключей. Собираясь принять участие в неаполитанском турнире, он велел для своего шлема изготовить «два серебряных ключа на свой шлем, по коим можно было распознать в нем почитателя небесного князя — святого Петра, Апостола», именем которого он был наречен (гл. 4). Согласно христианской легенде, апостол Петр являлся привратником рая. Своими ключами он открывал и закрывал райскую обитель. Под знаком этих драгоценных ключей и протекала земная жизнь Петера. Обретя любовь Прекрасной Магелоны, он приблизился к вратам рая, затем бродил вдалеке от них, пока, наконец, не обрел желанной благодати. Тем самым религиозная эмблема, звавшая к отречению от земных соблазнов, в народной книге превращается в апофеоз земной любви, только любви, достойной человеческого благородства.

Есть в романе еще несколько драгоценных предметов, как бы вплетенных в жизнь героев. Это золотая цепочка, которую Магелона повесила на шею возлюбленному в знак неизменной преданности (гл. 11). Благодаря этой цепочке Петер стал доверенным лицом Вавилонского султана (гл. 17) и сохранил свою жизнь. Наконец, это три золотых кольца, которые Петер подарил Магелоне и которые самым удивительным образом отмечали их сложные пути и перепутья. Во всех этих случаях народная книга приближается к сказке. К сказке приближает ее и та светозарная атмосфера, которая пронизана мечтой о торжестве доброго начала, красоте и гармонии. Сам рассказ автора и многочисленные тирады персонажей, плавные, немного цветистые, усугубляют ощущение нарядности и праздничности, которое возникает у читателя этой популярной книги, издававшейся 15 раз в XVI в., 6 раз в XVII и 11 раз в XVIII в. Слава «Прекрасной Магелоны» вышла далеко за пределы Франции и Германии. В 1608 г. появился русский перевод под названием «История о храбром рыцаре Петре Златых Ключей и о прекрасной королевне неаполитанской Магилене». За этим последовали другие русские издания «Прекрасной Магелоны», театральные обработки, лубочные книжки (XVIII–XIX вв.) (см.: Кузьмина В. Д. Рыцарский роман на Руси. М., 1964).

К числу наиболее популярных и в то же время самобытных немецких народных книг относится «Фортунат». Первое известное нам издание этой книги датировано 1509 г. Автора мы не знаем. Но есть основание предполагать, что им был аугсбургский бюргер, может быть, местный хронист Бургхарт Цинк (ок. 1450). Во всяком случае, действие романа развертывается до начала XVI в., оно относится к тому времени, когда Константинополь еще не был завоеван турками, а испанцы вели войну с гранадскими маврами. Аугсбургское происхождение книги сказывается как в языковых особенностях произведения, так и в том «городском духе», который овевает страницы обширного романа.

Во-первых, автору «Фортуната» доставляет несомненное удовольствие называть все новые и новые города, по которым странствуют его герои. Это именно города, а не замки, как обычно бывало в рыцарских романах артурова цикла. Вознамерившись «поначалу осмотреть Римскую Империю», уроженец Кипра Фортунат и его спутники «наикратчайшим путем поскакали в Нюрнберг, а оттуда, в Вёрд, Аугсбург, Норлинген (Нёрдлинген), Ульм, Констанц, Базель, Страсбург, Менц (Майнц), Кельн…». Повсюду они «любовались всеми вещами, о каких, Фортунат весьма подробно записывал». В дальнейшем любознательные путешественники попадают во Фландрию, в Лондон, столицу английского короля, в шотландский город Одвюрк (Эдинбург), в Кале, Париж, в Сарагоссу, столицу королевства Арагонского, в Лиссабон, Севилью, Гранаду, Константинополь, Александрию и т. д. Автор охотно сообщает о расстояниях, какие надлежит преодолеть путнику. Так, читатель узнает, что Париж расположен в 50 милях от Кале, а «от Парижа до Бианы (Байонны), расположенной на море, 75 миль. От Бианы до Памплиона (Пампилоны), столицы королей наваррских, 25 миль» и т. п. Упомянув Лондон, автор не забывает отметить, что в столицу Англии «со всего света съезжались купцы», чтобы вершить там свои дела.

Герои средневековых рыцарских романов также не любили сидеть на месте. Только в погоне за рыцарскими подвигами они не останавливались на географических и этнографических деталях своих странствий. К тому же и легендарное царство короля Артура, по которому они обычно продвигались, не имело реальных границ и точных временных признаков. Это было, говоря словами сказки, некое царство, некое государство. И уж конечно, среди дорожных вещей странствующего рыцаря мы тщетно будем искать записную книжку, которую имел при себе любознательный Фортунат, аккуратно записывавший в нее «всех королей и герцогов», светских и духовных магнатов, через земли которых он проезжал, равно как и обычаи, привычки и вероисповедание, а также разные сведения о людях, с которыми он встречался «и каково всякого ремесло». Записная книжка так умиляет автора «Фортуната», что он дважды упоминает о ней в своем произведении.

И разумеется, этот интерес к земным реалиям, в частности к торговым связям и ремеслу, так понятен в книге, сложившейся в вольном городе Аугсбурге, который в XV и XVI вв. являлся одним из наиболее развитых торгово-промышленных и культурных центров Германии. Хорошо известно, как велик в эпоху Возрождения был интерес широких читательских кругов к многообразному земному миру. Огромный успех немецкой «Космографии» Себастиана Мюнстера (1543), содержавшей сведения о странах и народах мира, переведенной на многие языки и выдержавшей за столетие 24 издания, на это указывает с большой ясностью. Народная книга о Фортунате, при всей откровенной сказочности своего сюжета, уже впитала в себя новые веяния. То и дело она готова приблизиться к географическому атласу, раскрыть перед читателем широкую панораму западных и восточных стран.

Во-вторых, герои романа — а это киприот Фортунат и его младший сын Андолозий — вовсе не были знатного происхождения. Фортунат происходил из семьи «почтенного горожанина старинного рода, его родители оставили ему великое богатство…». Только богатство это отец его среди суетных развлечений с годами утратил. Для Фортуната начались трудные дни, исполненные лишений и испытаний, пока где-то на севере Франции в дремучем лесу, столь же обширном и диком, как Богемский или Тюрикгский лес, он не повстречал чудесную Деву — Повелительницу счастья, решившую облагодетельствовать удрученного путника. Сказала она: «Не пугайся, Фортунат, я — Дева, Повелительница счастья, и при особом стечении на небе звезд и планет дано мне повелевать шестью сокровищами, коими я могу награждать — одной, двумя либо всеми вместе, сообразно часу времени и совпадению планет. Сокровища эти — мудрость, богатство, сила, здоровье, красота и долголетие. Выбирай себе одно из шести и не медли, ибо время награждать счастьем вскоре истекает». Не долго мешкая, Фортунат избрал богатство, получив от Девы волшебный кошель, всегда наполненный золотыми монетами.

Привыкший с детских лет к нищете, Фортунат получил то, что ему казалось самым нужным. Теперь у него и у его сыновей было все в изобилии.

Однако у этих потомственных бюргеров, уроженцев «великолепного» города Фамагусты, было неодолимое тяготение к рыцарству, стоявшему на более высокой ступени социальной лестницы. Находясь на службе у графа Фландрского, Фортунат успешно выступает на турнире. Увлеченность рыцарством и его обычаями еще сильнее сказывается у Андолозия. Став приближенным короля Испании, он «повел дружбу со знатью», «сражался, и гарцевал, и бился во всех рыцарских состязаниях… И служил он королю столь усердно, что тот всецело проникся к нему любовью, ибо Андолозий во всех битвах был впереди, во главе войска, и совершил множество ратных подвигов, так что король посвятил его в рыцари».