Исповедники (СИ) - Распопов Дмитрий Викторович - Страница 35

- О! Ты не ложился ещё что ли?! – возмутился он, - за тобой приехали.

- Я не мог заснуть, нигде нет ответа учитель! - я со злостью стукнул рукой по столу, - как проводились опыты над неотъемлемыми душами, если их нельзя вытягивать?! Как?!

- Тут я тебе тоже не советчик, - он пожал плечами, - мы с тобой читаем одни и те же книги и тетради, мои учителя также об этом не говорили. Да и тем более, мне кажется это ложный путь, ты представляешь себе уровень ремесленника, который может делать такое?

В затуманенные мозги от усталости закралась идея.

- А ведь и правда, - я встал из-за стола, - учитель, получается если кто-то на такое и способен, то кто-то из нас? Исповедников? Может разгадка проста?

- Не говори ерунды Рэджинальд, - он нахмурился, - покажи мне на того из нас, кто сможет убежать от тайной полиции, чтобы проворачивать подобные делишки в Ист-Энде и потом возвращаться назад, делая при этом вид, что ничего не случилось? Ты сам в это веришь?

- Да, можно сделать раз, но постоянно… - огорчился я, ведь промелькнувшая идея была такой соблазнительной, что это кто-то из нас.

- В общем одевайся, машина тебя заждалась, пока мы тут разговариваем, - заключил он, - вечером расскажешь мне о проведённом дне, ты меня заинтересовал этой историей.

- Хорошо, - я едва передвигая ноги, поплёлся умываться, только сейчас на меня нашла усталость и захотелось спать, а не тащиться невесть куда на улицу.

Ветер здорово взбодрил меня, едва я подняв ворот пальто, вышел на улицу, знал ведь что холодно, но все же от порыва холодного ветра меня пробрало по всему телу, даже усталость и сон отступили на второй план, так что я поспешил юркнуть в машину, где было тепло, от отдельной части котла, по корпусу парокара, шли трубки с горячей водой, чтобы охлаждать его в случае надобности или вот так зимой, чтобы согревать салон машины.

- Куда мы едем? – поинтересовался я у вчерашнего водителя, помня, что он вполне доброжелателен.

- У тринадцатый участок, сэр.

Я удивился, после вчерашних слов инспектора я думал мы поедем на кладбище, участвовать в раскопках, как это было прошлый раз с жертвами Кукольника.

- «Нет, так нет, мне же лучше, будет время поспать хоть чуть-чуть».

Мне показалось что едва я закрыл глаза, как тут же меня стали теребить за плечо.

- Сэр! Сэр Рэджинальд!

Я сонно заворочался и нехотя открыл глаза, встретившись взглядом с моим охранником. Оглянувшись вокруг, я понял, что мы на месте - до боли знакомые улицы, а также здание, в котором я провел не один месяц.

- Да, встаю, спасибо, - встряхнулся я и стал выбираться из тепла салона на морозный воздух.

- «Б-рр-р, не люблю холод!».

Поприветствовав одного из знакомых полисменов на входе, я зашёл внутрь, чтобы на меня накатили знакомые, но подзабытые запахи и звуки участка: не мытые тела, блевотина и засохшая кровь, всё это стойко впиталась в стены и пол, не смотря на то, что их мыли раз в неделю заключённые, ожидавшие окончания расследования, или которых могли вскоре отпустить за малостью проступка.

За стойкой регистрации не было знакомого мне сержанта Экстона, зато там обосновался молодой парень, который прилит к ленте телеграфа, который тоже был тут новым для меня.

- Мистер Рэджинальд? – ко мне стали подходить знакомые и я тепло с ними здоровался, расспрашивая о делах. Только когда из кабинета в углу участка раздался грозный рык, все поспешили отступить от меня, а я виновато пожав плечами, пошёл в кабинет инспектора. К моему удивлению внутри я обнаружил его и ещё одного человека.

- Рэджинальд, познакомься, мистер Олаф Мак’Ги, инспектор тринадцатого участка, - представил он второго человека, который сидел на том стуле, на котором раньше сидел он. Сам же Дрейк обосновался на гостевом диване, так что я сразу вспомнил, что он теперь заведует всеми участками Ист-Энда, а не только тринадцатым.

- Очень приятно, я кстати теперь барон, Дрейк, - похвастался я, чем вызвал его удивлённый взмах бровями, - когда ты успел? Дейла не говорила мне, что твоё имя публиковали среди награждённых в этом году.

- Ты всё ещё встречаешься с мисс ла Руш? – заинтересовался я, вспомнив какая это приятная, но строгая женщина, - мне казалось ты ей не очень подходишь.

- Чего это! – возмущённо вскинулся он.

- Джентльмены, - внезапно перебил нас хозяин кабинета, - я понимаю вы старые друзья и один из вас мой босс, но всё же, у меня ещё куча дел.

- А, да, мы ещё поговорим про это, - погрозил мне кулаком Дрейк, - в общем как я раньше тебе и говорил, хочу, чтобы Рэджинальд посмотрел все дела по предыдущим убийствам, может что увидит там.

- А я тебе говорил Дрейк, что возможно это дело, яйца выеденного не стоит чтобы глубоко копаться во всём этом: у меня три ограбления, два изнасилования и ещё чёрте сколько беспризорников, которых нужно поместить в работные дома, пока не ударили морозы и они не перемёрзли на улицах, а ты пристаёшь ко мне с делами в которых пусть и не всё ясно, но зато точно нет того криминала, за который нам платят деньги – пусть им занимается тот, кому и положено – ремесленники.

- Олаф, мы конечно друзья с тобой, - глаза старшего инспектора тут же налились кровью, - но если я ещё раз услышу подобное, мы с тобой поссоримся. Убийства должны быть раскрыты, и если кроме нас, до вчерашнего дня, никому не было дела, то теперь всё изменилось! Меня второй день глава участка тайной полиции целует в зад, только чтобы я приносил ему новости по делу о смерти герцога Уэльского! Ты думаешь долго это продлиться, если мы с тобой не будем давать результат? Как бы они не хотели забирать это дело себе, но будут вынуждены под давлением семьи убитого, а тебе нужно, чтобы вокруг твоего отделения толпами носилась тайная полиция?

Инспектор тринадцатого участка нахмурился.

- Хорошо, я окажу полную поддержку, мистеру ван Диру.

- «Вообще-то сэру, но не будем настаивать в этом случае».

- И Олаф, - интонации Дрейка приобрели металл, - надеюсь если вдруг моему молодому другу понадобиться что-то в участке, а меня по близости не окажется, ему в этом случае тоже окажут всемерное содействие? Я доступно выражаюсь?

- Слушаюсь сэр, - скрепя зубами произнес инспектор.

- Так то лучше, - Дрейк улыбнулся, - ладно мне пора, а если ты Рэджи что-то нароешь, телеграфируй пожалуйста об этом, в одиннадцатый участок. Вчера разгоняли демонстрацию докеров, много убитых и раненных с обоих сторон, так что мне нужно быть там.

- Хорошо, мой привет мисс ла Руш, - съехидничал я, заработав ещё один осмотр кулака размером с мою голову.

Вскоре мы остались одни, но поскольку мне принесли и положили на диван большую стопку тонких картонных папок, то я погрузился в чтение, а хозяин кабинета занялся своими делами. Часто выходя к стойке и раздавая приказы.

- «Ничего полезного, - чем больше я читал, тем больше убеждался, что пользы от чтения никакой». Всё сводилось к тому, что было и в этот раз, жертв просто заставали у себя дома, часто при закрытых изнутри дверей, мёртвыми. В большинстве случаев явного мотива для убийства не было, конечно косвенные признаки заинтересованности в их смерти имелись: у кого-то был не погашен длительный долг, у кого-то имелись враги, у кого-то ревнивые жёны, но общая картина всех убийств была непонятная. Все погибшие не были связаны между собой ничем, кроме самого факта проживания в Ист-Энде, но за это же не убивают!

Начиная с десятой смерти в документах по делу, стали появляться заметки ремесленников, которых подключали к расследованию, фамилии были мне незнакомы, но я решил записать их и поговорить лично, это всё же лучше, чем читать сухие выжимки их отчётов. Тут же я понял, почему мы не поехали сразу на кладбище, видимо Дрейк тоже узнал об этом недавно - все родственники умерших заявили права на души покойных и забирали тела, чтобы посетить пункты обмена и обменять их души на звонкую монету. Это был не тот случай, когда девочек убивал маньяк-убийца и родители меркантильно решали потом получить с растерзанных тел ещё и куски душ, чтобы на этом ещё и заработать. В этом деле всё было довольно прозаично и мерзко. Если не оставил завещания – близкие родственники по закону могли сдать твою душу и получить деньги, пусть и меньшие, чем в случае с живым человеком, который решил отдать свою душу добровольно.