Still in Love With You (СИ) - "DaisyFlower" - Страница 81

— О чём вы разговаривали с Крисс?

— Как на духу выложила, что у нас с вами что-то есть, — я поперхнулся и с недоверием посмотрел на неё. — Шучу, — отмахнулась она. «Ничего себе шуточки!» — Просто болтали о том, о сём.

— Вы знаете, что она больна? — рискнул спросить я. Крисс бы не позволила подпустить к себе постороннего человека, если бы не была в нём уверена. К тому же, Крисс и меня сейчас не подпускала. Она словно отгородилась от меня и не давала себе помочь. С этим сложно было бороться. Её поведение пугало меня, но как бы я не пытался к ней подобраться, она запирала все двери, отталкивая меня.

— Да, — вздохнула Оливия. — Я восхищаюсь её выдержкой. Она хороший человек и не заслуживает того, что с ней происходит. Это подло и неправильно. Скрытый враг, у которого нет лица, лишь одно название. Она могла бы стать прекрасной королевой, такой же милосердной и справедливой, как ваша мама.

— Да, она сильная, — улыбнулся я, но в душе был налёт страха, от которого я не мог избавиться. Крисс ускользала от меня. Она таяла прямо на глазах, а я ничего не мог сделать.

— Она сказала, что это наследственное, — задумчиво произнесла Оливия. — Это ведь не отразится на Кэролайн?

— Мы проверяем её каждые полгода. Раньше любой её чих, любой синяк повергал меня в неистовый страх. Я хватал её на руки и сломя голову бежал в лазарет, чтобы её проверили. Это было безумие, пока доктора меня не усадили и не провели беседу, которая длилась полтора часа. После этого, я бегал в больницу через раз, — Оливия рассмеялась. — Да, не сильно помогло.

— Как только Идлин поставили диагноз, я денно и нощно сторожила её. Запретила ей бегать, прыгать, всё то, что делают здоровые дети в её возрасте. У вас опасения вызывали синяки, а у меня кашель. Это была целая война. Первое время Идлин терпела наши частые поездки в больницу, но потом стоило ей кашлянуть, она сразу же убегала к себе и запиралась до самого вечера, пока я не поставлю под дверь горячий шоколад.

— Что ж, мы оба просто очень паникующие родители, — я поднял вверх кружку с шоколадом. — И это будет нашим тостом, — она улыбнулась. Я, не подумав, вытер уголок её рта, заметив шоколад. Оливия покраснела и отвернулась. Я и сам почувствовал себя неловко.

— Как вы относитесь к конной прогулке? — спросил я, после затянувшегося молчания.

— Никак. Я никогда не сидела в седле.

— Тогда как насчёт того, чтобы научиться? — она пожала плечами. Я поймал её руку и легонько сжал её пальцы в своей руке. — Оливия, составьте мне компанию, прошу вас.

— Хорошо, — она снова смущённо отвела взгляд. Я отпустил её руку, и она слишком быстро спрятала её под стол. — Думаю, нам пора спать, — она поднялась из-за стола и, быстро помыв посуду, поспешила к выходу.

— Оливия, — позвал я.

— Спокойной ночи, Ваше Высочество, — ответила она, не оборачиваясь. Что я успел сделать такого, что она вела себя так? Поднявшись в холл, я в нерешительности замер посреди коридора. Постояв так несколько минут, я направился в кабинет. Достав бумагу и ручку, я принялся писать письмо.

«Дорогая Америка,

Прошло уже много времени, как я писал тебе в последний раз. Не знаю, смотришь ли ты на меня, а может давно потеряла ко мне всякий интерес, но мне нужно кое-что рассказать.

Я встретил девушку. Её зовут Оливия, и она очень похожа на тебя. Я не знаю, как быть. Меня раздирают сомнения, и совесть бьёт сильнее всего. Я столько лет винил отца в изменах, а теперь как никогда похож на него. Крисс плохо, а я не могу перестать думать об Оливии. Всё как в прошлый раз. Ты тоже сначала завладела моими мыслями, а потом добралась до сердца. И я не знаю, хочу ли вновь полюбить.

Я боюсь, Америка. Я столько раз ставил себе рамки, убеждая себя в том, что люблю Крисс, но сам же выхожу за их пределы, как только вижу Оливию. Что мне делать, Америка? Что? Я в растерянности. Я давно не был настолько живым, насколько же и чувствовал, что я полное ничтожество. Чем ближе я подбираюсь к Оливии, тем паршивее становится на душе. Я предаю Крисс, я предаю тебя. Что делать? Я запутался.

Я пытался себя остановить, но всё произошло слишком быстро. За первым поцелуем пришёл второй, третий. Я признался ей в своих чувствах, хотя раньше такая уязвимость пугала. Я всегда ждал, а сейчас выложил всё как на духу. Я словно знал её всю жизнь. И что самое страшное, она может вытеснить тебя из моей головы. Наверное, ты бы мне сказала, что нельзя жить прошлым, но мне как-то удавалось это делать восемь лет в тайне ото всех. Но, может быть, вы с Крисс правы? В конце концов, пора взглянуть вперёд. Я попробовал это сделать. И первой, о ком я подумал, была ни ты, ни Крисс, а Оливия…»

❃ ❃ ❃

POV Америка

Максон ждал возле ворот, держа под уздцы двух невероятно красивых скакунов. Один бил копытом, а второй нервно махал хвостом.

— С добрым утром, — лучезарно улыбнулся Максон.

— С добрым, — ответила я, подходя ближе. — Мы будем одни?

— Если бы. Стража за воротами, — ответил он. Возле одного жеребца поставили деревянную лесенку, чтобы я смогла безопасно сесть на это своенравное животное. Максон помог подняться, но конь немного отошёл, когда я только собралась перекинуть ногу. Усадив меня, Максон проворно вскочил в своё седло и улыбнулся мне. Я откровенно залюбовалась им. — Возьмите поводья.

— Что? — спросила я, непонимающе посмотрев на шею жеребца. — Точно, — я схватилась за кожаные ремешки. — А дальше что?

— Легонько ударьте пятками по бокам, только легонько. Лошадь - животное своенравное, прямо как вы. Слишком не усердствуйте.

— Вы только что сравнили меня с лошадью? — вспыхнула я. Максон кивнул, пытаясь сдержать улыбку. — Это подло, — вздохнула я, впервые не зная, чем парировать. Он был таким простым и весёлым в этот момент, что я просто не могла начать с ним спорить.

Я сделала, как он велел и лошадь медленно начала движение, и мне резко стало дурно. Во-первых, я наконец-то поняла, что сидела высоко. Во-вторых, это было животное, которое двигалось, а мои ноги висели в метре от земли.

— Как её остановить? — завизжала я, скованная страхом.

— Потяните на себя поводья, — но я, разумеется, и пошевелиться не могла. Максон подъехал ко мне, забрал из моих рук поводья и остановил лошадь. — Вы в порядке?

—Высоко! Так и должно быть? — пискнула я.

— Да, — рассмеялся он. — Давайте сделаем так, я буду держать поводья, и мы медленно двинемся вперёд. Как только вы привыкните, попробуете сами управлять лошадью, — я кивнула.

Мы медленно выехали за ворота и неспешно двинулись в сторону лесистых скал. Двое гвардейцев следовали за нами чуть позади.

— Ужасно, — пожаловалась я. — Как можно это любить?

— Что именно?

— Конные прогулки. Это до ужаса неудобно! Я чувствую каждый шаг. Откуда здесь взяться наслаждению? Лошадь двигается в своей манере, а меня качает из стороны в сторону. И ногам не очень удобно.

— Не спорю, такая прогулка утомляет. Я люблю мчаться во весь опор, чтобы только ветер свистел в ушах. Так, чтобы всё постороннее сливалось в одну сплошную линию.

— Должно быть вам сейчас в тягость со мной возиться, — заметила я. — Вы можете оставить меня и поскакать вперёд. К вечеру, я вас может быть нагоню, — Максон весело рассмеялся.

— У меня есть идея получше, — в его глазах сверкнул озорной огонёк. Он остановил лошадей и спрыгнул вниз. — Немного подвиньтесь вперёд, — попросил он, и я озадачено посмотрела вперёд. Двигаться тут особо было некуда.

Я ахнула, когда он уселся позади меня. Я была в растерянности, почувствовав его тепло. Я бы отодвинулась, но ведь НЕКУДА! Я вцепилась в поводья, но он расцепил мои пальцы, и сам взялся править лошадью.

Животное шагнуло, и я, качнувшись назад, ещё сильнее вжалась в его грудь. Боже, он был таким… У меня просто не было слов. Я буквально чувствовала каждый кубик его пресса. Его руки… Боже, его руки занимали особое место в моей голове. Сильные, крепкие, напряжённые… «Боже, за что мне такое счастье?!»