Сырная магия, или Не хочу без любви! (СИ) - Пашнина Ольга Олеговна - Страница 29

— Ты с… Амалией Этерли?! — Папа поперхнулся. — Технически не успел, — признался Рикард. — Но намерение мне зачли. А ты только что пригласил ее на ужин и теперь, похоже, Сырочек начнет торговать пирогами с мясом. Не отрывая взгляда от лица мужчины, я с хрустом разгрызла орешек.

— Я передумал, — быстро сказал Рик, — я больше не хочу жениться. — Хочешь сыра? — спросила я. — Что? — Рикард даже поперхнулся. — Сыра. Я больше не хочу. А все же забавно было наблюдать, как Рикард старался лишний раз меня не бесить. Неужели у меня и впрямь такой дурной характер? Вроде, в совсем уж безбашенных поступках замечена не была. Разве что в самом начале, когда Рикки Карамель опубликовала первую статью. Помнится, я влетела в комнату Рика и чуть не убила его газетой.

А вообще я думала, Рикард развлекался с девицами облегченного поведения и как-то не ожидала, что той красоткой из кабинета окажется девушка если не моего круга, то очень близкого к нему. Чета Этерли, если мне не изменяла память, работала в дворце бракосочетаний. Жили они не в пример скромнее, но благодаря тому, что знали большинство богатых пар в городе, частенько становились гостями на приемах и обедах. Да и младшая Этерли была девушкой крайне приятной. Мы редко виделись, но никогда не враждовали.

И вот на тебе, Амалия Этерли.

Но дело было даже не в том, что она вдруг явилась и начала заигрывать с Рикардом, Флоренция Нейстикс, помнится, тоже пыталась. Дело было в том, что вместе с красоткой Амалией пришли новые вопросы.

Если Рикарду так не хватало откровенного женского внимания, почему он не взял замуж ее? Собственно, это я и пыталась понять, наблюдая за мужчиной весь обед. Но, кажется, только зря отбила ему аппетит, ибо в итоге Рик не выдержал:

— Сырочек, ну хватит испепелять меня взглядом, это не я позвал ее на ужин! — Вот я всегда говорил, что он меня от стрелы не закроет, — пробурчал папа. — Мне еще жить и жить, — фыркнул Рикард. — Она потом подобреет, а откушенную голову я на место уже не верну. И толку, что рыдать будет? — Не буду, — мрачно сообщила я. — Десертик? — аккуратно предложил мужчина. Сначала я даже не рассмотрела ресторан, а наевшись, сидела и оглядывалась. В сравнении с

уютными летними ресторациями Эрстен-града все казалось слишком тяжелым и грубым: массивная деревянная мебель, картины заснеженных гор на стенах. По-своему уютный интерьер, но какойто слишком уж гнетущий. Вся культура севера была построена на преодолении, на завоевании. Освоение севера — борьба не на жизнь, а на смерть.

Мне надоело бороться, я полюбила море и с нетерпением ждала, когда туда вернусь.

Папа погрузился в задумчивое молчание. Осмысливал встречу с Амалией? Или никак не мог смириться с предстоящим переездом. Я, честно сказать, слабо представляла, как за три дня можно собрать такое количество вещей. Сама-то я сбежала налегке, с сумкой, собранной на волне обиды. Но до сих пор не вспомнила ни о чем, оставленном дома, так что ценность домашнего скарба явно в нашем мире переоценена.

Рикард все же заказал десерт и теперь активно пытался соблазнить меня бананами в карамели. На самом деле мне хотелось попробовать аппетитные кругляши, политые сиропом, но кое-что останавливало. И нет, вовсе не ревность к Амалии, а присутствие отца. Откровенно заигрывать с Риком, когда папа сидит рядом вроде как неудобно.

Так я осталась без десерта, а Рикард — без внимания. Мы оба были разочарованы и, когда вернулись домой, разбрелись по комнатам.

Мама порхала по дому, одновременно собирая вещи для переезда и готовясь к завтрашнему приему. Мне было тоскливо сидеть в комнате, тем более, что Дрю улетел к Камилле, а Котецио позорно сдался Рикарду и надолго пропал в его комнате. Поэтому я переоделась в домашнее платье и спустилась вниз, чтобы помочь с делами.

Мама, к моему удивлению, наотрез отказалась давать мне задания:

— Нет, нет и еще раз нет, Николь! Ты приехала к нам в гости, как я могу загружать тебя работой? Тем более, что я наняла на оставшиеся дни приходящую прислугу. Она приберется, а я займусь организационными моментами. — Но прислуга не умеет готовить так, как я. — Несомненно, дорогая. Однако пусть на приеме угощение будет просто вкусным, а не божественно вкусным. А ты немного отдохнешь. — Отдохнешь тут, — пробурчала я, падая в кресло. Не выдержала и призналась: — Папа пригласил на ужин Амалию Этерли. Мама нахмурилась, но в ожидании продолжения не стала задавать вопросы. — Амалия Этерли была любовницей Рикарда. — Не может быть! И он ее пригласил?! Нет, твой отец, безусловно, человек непростой, но… — Он не знаю об их романе. — А что Рик? Он как отреагировал? — Посмеялся. — Я пожала плечами. — Надо мной. И вообще… над ситуацией. Но надо признать, я довольно забавно отреагировала, так что это неважно. Мне интересно другое. Амалия — красотка, их хорошей семьи, образованная и явно опытная девица. Почему, если Рикарду так надо было жениться, он не выбрал ее? То есть зачем все эти сложности с женой вроде меня дома и любовницей вроде Амалии на работе, дешевле и проще ведь совместить? — Милая, — мама нахмурилась, — но почему ты спрашиваешь об этом меня?

— Потому что боюсь спросить Рикарда, — призналась я. — Я в ужасе от мысли, что грядет серьезный разговор, а он грядет. Дольше тянуть с объяснением нельзя, и… я так до сих пор и не знаю, что ему скажу. К моему удивлению, мама отреагировала неожиданно:

— А может, найдешь себе другого молодого человека? Более… молодого, подходящего тебе по складу характера? — У меня их двое дома сидят. — В чем проблема? В чем-чем. В том, что Николь Спрингвилл — самая нелогичная девушка в мире. Она сбегает, громко выкрикивая категоричные заявления о разрыве помолвки, а потом переезжает в дом к брошенному жениху. Она пытается ходить на свидания с очаровательным и непосредственным Кристианом, и в то же время целуется с Рикардом. Она, чтоб ее, изобрела (громкое слово, но такое приятное) приворотный сыр!

— Тебе было бы проще, будь ты похожа на меня. — Мама улыбнулась и потрепала меня по голове. Но ты вся в отца. Он пытался вырастить под колпаком цветочек и в этом же колпаке передать его другу, а ты решила, что отныне хочешь быть кактусом, разбила колпак и сбежала. Теперь все восхищаются тем, как ты цветешь и пытаются взять в руки, а колючки не дают.

— Поэтично. — Да-а-а, — мечтательно протянула мама. — Я вспоминаю твоего отца. Он ухаживал традиционно и старомодно. Ходил к нам на каждый прием, общался с отцом. Дарил мне книги. Он был студентом, подающим надежды магом. В него была влюблена твоя тетка, Дарина, между прочим. Как же она злилась, когда он выбрал меня! — Мам, а… — Я немного замялась. — Папа когда-нибудь тебе изменял? — Нет, Николь. — Или ты не знаешь? — Это ты не знаешь своего отца. Ему незачем изменять, потому что это слишком сложно, а он ненавидит бессмысленные действия. К тому же любит нас с тобой, и вряд ли решится обидеть. — А мне казалось, он это дело поощряет… — Он не любит, когда все выбивается из привычного и тщательно выверенного распорядка. Измена это надо напрягаться, что-то придумывать, из дома, в конце концов, выйти. У нас были разные периоды в семейной жизни, но я уверена, что ему не приходило в голову мне изменять.

— Ну вот, — вздохнула я. — А Рикард? Как думаешь, можно ему верить? — Никто не вправе запретить тебе верить. Надо только понять, хочешь ли ты попробовать. Ты боишься не объяснений, а возможных последствий предательства. Но такова жизнь и придется принять тот факт, что неприятности случаются. Они могут ударить неожиданно, оставить тебя одну, а могут не ударить никогда. Не попробуешь — не узнаешь. К сожалению, или счастью, единственный способ проверить, не готовит ли жизнь подлянку — прожить ее. Мама задумчиво посмотрела куда-то поверх моей головы, а потом тряхнула головой.

— Что-то я совсем заболталась. Значит, говоришь, твой отец пригласил на ужин Амалию Этерли? Что ж, закажу для тебя праздничное платье и учту этот факт, когда буду готовить рассадку гостей. Мама мне подмигнула.