Нити судьбы (СИ) - "Dilira25" - Страница 20

— А волосы…

— Седые. Тяжёлое детство было у Добермана. Вот волосы и поседели.

— Это что же должно было случиться в детстве этого парня, чтобы у него волосы полностью поседели?

— Спроси у него, — коротко бросил демон.

— Так нечестно! — возмутилась я. — Про Винсента ты мне всё рассказал…

— Милена! Я всё-таки не сплетник. Если что-то интересует — спроси сама. Ах да, предупреждаю сразу: Ламберте — член «Макфея» и, кроме того, правая рука Кайомы, его лучший друг. В «Макфее» он и получил прозвище «Доберман», за практически собачью преданность Кайоме. По приказу Кая сделает всё, что угодно — разорвёт любого, на кого только укажет наш будущий криминальный авторитет. Если потребуется — нападёт даже на того, кто будет намного его сильнее. В общем, разговаривая с ним, будь осторожнее.

— А тебе не кажется, что у него чересчур… как бы это сказать… слишком (и это очень мягко сказано) запоминающаяся внешность для криминала?

— С его способностью внешность значения не имеет.

— То есть он очень быстрый, сильный и тому подобное?

— Нет. Это его природная способность и никакого отношения к пси-способности она не имеет. Его способность, из-за которой Ламберте попал в школу «Шисуна» — это сновидение. Дэмиан может путешествовать по чужим снам. Может затянуть в свой сон бодрствующего человека. Может видеть будущее во снах. Правда не на большой промежуток. Может управлять чужими снами, то есть показывать человеку во сне то, что он хочет. Таким образом можно даже свести человека с ума. Так что способность Добермана одна из самых опасных.

— У всех в школе такие интересные способности, а у меня что-то не особо, — протянула я разочарованно.

— Может, на твой взгляд, твоя способность и не выглядит такой уж чудесной, но она очень многое даёт. Например, тот же Дэмиан не может никак повлиять через сны на тебя. Его способность вообще на тебе не работает, по крайней мере, против твоей воли. Кайома Макфей не может «залезть» тебе в голову. Никакой гипнотизёр или иллюзионист не может повлиять на тебя. Правда всё, что я сейчас говорю — это оптимистическое будущее, так как своей способностью ты пользоваться совсем не умеешь. Она у тебя такая непостоянная, что никогда не знаешь, в какой момент она сработает, а в какой нет.

— Так, народ! — сказал кто-то, хлопнув меня по плечу. — Хватит стоять в дверях — занятие уже начинается.

Это был Шейн Келлер.

— Я пошёл по своим делам, — тут же сказал Дорей. — Думаю, что ты, Милена, дорогу назад уже сама найдёшь, — и, не дожидаясь моей реакции на его слова, исчез.

— Ну что, Милена, у тебя сегодня первое занятие, поэтому я с тобой буду заниматься индивидуально. Все здесь присутствующие уже занимались у меня, — сказал Келлер.

В общем, сначала Шейн сделал перекличку, а потом у него неожиданно зазвонил сотовый телефон. Быстро поговорив о чём-то, Келлер обратился к группе школьников:

— Значит, слушайте меня, дорогие мои детишечки. Меня срочно вызвали на собрание преподавателей нашей школы. В принципе, я идти туда не собирался, но раз уж прямым текстом позвал кукловод, то идти всё-таки придётся. Так что вы сегодня занимаетесь сами. Хм, Милена… С тобой-то мне что делать?

— Я могу с новенькой позаниматься, — вдруг сказал Ламберте. — Я ведь давно у вас занимаюсь, учитель Келлер — с самого начала поступления в «Шисуну».

— Значит, проблема с Бэлоу решена, — с облегчением вздохнул преподаватель. — Всё, я пошёл. Ведите себя тихо, чтобы мне потом на вас не жаловались. Хотите шуметь — валите в город. Но возвращайтесь к комендантскому часу. Вроде все инструкции дал. Счастливо оставаться! — и Шейн по-быстрому смылся.

— Итак, начнём заниматься? — сказал Дэмиан.

— Да, но я хотела спросить для начала. С чего это ты вызвался заниматься со мной? Только из-за того, что я новенькая? — поинтересовалась я.

— Мне Кай уже второй день о тебе говорит, — ошарашил меня парень. — Вот я и решил сам познакомиться с тобой.

— Что? Макфей говорил обо мне?! С какой это радости он говорит обо мне? — стала возмущаться я.

— Думаю, что если бы Кай говорил о тебе что-то плохое, то тогда ты бы имела право возмущаться. Нет, конечно, ты и так имеешь на это право, но… Он говорил только то, что ты очень занимательная личность с редкой способностью, заключившая договор с демоном, и что он, Кайома, очень в тебе заинтересован. Разумеется, мне тоже стало интересно, кто смог так быстро привлечь внимание моего друга. А когда я тебя сам увидел, то у меня появилась вторая причина познакомиться с тобой поближе.

И тут он сказал очень странную, непонятную для меня фразу:

— У тебя глаза очень похожи на мои.

От этой фразы я просто впала в ступор. Я не понимала, что Дэмиан имеет в виду. Что значит «у меня глаза похожи на его»? У меня вроде оба глаза на месте, и они вполне нормального серо-зелёного цвета. Совершенно ничего общего с глазами Добермана! Но вот что странно: в тот момент, когда Ламберте произнёс эти слова, внутри меня как будто что-то ёкнуло… Мне казалось, что я уже слышала нечто подобное. Но где и когда?

— Ладно, не заморачивайся по поводу моих слов, — хмыкнул парень, осознав, что я совсем не понимаю, о чём он говорит. — Считай, что я просто решил помочь новому человеку. Меня зовут Дэмиан Ламберте. Можно просто Дэм или Доберман. Доберман — это моё прозвище.

«Да я уже в курсе и твоего имени и твоего прозвища. И даже знаю, почему у тебя такое прозвище», — подумала я, а вслух представилась:

— Милена Бэлоу. Хотя тебе об этом и так известно со слов Макфея. Может, уже начнём заниматься? А поболтаем как-нибудь в другой раз?

— Хорошо, — вынужден был согласиться Дэм.

Я не буду описывать этот час, что я занималась с Дэмианом. В принципе, ничего интересного не было. Что может быть интересного на первом занятии? Там не учат сразу же каким-то приёмам. Учат, как правильно падать, как смягчить удар, как защищаться… Мне было не сложно, так как у меня была хорошая физическая подготовка. Я ведь уже упоминала, что физкультура у меня была единственным предметом, по которому у меня были хорошие оценки? Я всегда была первой среди девушек и одной из первых среди парней. Но, как ни странно, на моей фигуре это никак не отражалось. Я всегда была тощей, худой (да и сейчас остаюсь). Учитель физкультуры всегда удивлённо меня спрашивал, куда деваются все плоды многочасовых тренировок, игр в спортзале и на футбольном поле? По-любому моя фигура должна была хоть в какой-то мере быть спортивной. Но чего нет, того нет.

Ещё мне легко было в том, что Дэм оказался хорошим учителем. Он объяснял и показывал всё так, что мне сразу становилось понятно.

— На сегодня всё, — сказал Доберман где-то через час. — Следующее занятие состоится завтра, и вести его будет уже Келлер.