Любовница ледяного дракона (СИ) - Никольская Ева - Страница 25

Кейб понимающе кивнул:

— Ледяной Дракон овладел тем же самым заклинанием, которое использовал мой дед. Я тоже так думаю.

Гвен, хорошо помнившая те времена, простонала, приложив пальцы к губам:

— О Риина!..

— От лесной богини толку сейчас мало, — сухо заметил Зеленый Дракон. — И боюсь, Кейб, что моему отмороженному северному братцу подвластна сила даже большая, чем та, которой воспользовались Хозяева Драконов.

— Почему Ты так думаешь?

— Натан Бедлам пустил в ход только фрагмент заклинания. Может, поэтому Хозяева Драконов в конце концов сумели совладать с вызванным нашествием. Дело в том, что я изучал наследие наших предшественников — в особенности искателей — гораздо основательней, чем вы думаете. Я могу сказать это без тени ложной гордости. Поверь мне, Натан знал, что пользуется только частью заклинания, но для достижения цели ему было достаточно и этого.

Глаза Кейба расширились:

— И ты знал тогда?.. Король-Дракон опустил глаза:

— Да. Я просто надеялся, что он не решится зайти так далеко. Но у него в то время просто не было выбора. Волшебники проигрывали войну. Бурый клан стоял насмерть. Такая волна фанатизма смела бы любое волшебство. Когда я узнал, что Натан Бедлам использовал заклинание, я пришел в страшную ярость — главным образом из-за своей пассивности, из-за того, что мы, Короли, вынудили его прибегнуть к подобному средству… Ведь возможность перемирия существовала — но Совет отверг ее. Мы не желали вести переговоры с людьми; с людьми мы только воевали.

— А Ледяной Дракон? Как он отнесся к этому?

— Ты знаешь, что такое Северные Пустоши. — Лорд Драконов бросил на них выразительный взгляд. — Правда, вот чего вы, по всей вероятности, не знаете: из всего наследия искателей, из всех оставшихся от них руин — а оставили они немало — старейшие находятся в горах Северных Пустошей. Понимаете ли, эти края — родина наших крылатых предшественников.

Глаза Гвен пробежали по верхушкам деревьев, словно в поисках крылатых шпионов. Ей все время казалось, что искатели где-то рядом.

— Неужели они способны жить в этих холодных краях? Зеленый Дракон хмыкнул, но в его голосе не слышалось веселья:

— Вы видели, во что превратились Бесплодные Земли. И все это натворил только отрывок заклинания. Мне кажется, Северные Пустоши были когда-то плодородными, полными жизни, как этот лес. Пока искатели не придумали з-за-клинание…

— И тогда холод начал расползаться по Северным Пустошам…

Все замолчали. Представившиеся им картины были достаточно впечатляющими и без слов.

— Хуже того, — после паузы продолжил Зеленый Дракон, и в голосе его прозвучал страх, — и Северные Пустоши — это результат еще не всего заклинания. Я не знаю точного хода событий, но мне совершенно ясно, что искатели предпочли покориться драконам, чем дойти до конца. Они сумели остановить процесс, но слишком поздно — для многих.

— И теперь Ледяной Дракон может попытаться довести дело до конца.

Кейб посмотрел на север, хотя вряд ли мог надеяться увидеть даже край леса Дагора, не говоря уж о Тиберийских Горах или лежащих за ними Северных Пустошах. Где-то на пути к северу находился и скованный морозами Талак.

— Ледяной Дракон ничего не знал о заклинании, пока Натан не пустил его в ход, — неожиданно произнес он подчеркнуто ровно.

Гвен и Зеленый Дракон посмотрели на него, потом Король медленно кивнул:

— Похоже, что так.

— Тогда я… мы… он должен нести ответственность за все последствия.

— Уже поздно.

— Возможно. Возможно, нет. Как бы то ни было, ответственность лежит на нашей семье.

Гвен первой узнала это выражение глаз, потому что оно принадлежало человеку, которого она любила в прошлом. Это было выражение сосредоточенной решимости — решимости шагнуть в пасть Ледяного Дракона, если это поможет восстановить естественный порядок вещей. Она сразу поняла, что у него на уме.

— Кейб, это страшная глупость! Сначала мы должны узнать больше…

— На это нет времени. Поверь мне. Насколько я понимаю, действовать нужно немедленно. Ледяной Дракон готов к наступлению!

Теперь и Король-Дракон понял, что задумал Кейб. Естественно, в отличие от Гвен, он не собирался отговаривать молодого волшебника.

— Хейден будет твоим проводником. Я распоряжусь.

— Мне нужно только, чтобы он довел меня до границы. Эльф нахмурился, но воздержался от возражений.

— Я тоже пойду с тобой!, — неожиданно вмешалась Гвен. Она жестом оборвала протесты Кейба. — За выводком присмотрит кто-нибудь другой, и я надеюсь, что милорд позаботится о безопасности наших людей здесь. Воспоминания Натана — это еще не все; возможно, я окажусь полезней, чем ты думаешь. И вообще, — добавила она с мрачной усмешкой, — никому не удастся разделить нас, если я в состоянии помешать этому! Зеленый Дракон кивнул:

— Не спорь, Бедлам. Пока тебя не будет, я отправлю своих гонцов к человеческим и драконьим правителям повсюду — если потребуется, даже в Талак. Эта угроза важнее всех наших старых раздоров. Сдается мне, братец Ледяной намерен оставить одно государство в Драконьем царстве, где будет править бал он и его мерзлый клан. Другим Королям-Драконам это придется не по вкусу.

— Тогда — за дело, — сказал Кейб, пытаясь изобразить большую уверенность, чем чувствовал на самом деле. Он упрямо нахмурился, вспомнив себя прежнего — робкого мальчишку-слугу из харчевни, предпочитавшего улизнуть от малейшей опасности и предоставить другим управляться с ней. На этот раз Кейб был единственным, кто способен справиться со страшной опасностью.

— Завтра мы отправляемся в Северные Пустоши — к Ледяному Дракону.

Тома закончил заклинание и немного подождал.

Стена перед ним дала трещину — но едва заметную, как будто кто-то плеснул кипятком на лед.

«Моя сила чертовски бесполезна в этих стенах, — констатировал Тома. — Я — пленник безумца».

Его отделили от отца. Ледяной Дракон не удосужился дать какие-либо объяснения, но Тома и так догадывался, что кому-то из них уготовано особое место в его планах. А возможно, и обоим.

— Герцог Тома.

Огненный змей повернулся и увидел одного из своих северных кузенов, с факелом в руке ожидавшего у порога новых «покоев». Увидев существо, находившееся во рву, Тома попытался убедить своих сородичей, что их лорд спятил и толкает весь клан к гибели. Никого это ни капельки не встревожило. Они были такими же бесчувственными, как и их господин.

У него до сих пор стояла перед глазами жуткая картина. Груда… ворох… охапка белой шерсти, непрерывно шевелящейся, переливающейся. Ни лап, ни глаз, ни острых клыков — даже пасти не было у этой твари. И все же она напугала его до смерти. Просто находиться рядом с ней уже означало рисковать жизнью, такие вещи Тома чуял безошибочно. Эта тварь хотела заполучить его — вытянуть, высосать жизнь и отбросить оболочку, каг, пустую яичную скорлупу.

Даже отсюда, издалека, он чувствовал ее голод.

Второй дракон терпеливо ждал у входа. Тома наконец поднял глаза и спросил:

— Что еще от меня требуется?

— Твое присутствие в королевских покоях.

Еще три ледяных дракона, один из них — с факелом, выступили из темноты за его спиной. Как обычно, Томе не оставили выбора.

— Очень хорошо.

Если бы только он мог воспользоваться своей силой!.. Если бы ок смог достучаться до остатков разума этих помешанных!.. Вечная зима означает смерть всего живого, в том числе и их смерть, неужели они не понимают?..

С таким эскортом — двумя охранниками впереди и двумя позади — он был лишен всякой свободы маневра. Покрытые ледяной коркой стены отражали свет проносимых по коридорам факелов. Шаг за шагом они продвигались в глубины ледовых пещер. Тома вдруг подумал, что ни разу не встречал в ледяной цитадели женщин или молодых драконов. Кроме охранников, здесь была только горсточка низших драконов, а уж они могли расплодиться неимоверно, если их численность строго не контролировать…

Он внезапно догадался, в чем заключается «контроль»…