Это все шарики виноваты (СИ) - "amie" - Страница 1

- Лайо, скажи мне, - совсем другим тоном протянул незнакомец, так что вибрирующие мурчащие нотки отдавались где-то под ребрами человека, - ты правда не пил шарики?

Публикация на других ресурсах: Уточнять у автора/переводчика

Примечания автора:

вот и дождались от меня настоящего! омегаверса))) правда, омегаверс тут только рядом пробегал)))

в тексте есть пара грубых слов для атмосферы - для предупреждения в жанрах маловато, но если кого вдруг покоробит, я предупредила

Лайону было плохо. Он не помнил, когда в последний раз так напивался - кажется, в студенческие годы после сдачи последней сессии и защиты диплома. Последующие несколько лет у парня протекли до отвращения пресно, он все силы кинул на карьеру, забив на личную жизнь - с финансами всегда было туговато, а полунищее существование расшатывало психику похлеще неудовлетворенных гормонов и сказывалось в целом негативно на организме. Он до того зациклился на работе, что даже не заметил, как перешел на “ручное управление” и виртуальный секс. И вроде всего ему хватало, ни о каких таких страстях не мечтал, приключений тоже вроде не искал. А вот случилось же… А что случилось-то? Ну, помимо гудящей головы, опухших неподъемных век, засухи с помойкой во рту, стянувшейся на бедре кожи и истерзанного заднего прохода, подозрительно засаднившего при попытке переворота полувменяемого тела на плоскости.

Память напрягаться не хотела. Стараясь отогнать всевозможные мыльные пузыри, которые переливались радугой и лопались, отлетая к нарисованным воображением стеклянным стенам, подозрительно смахивавшим на прозрачный корпус транспортника с соответствующей картинкой за окном - размазанными искрами гиперперехода - Лайон попытался унять головокружение и хотя бы… принюхаться к обстановке, если остальные органы чувств отказывались работать. Возможно, помойка во рту виновата, но кроме свежего воздуха снаружи нос ничего не учуял. Психоделические пузыри, которые, похоже, мучили его всю ночь, наконец полопались, и движение в гипере тоже остановилось. Парень начал вспоминать…

Начался вечер с обычного делового ужина, где большие боссы обычно сыплют шутками, выпивают за сделку и закусывают непонятной гадостью, изысканно оформленной кучкой го… субстанции на огромной тарелке в четверть стола. Мальчики попроще, как он сам, что входят в свиту боссов, обычно успевают только подозрительно коситься друг на друга и строчить в своих планшетах - упаси Космос потом облажаться, забыв что важное или не заметив подводный камень в чересчур выгодном контракте… Так что ужин у Лайона вчера был таким же постным, как и все последние несколько лет. А вот позже…

После окончания ужина, моя руки в туалете ресторана, Лайон столкнулся со своим одногруппником, и слово за слово разговорились так, что ближе к ночи в одном из баров Сити собралась целая тусовка бывших соседей по аудитории, а сам Лайон запивал бессчетным убойным коктейлем горечь осознания того, что он успешно профукивает свои лучшие молодые годы. Осознание это накатило внезапно, парень будто очнулся, вслушиваясь в интересные рассказы старых друзей и разводя руками в ответ - сказать-то и нечего. Шажок, еще один, ну еще чуть-чуть, а оглянешься - и нет никого вокруг, один на лестнице без конца и без края, все увлечения забросил, ничем не интересуется, кроме финансовых сводок за утренней чашкой кофе, нигде не побывал, хотя мечтал когда-то. На Лисарии тоже не был. И сейчас он смутно припоминал, как кому-то из далеких друзей - далеки они от него были, но сами собирались толпой раз в месяц-два - пришла в голову гениальная мысль, что можно совместить полезное с приятным: показать Лайону Лисарию и потусить в самом известном лисарийском баре. А дальше - космовокзал, гипер, еще один вокзал, летучее такси, вспышки света от стробоскопа, знакомые тела, извивающиеся под непривычные ритмы, мутно-розовая жидкость в бокале, резкие черты лица подсевшего рядом гуманоида, гипнотизирующий серьезный взгляд и забавно шевелящиеся губы. И провал.

Ватная конечность наконец подчинилась, и Лайон непослушными пальцами протер глаза, в которые будто песка насыпали. Он что, плакал ночью? С трудом продрав глаза, сквозь крохотные щелочки начал осматриваться. Какое-то все непривычно теплое, красноватое с глубокими черными тенями, хотя по форме мебель самая обычная. Кряхтя как старый дед, парень поднялся с кровати. Вставать пришлось вместе с простыней, которая прилипла ко всей бочине и отрываться была согласна только с волосинками и верхним слоем кожи. Пришлось попотеть, выковыривая уголки ткани, собранные резинкой под матрасом. Закутавшись в прицепившуюся ткань на манер тоги, Лайон поплелся к окну - убедиться, что он на чужой планете. В принципе, красноватый свет сквозь жалюзи подсказывал, что за окном окажется картина, похожая на земной вечер с заходящим солнцем, но убедиться все же стоило - это не Земля и, кажется, сейчас только утро. Парень обернулся обратно и задумался - хотелось в туалет. Не как обычно по утрам (кажется, за ночь с бесчисленными семяизвержениями организм потерял слишком много жидкости), а по другой причине - при ходьбе в натруженном кишечнике противно булькало и пощипывало. Правда, тут при ощупывании наметилась другая проблема - половинки, похоже, намертво склеились, а если учесть, что Лайон давно не следил за растительностью в интимных зонах, то ждала его теперь шоковая эпиляция - до кучи с простынкой сбоку.

- Лайо, проснулся? - немилосердно коверкая слова, на лисарийский манер отбросив согласную в конце имени, на общечеловеческом спросил незаметно когда появившийся гуманоид.

Застигнутый врасплох, занятый осмотром и ощупыванием собственного тела, Лайон дернулся, рванул ткань, зашипев от боли, опять закутался в простыню и уставился на гуманоида. К ночным воспоминаниям добавились новые детали, незамеченные в пьяном угаре: пушистые заостренные ушки, точечки над верхней губой, черные струнки вибрисс - над бровями короче, чем над губой - мощное рельефное тело с темной меховой дорожкой от солнечного сплетения до резинки штанов и выглядывающий сбоку хвост - пятнистый, пушистый и медленно извивающийся. Хвост застыл и ровно вытянулся вниз, и парень перевел взгляд обратно к лицу - вибриссы встопорщились, глаза прищурены, ноздри раздуваются. Кажется, до кошачьего долетел запах немного потрепанного тела, всколыхнутый простыней.

- Лайо, скажи мне, - совсем другим тоном протянул незнакомец, так что вибрирующие мурчащие нотки отдавались где-то под ребрами человека, - ты правда не пил шарики?

Что-то щелкнуло в хмельном мозгу человека, бесконечные ночные “ну скажи еще раз, что ты не принимал шарики”, томно упрашивающие в издевательских паузах между сумасшедшими фрикциями, соединились с мыльными пузырями из утреннего бреда. Все накопившиеся вопросы вылетели разом из головы - так захотелось узнать, что это за “шарики”. Однако кошачий гуманоид отвечать не стал, снова и еще настойчивее повторив свой вопрос.

- Да не пил я их, что ты заладил! - хотя и не был уверен - мало ли что там в бокалы ночью мешали, но “шариков” вроде замечено не было.

Незнакомец будто ждал этого ответа, сорвался с места, подхватил закутанного человека, уронил его на голый матрас попой кверху, ловко задрал ткань и… Даже слипшиеся полупопия не помешали этому гуманоиду, все у него так ладно получилось, что даже человек перестал брыкаться и шипеть, когда пощипывания пропали, уступив место сначала какому-то мазохистскому удовольствию от боли, потом уже приятному скольжению и мощным ударам. В холку несильно впились острые клычки, по всей видимости, не впервые - оказывается, там уже было что-то наподобие синяка. Своей, судя по ощущениям, битой кошачий управлялся со знанием дела, и совсем скоро Лайон кончил, правда, вымученно и совсем скудно как-то. А потом вернулась боль.

- Ах ты черт, что за… Вытащи! - но кошачий лишь сильнее сжал челюсти, зарычал тихо, как собака, у которой отбирают кость, и коротко толкнулся глубже, словно встряхнув человека, насаженного на распирающий узел.