Некрасавица и Нечудовище (СИ) - Довженко Ритуля - Страница 5

- Мы ходили туда с ребятами, и они туда заходили и нашли в одной камер. - Начала оправдываться, уже предчувствуя выговор и укоризненные взгляды, но тётушка Лорейн сегодня почти не слушала меня.

Дальше я не стала распространяться, где конкретно, как и кто нашёл эту игрушку и решила, что лучше стоит перевести тему, пока моя история, шитая белыми нитками, не станет очевидной ложью в глазах тётушки Лорейн.

- Вы сказали её звали Тома, вы видели её раньше? Эту игрушку?

На эти слова тётушка усмехнулась и, развернув куклу, начала снимать с её фарфорового тельца одежду. Я оживлённо следила за её движениями, а потом она показала мне спинку куклы. Сначала я ничего не понимала, но потом вгляделась в буквы на фарфоре. От «Лорейн для любимой Мары». Я изумлённо вскинула взгляд на тётушку.

- Да. Именно так. Мара - имя моей сёстры. Моей маленькой глупой младшей сёстры. Наш отец делал таких кукол очень давно, и он сделал эту куклу по моему заказу для неё. И долгое, очень долгое время эта кукла просидела на каминной полке бездумно глядя на нас. Но потом родилась она, Милана, и дала этой кукле новую жизнь. Милана была моей единственной и любимой племянницей и последней обладательницей данной куклы. Я не видела ни её, ни этой куклы с тех пор как...

По щекам тётушки Лорейн потекли слёзы. Я, спохватившись, налила чай который стоял в заварник на столе, рядом с моей кроватью. Она с благодарностью кивнула мне, и, утирая слёзы, продолжила, хотя её голос и дрожал все сильнее.

- Это произошло много лет назад… Мы с моей сестрой жили в этом городе на самой окраине и никого не трогали. Наши родители остались жить совсем в другом месте, и мы начинали свою взрослую жизнь сами. Я училась, а Мара как раз собиралась начать обучаться. И вот к нам в город приехал один мужчина и долгое время о нем ходили только слухи, и никто не видел его. Он был красив, говорили, а ещё очень богат. – Тётушка отпила из кружки чая, задумалась на секунду о чём-то и продолжила. -  Он появился на одной из наших светских раутов и очаровал всех. Кроме меня. - Горькая усмешка. - Он был красив, даже слишком, слащав и избалован вниманием. Девушки обожают таких. Мара же тогда поссорилась с юношей, который собирался сделать ей предложение, и она была в ужасно расстроенных чувствах. И вот тогда-то он и зацепил её сердца. А она его нет... Он не любил её!

Воскликнула в сердцах тётушка. Я вздрогнула от этого вскрика, покрывшись мурашками по всему телу. Это была столько горькая история…

- Не любил, я знала тогда, но сестра меня не слушала, как безумная бросилась в него, согласилась на брак с ним. Вскоре у них родилась девочка. Милана. Ну точная копия матери. Однако он охладел к ней почти сразу после рождения, редко появлялся дома и потом, в городе вечно где-то бродил, пил и гулял. А она говорила, что это все из-за неё и ходила за ним по пятам и все прощала ему. Милана была такой маленькой и чудной девочкой, ласковой и нежной, ей было всего четыре, когда все случилось... – Снова пауза, делавшая весь рассказ каким-то очень печальным и весомым, столько лет прошло, а боль все та же для тётушки Лорейн. - Он уехал по делам, а в городе появились толки на счёт него и его порядочности, его обвинили в что-то там уже не помню, но решили, что стоит его припугнуть и арестовали всего не пару дней мою сестру. С ребёнком! Додумались же! Думали, он примчится, мерзавец, вылезает из своей норы и сможет пролить свет на все это. Но он не появился… А Милане хватило всего пары дней, чтобы заболеть и скончаться.

В комнате повисла тишина, по моим щекам бежали слёзы, но история не кончилась на этом.

- Они не выпустили её, сказали, что это пройдёт само, а потом было уже было поздно…

От того, как тётушка произнесла это, по телу поползли мурашки. Холодно. Безразлично.

- А после смерти дочери Мара словно сошла с ума… Отказалась выходить оттуда, все просила прощения у кого-то, перестала есть и пить…

В комнате стало тихо. Я поёжилась. Какая ужасная история... Я шмыгнула носом.

- А он?

- А он больше никогда не появлялся в этом городе и его так и нашли.

- О боже… - Вырвалось у меня против воли.

- Да, это ужасная история. Ты её видела?

- Кого?

- Милану? И Мару?

- Я? Нннет, что вы... Я туда не заходила, там так страшно.

- Вот как...

Тётушка тяжело встала и вышла, унеся куклу и все её одёжки с собой. Я осталась сидеть на кровати и прокручивать историю в своей голове, пытаясь осознать все это. Мне не верилось что то место хранило такую ужасную тайну этой семьи. Интересно, когда какая тайна хранится за этим человеком? Я вздрогнула, раны заныли. И эта женщина в той дальней камере, с дочерью. Это наверняка она – Мара с маленькой четырёхлетней Миланой. Кто прав в этой истории, кто виноват? А ведь сколько их погибших, пропавших в этой тюрьме за все годы, что она существовала? Сколько историй, таких же печальных и ужасных сокрыто от глаз. Над каждой, мне кажется можно плакать и плакать, и слёз не хватить искупить боль людей, потерявших кого-то.

Часть 5. 

Пару недель спустя, когда я совсем окрепла и мне захотелось выбраться прогуляться, тётушка милостиво разрешила мне это, при условии, что моим спутником в данной прогулке станет Мэни. Что ж… Мне пришлось согласиться на это, вот и всё.

Мы шли сквозь ряды лавок, слушая, что вот у этой женщины самые вкусные яблоки, у этого торговца самая свежая рыба и так далее. Я наслаждалась прогулкой, чувствуя себя просто прекрасно и дыша полной грудью, в теле после болезни осталась слабость и всё. И это так радовало меня.

- У тебя отличное настроение сегодня, - тихо отметил Мэни, я улыбнулась ему, кивая. Это была чистая правда.

Стояла прекрасная осенняя погода, светило солнце, ещё по-летнему тёплое, дул прохладный ветерок, а улицы были уже украшены начавшими желтеть деревьями. Мы гуляли по рынку, по парку, сходили к реке и насладились видом на весь город с ближайшей видовой площадки. Уже заканчивая прогулку и подходя к дому, я заметила, что Мэни стал мрачнее тучи, он был рассеян немного и не смотрел на меня, что-то сбивчиво отвечая на мои реплики. Мы остановились, и я тревожно заглянула ему в лицо.

- В чем дело, Мэни? На тебе нет лица… что случилось?

- Вовсе нет... просто… - Он опустил свои голубые глаза долу и смотрел на свои руки пару минут, затем резко выпрямился, напугав меня, и решительно произнёс. – Я должен тебя спросить, Эйни.

- Да…

- Ты станешь моей женой?

Так вот что его тревожило… я вздохнула, отводя глаза. Этого я и боялась. Предложение… ну что ему ответить сейчас? Я снова вздохнула.

- Мэни, - его лицо стало совсем несчастным, - мне нужно время чтобы подумать, хорошо?

- Конечно…

- Это очень важно для меня, и я должна все взвесить прежде чем ответить.

Мои оправдания звучали жалко… весьма, но кажется, его и правда приободрило это. Я сняла перчатку и сжала его локоть, вынуждая продолжить путь. Буквально через пару шагов нас остановил мужской голос:

 - Подождите!

Мы с Мэни остановились, оборачиваясь, несколько пар, прогуливающихся также в этот момент с нами рядом, также обернулись. К нам подошёл высокий и красивый молодой мужчина, его темно-зелёные. очень глубокие глаза словно улыбались вместе с тонкими губами, когда он поклонился нам и протянул перчатку. Моя перчатку.

- Кажется, вы обронили это, прекрасная незнакомка.

- О, спасибо… - только и смогла произнести я, забирая перчатку и восхищённо оглядывая его. Очень изящные черты лица, это первое, что я отметила, глубокие глаза, в которые так и хочется заглянуть и какая-то насмешливая улыбка, словно их обладатель знал что-то такое, что всем остальным было неизвестно. И тёмные волнистые волосы не такие короткие, как у Мэни и остальных мужчин в городе, даже длиннее, чем положено по моде. И как ни странно одет с иголочки, но при этом костюм не мешковат, словно его сшили на заказ, и этот платок, красиво завязан, умело.

Мужчина блеснул глазами и произнёс тягучим бархатным баритоном: